Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

— Именно, — подтвердил Урден.

— Или вражеская разведка, — добавил Кондрат.

— В любом случае, пока не известны подробности, вы должны знать. Хорошо, если это враги империи. Но…

Что именно «но», продолжать не пришлось, так как и так было ясно.

— Ясно, — вздохнул Манхауз и взял жетон. Внимательно осмотрел его, после чего положил на стол. — Что с квартирой, где это нашли?

— Я отправил туда стражей правопорядка, — ответил Кондрат.

— Это плохо, мистер Брилль. Думаю, вы понимаете, о чём я?

— Не было возможности вызвать подмогу из центра, мистер Манхауз. Моя напарница погибала. И ещё одна странность — пришедшие люди пользовались дробью, не пулями, что я нахожу нетипичным для обычных бандитов.

— Да, нетипично… — протянул он. — Кто у нас стреляет наверняка? Секретная служба или разведка, если я не ошибаюсь. У них в арсенале есть подобное.

— Верно, — кивнул Урден.

— Они знали, что вы из специальной службы? — взглянул Манхауз на Кондрата.

— Моя напарница выкрикнула, да, — кивнул он. — Они точно знали, в кого стреляют. И выстрелили первыми без лишних слов.

— Ясно… Хорошо. Так, мистер Брилль, ещё что-то вы нашли в квартире помимо жетона?

Кондрат кивнул и вытащил из-за пазухи шкатулку, положив её перед директором. Тот пододвинул её к себе, открыл и выложил всё, что было внутри: мешочек с деньгами, письмо, пистолет и, естественно, бутылочку с неизвестной жидкостью. С интересом он покрутил пистолет в руках.

— Я уже видел подобные. Специальный заказ, исключительно для разведчиков. А это что? — взял он пузырёк.

— Я предположу, что какой-то яд, мистер Манхауз, — ответил Кондрат.

— Да, я тоже так думаю, — кивнул он, после чего отложил его в сторону.

— С вашего позволения, мистер Манхауз, я бы предложил снять отпечатки со всех вещей, что есть. На всякий случай, если выдастся возможность потом их сравнить.

— Да, — кивнул он. — Я попытаюсь узнать у своих знакомых, кто это был и что делал, но вы должны понимать, что ситуация щекотливая. Мистер Урден, просто напомню, чтобы вы ограничили круг лиц. Мистер Брилль, никаких комментариев по этому случаю, вашу напарницу просто ранили. И прямо сейчас в квартиру надо направить сыщиков, шесть человек, думаю, будет достаточно. Такое нельзя доверять отделу стражей. Не хочу, чтобы кто-то решил полностью избавиться от улик.

Манхауз как в воду смотрел. Кондрат вернуться не успел, как квартира уже горела. Причём горела настолько сильно, что пламя уже охватило все верхние этажи и медленно спускалось вниз. Пожарные, которые прибыли на место возгорания, даже не пытались тушить, лишь следя за тем, чтобы огонь не перекинулся на соседние здания.

Кто-то подчищал хвосты. Вопрос лишь в том, делали это те, кто пытался провернуть операцию на территории империи, чтобы наверняка не оставить после себя следов, или же те, кто убил самого разведчика, не оставляя шансов зачинщикам. Сам разведчик намекал, что в этом была задействована военная разведка империи, то есть операция своих же. Но зачем им работать на собственной территории? Против кого?

Вновь вопросы без ответов. Единственное, что мог сказать Кондрат — это не похоже на вражеских шпионов. Просто потому, что они действовали на чужой территории против разведчиков этой страны. То есть, будь это наоборот, то тогда вопросов бы не было, а здесь… зачем?

Версия про своих выглядела в этом плане более убедительной. Тем более в свете новой информации. А именно…

Разведчик имеет флакон, в котором, очевидно, яд. Более точно скажет экспертиза, но Кондрат был уверен в своём выводе. Он находит элитную проститутку, которая может кого-то соблазнить. С учётом яда, возможно, и отравить при необходимости. Остальные… Сказать, что они должны были сделать, невозможно, но понятно, что разведчик собирал какую-то команду с целью устранить. Кого? Кто на своей территории мог стать целью? Предатель? Или тот, которого просто так не возьмёшь? Не стала ли военная разведка инструментом расправы над неугодными?

Потом, произошедшее с Дайлин. Кто пришёл и зачем?

Здесь вариантов было много, но если так подумать, то их специальная служба могла бы стать союзником для тех, кто хочет воспрепятствовать операции. Другими словами, если пришедшие хотели остановить операцию военной разведки, они бы могли объединиться ради общей цели. Враг моего врага — мой временный союзник, как говорится. Но они, даже услышав Дайлин, предпочли сразу стрелять. Попытались устранить ненужного свидетеля. Больше похоже, что они пытались всё подчистить. Пытались скрыть все следы произошедшего, зачищали хвосты, а сделать это могли лишь сами виновники.

Другими словами, спроси Кондрата, после поджога квартиры, он бы сказал, что это дело рук военной разведки, которые решили проверить своего и в случае чего скрыть свою деятельность.

Оставался вопрос, кого они хотели устранить и против кого была операция изначально?

К сожалению, здесь и сейчас ответ на вопрос получить не удастся. И отчитавшись перед Манхаузом Кондрат лишь получил наставление быть осторожным.

— Мне не надо объяснять, что они могут попробовать убрать всех свидетелей, верно? — уточнил он.

— Не надо.

— Я не то чтобы хочу вас пугать, мистер Брилль, но ситуация выглядит скверно. Не нашего ума дело гадать, что происходит и кто за всем этим стоит, однако надо заметить, что если даже структуры внутри империи начинают враждовать, то дело дрянь. Думаю, наш общий знакомый уже объяснил вам ситуацию.

— Верно я понимаю, что общий знакомый был со мной на балу? — уточнил Кондрат и, получив кивок, ответил. — Да, он всё объяснил.

— Тогда, думаю, вы понимаете, что происходит. Кто-то поддерживает это, кто-то нет, это дело каждого, однако до этого момента все просто придерживались своей стороны. Теперь же они решили действовать, и не надо гадать, что на этом ещё не конец.

— Вы сказали, что узнаете, кто был убит. Если они придерживаются другой стороны…

— Как и везде, не все, — ответил Манхауз. — Есть те, кто верен империи, а не отдельным людям. Как и у нас, почему я вас прошу не распространяться. Везде есть уши, везде есть предатели.

Старая добрая политическая грызня. Понятное дело, речь шла про императора и принца, которые собирались делить трон на фоне разногласий. Они не могли друг друга открыто сместить или убрать, однако могли попытаться перетащить на свою сторону