Четвертая подсказка - Кацухиро Го

из причин этого – без сомнения, сила. Все-таки в большинстве случаев мужчины обладают большей силой, чем женщины. Они могут сделать это против воли женщины. Другая причина, как мне кажется, в том, что у мужчин стоит. Женщине, напротив, в эрекции нет необходимости. Мужчине достаточно просто вставить. Звучит весьма грубо, но, наверное, в какой-то степени отражает суть дела. Тем не менее, хотя у мужчин есть сила, есть телесная специфика, мне кажется, этого все-таки недостаточно. Кажется, должно быть еще что-то. Что-то вроде кармы, которую мужчины несут на клеточном уровне. Я вот, например, так думаю. Как животные, женщины хотят заполучить самые лучшие гены, а мужчины свои гены хотят распространять, повсюду разбрасывать их. Неважно где. И все это по причине сильного желания передавать свои гены.

У Киёмии перехватило дыхание от бредовой картины: бесчисленные маленькие частицы с лицами Судзуки заполоняют следственную комнату и набрасываются на него…

– Может быть, даже и неважно, мужчина это или женщина. Возможно, это присуще каждому. Желание распространять себя, разбрасывать, передавать другим свою инфекцию. Присуще это желание, это удовольствие. Это инстинкт, подобный застарелой болезни. Вы никогда не сможете противостоять ему, если только у вас есть способность и шанс его реализовать.

Внезапно солнце скрылось. В комнате потемнело.

– У меня это тоже есть. По причине того, что я – низшее существо, у меня есть желания, управляемые эрекцией и эякуляцией души. Тем не менее, – вдруг шутливо сказал Судзуки, – я уже сами видите в каком возрасте. В последнее время мое сексуальное влечение неизменно идет по нисходящей. Но иногда это бывает и у меня: приходят две ночи – ночь джентльмена и ночь буйства. Ночи повторяются, они окрашиваются в цвет цитруса дайдай [51]. И это всегда происходит в четверг.

Поднялся третий палец. Киёмия пришел в замешательство и чуть не крикнул: «Подожди! Подожди! Я не понял смысл. Я слушал то, что ты говорил. Старался не пропустить ни одного слова, ни одного слога. Но я совершенно не понимаю смысл. Повторяются две ночи? Цитрус дайдай? Четверг?»

Мышление притупилось. Мешали черные жучки. Кажется, они вылезают со дна желудка и через кровеносные сосуды постепенно расползаются по всему телу.

– Разумность и дикость – казалось бы, они находятся на противоположных полюсах. Но ведь случается, что противоположности образуют единое целое, не так ли? Утро и ночь, солнце и луна. Даже если они так же далеки друг от друга, как голова и ягодицы, это не обязательно означает, что они не связаны друг с другом. Бывает, что ни одну из составляющих нельзя игнорировать. Но выбрать их обе невозможно. А как трудно выбирать между ними двумя… Говорят ведь: «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь»? Есть и такая поговорка: «Гора родила мышь». Но, кстати, почему мыши так часто собираются в стаи? Или не собираются? Разве они не издают звуки – пи-пи-пи, тю-тю-тю? Лошади ведут себя тихо. Они, выстроившись в ряд, спокойно стоят в стойле. Твердо и уверенно стоят в ряд у ворот загона. Они ведь выстраиваются в ряд, не так ли? Ничего не могу поделать: голова работает все хуже. Но вот что важно, господин Киёмия. Важно то, сможете ли вы сделать правильный выбор.

Палец поднялся вверх. Четвертый палец. Киёмия непроизвольно покачал головой. Черные жучки добрались до его мозга и начали излучать неприятное тепло.

Судзуки смотрел в сторону Киёмии. Тот по-прежнему держал поднятыми четыре пальца, на лице была улыбка, тело подалось вперед. Киёмия бросил ответный взгляд, и его воображение наполнилось до краев. Грохот взрыва, шок разрушений, окровавленные куски плоти. Маленькие руки, маленькие ноги, маленькие тела. Маленькие головки детей, которые еще пару минут назад знали только невинность. Внутренние органы. Плачущие и стонущие родные.

– А пятый палец? – выдавил Киёмия, обращаясь к Судзуки, по-прежнему державшему поднятыми четыре пальца. – Ты ведь еще не закончил? Будет же пятый палец? Если так, живо продолжай!

– Господин Киёмия, я все понимаю. И очень хотел бы продолжить. Но прошу меня извинить. У меня совершенно все вылетело из головы. Мистическое озарение – на него невозможно полагаться.

Все мышцы напряглись. Черные жучки все горячее. «Они пытаются сжечь мое тело целиком».

– Впрочем, если будет стимул, я, может быть, вспомню. Например… – Судзуки засмеялся. – Господин Киёмия, не сломаете ли один из этих пальцев? Любой, на ваш вкус?

Толстые пальцы приблизились к Киёмии. Ладонь, в которой остается загнутым только большой палец. Мясистые, наглые пальцы. На мгновение в голове Киёмии промелькнуло будущее. Будущее, в котором он хватает разом все пальцы Судзуки, с силой выкручивает и ломает их. Но это было бы поражением Киёмии.

– На такие приемы я не ведусь. Что, продолжение рассказывать не намерен? – Киёмия пронзил Судзуки взглядом. – Что, доволен? Ты же и такой подлой победе будешь рад? Ни на что большее ты не тянешь.

– Выбор есть. Осталось только принять решение. Но его должен принять не я, а вы, господин Киёмия.

Вновь стали пробиваться солнечные лучи. Волоски на толстых пальцах Судзуки блестели. Руки Киёмии, скрещенные на металлическом столе, непроизвольно стали разжиматься. Послышался крик Руйкэ: «Господин Киёмия!» – и они с большим трудом остановились.

– Совсем скоро девять часов.

Если слова Судзуки про одиннадцать часов – правда, в их распоряжении остается два часа.

– Это дети, – произнес Киёмия, продолжая глядеть на Судзуки. – Это ведь был восьмой вопрос? Тогда давай, говори, правильный ли ответ. Цель – дети? Бомбы заложены в детских садах или в яслях?

– Можно сказать? Тогда мой восьмой вопрос закончится.

– Отвечай. Правильно или неправильно?

Судзуки, не переставая держать четыре пальца поднятыми вверх, слегка наклонил вправо-влево голову. Повторил это несколько раз, резко остановился.

– Этот ответ не ошибочен. Наверное.

Киёмия встал и, с трудом сдерживая ярость, вышел из следственной комнаты. После чего, даже не обернувшись на бросившегося вдогонку Руйкэ, поспешно направился в зал для совещаний.

– Господин Киёмия, так нельзя. Этого еще недостаточно.

– Чего недостаточно? Загадка уже загадана. Ее надо разгадывать.

– Это невозможно. Так мы проиграем.

– Ты справишься. – Перед входом в зал для совещаний Киёмия остановился и сверху вниз посмотрел на Руйкэ. – У тебя получится.

Подчиненный скривил лицо, собираясь что-то сказать, но Киёмия приказал ему:

– Разгадывай!

Он влетел в зал для совещаний. Ситуация была известна из протокола, распечатанного Исэ. Все были в крайнем возбуждении.

– Где это место? – рявкнул мужчина из отдела охраны. – Знаете, сколько в Токио детских садов? – Обернувшись к Руйкэ, он глазами потребовал ответа.

Тот поднял свою голову с природными кудрями и двинулся вперед, словно сдаваясь.

– Это Ёёги.

Что