Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

Это был один из тех немногих случаев, когда Урден не писал свои постоянные и, казалось, вечные отчёты, уткнувшись в стол. Сейчас он сидел и курил трубку, даже не повернувшись к Кондрату, что лишний раз подчёркивало серьёзность ситуации и предстоящего разговора.

— Вы помните, о чём мы разговаривали по поводу мисс Найлинской? — спросил он негромко.

— Да.

— И я говорил, почему против и чем это грозит ей, верно?

— Да.

— И вот мы оказались в той ситуации, когда мои самые мрачные опасения сбылись, — он медленно развернулся и впился в Кондрата ледяным взглядом. — Она в больнице, борется за свою жизнь, а вы целы и невредимы. Знаете, мистер Брилль, честно признаться, я надеялся увидеть вас в больнице, ждущим новостей от врачей, которые пытаются спасти жизнь вашей напарнице. Но заместо этого нам пришлось искать вас. После всего случившегося.

— Мне жаль, что так вышло.

— Жаль? После всего случившегося единственное, что мы можете сказать, это жаль? — приподнял он бровь. — Я ведь предупреждал, что ей не место там, верно? Это вы меня уговорили отпустить Дайлин.

— Она такой же сыщик, как и все мы, — ответил Кондрат спокойно. — Мы все рискуем.

— Не делайте вид, будто не понимаете, о чём я, мистер Брилль. Вы должны были следить за ней. Вы должны были оберегать её. Но вместо этого она уже во второй раз оказывается в больнице и теперь неизвестно, выживет она вообще или нет. Вы это понимаете?

— Абсолютно.

— Знаете, я считаю себя человеком, которого очень сложно вывести из себя, но сейчас даже меня пробирает злость, когда я смотрю на вас, а вам будто и плевать, — выдохнул раздражённо Урден. — Словно мои слова вас не касаются, и всё это большая шутка. Прежде, чем я продолжу, вы можете сказать хоть что-то в своё оправдание?

— Да, — кивнул Кондрат. — К сожалению, есть вещи посерьёзнее, о чём нам сейчас надо беспокоиться.

— Да неужели? И что же это? — кажется, эти слова слегка вывели Урдена из себя, но Кондрату было плевать. Сейчас у них действительно были дела по важнее, чем те, на которые они не в силах повлиять.

Но вместо тысячи слов Кондрат положил на стол жетон военной разведки империи.

Глава 19

Урден несколько секунд смотрел на жетон.

— Откуда это у вас, мистер Брилль? — негромко спросил он, взглянув на Кондрата, но уже примерно представляя, что услышит в ответ.

— Мы смогли выйти на квартиру одного из пятерых убитых, что были сожжены на опушке леса в пригороде Ангартрода. Жетон мы нашли в квартире в тайнике. Предполагаю, что он ему и принадлежал.

— Хотите сказать, что один из убитых был разведчиком Ангарии?

— Предполагаю, что да. Другого объяснения у меня, откуда он там взялся, нет. Жетон выглядит оригинальным и вряд ли был найден на улице.

Урден взял его в руки и покрутил между пальцев.

— Да, выглядит настоящим… Что там произошло, мистер Брилль?

— Мы нашли тайник, обнаружили внутри жетон, после чего услышали, как в квартиру кто-то вошёл. Я пытался остановить Дайлин, но она решила выскочить прямо пред ними.

— Дайлин предупредила, кто она? — уточнил Урден.

— Уже начала произносить, когда в неё выстрелили. Уверен, что они услышали, кто она.

— Лица их видели?

— В тёмных плащах и тёмных широкополых шляпах. Половина лица скрыта шарфом, поэтому лица я не разглядел. Единственное, что могу сказать — это были не бандиты, — уверенно ответил Кондрат.

— Почему вы так решили?

— Вряд ли бандиты сунулись бы с оружием в руках в квартиру решале. Эти люди пришли обыскать квартиру, точно зная, кто её хозяин и возможно, что он уже мёртв. Они были одеты не как бандиты и вели себя соответственно. Стреляли без лишних слов и точно так же отступали, даже не попытавшись вступить в перестрелку со мной, будто точно знали, что и как делать. Встретили сопротивление — отступили.

— Понятно… — из уст Урдена это звучало как «твою мать».

Главный вопрос, кто это был? Вражеские шпионы? Товарищи разведчики? Или какая-то другая силовая структура империи, как секретная служба? Зачем они пришли? Подчищать хвосты? Проверить своего? Одно точно, они не могли не услышать Дайлин, а значит осознано выбрали стрелять в неё. В этом Кондрат не сомневался.

— Мистер Урден? — позвал Кондрат своего начальника, когда тот слишком долго сидел, разглядывая значок.

— Идём к мистеру Манхаузу, — выдохнул он.

Даже то, что подстрелили Дайлин, не было поводом тревожить директора, но раз Урден собрался идти напрямую к нему, дело пахло керосином, и ситуация опасный оборот, а возможно и очень щекотливой.

Не сказать, что для Кондрата борьба между ведомствами была чем-то новеньким — в его мире разные структуры страны тоже между собой имели определённые тёрки, с удовольствием подставляя друг друга. Но никогда они не переходили к убийству. Это значило, что уже внутри самой политической верхушки империи назревал очень серьёзный раскол, когда силовые структуры, занявшие ту или иную сторону, ради собственных целей готовы переходить черту.

А это кризис власти…

В кабинет директора они вошли, едва постучавшись и даже не дождавшись ответа. Сначала Урден, потом Кондрат, застав Манхауза за встречей с каким-то мужчиной. Тот поднял взгляд и, казалось, сразу понял, что дело серьёзное. И тем не менее Урден произнёс:

— Мистер Манхауз, надо поговорить.

Тот лишь кивнул своему собеседнику на дверь, и тот безропотно вышел, оставив их втроём.

— Мистер Брилль, заприте дверь, — попросил он, после чего указал на свободные стулья. — Рассказывайте.

Урден не стал ходить вокруг да около, сразу положив жетон на стол директора.

— Мистер Урден, мистер Брилль и мисс Найлинская расследовали дело сожжённых на опушке тел…

— Да, я слышал, дальше, — махнул он в нетерпении рукой.

— Один из погибших жил в квартире, где они обнаружили жетон. Есть серийный номер, выбита дата, есть гравировки подлинности. Мне не приходится сомневаться в подлинности жетона. Когда они его обнаружили, в квартиру ворвались двое. Дайлин была ранена и сейчас в больнице, Кондрат попытался их задержать, но они тут же убежали. У нас есть предположение, что те двое, что пришли… они могли быть кем-то из своих.