Темная священная ночь - Майкл Коннелли

— Черт, — сказала Лурдес.

— В любом случае, я хочу получить полный отчет о том, что произошло в той камере, и обо всем, что к этому привело, — сказал Вальдес. — Как же все так далеко зашло, Гарри?

Босх попытался сформулировать ответ.

— Он застал меня врасплох, — наконец сказал он. — Он, должно быть, знал, что в прошлые времена некоторые пьяницы поступали именно так.

— Все это знают, — заметил Вальдес. — Ты должен был быть готов к этому.

Босх кивнул. Он знал, что Вальдес прав.

— Это на моей совести, — сказал Босх. — Но собираемся ли мы предъявлять ему обвинение? У меня все записано на телефоне. Он сообщил Мехии. Он объяснил это ошибкой, но он несет ответственность.

— Сейчас я об этом не думаю, — ответил Вальдес. — Мы рассмотрим это позже.

Босх видел, что шеф полиции с трудом скрывает свой гнев по поводу всего этого.

— Белла, почему бы тебе не вернуться в участок и не начать работать, — сказал Вальдес.

— Поняла, — ответила Лурдес.

Вальдес стоял там и неловко молчал, ожидая, пока Лурдес уйдет.

— Встретимся там, ребята, — сказала она.

Вальдес смотрел, как она идет по коридору к нише лифта. Когда он решил, что она достаточно далеко, он заговорил.

— Гарри, нам нужно поговорить.

— Понимаю.

— Я собираюсь попросить Департамент шерифа прийти и взглянуть на это и на то, как с этим справлялись. Я думаю, что внешний обзор был бы полезен.

— Я могу избавить тебя от хлопот, шеф. Я облажался. Я знаю это.

— Ты знаешь, что как у резервиста у тебя нет такой защиты, как у штатных сотрудников.

— Знаю. Ты меня увольняешь?

— Я думаю, тебе следует пойти домой и позволить Департаменту шерифа взглянуть на это.

— Значит, я отстранен.

— Неважно. Просто иди домой, Гарри, и сделай перерыв. Когда, и, если придет подходящее время, ты вернешься.

— Когда и, если... Хорошо, шеф. Я так и сделаю. Я отправлю Лурдес аудиозапись с камеры.

— Да, это было бы неплохо.

Босх повернулся и пошел прочь, направляясь по коридору в том направлении, куда ушла Лурдес.

Он знал, что вероятность того, что после этого он вернется работать в Сан-Фернандо, очень мала. Он подумал о том, чтобы пройтись по городскому комплексу и забрать несколько папок и личных вещей из своего кабинета в старой тюрьме, но потом передумал. Он просто поехал домой.

Босх вернулся в тихий дом. Сначала он проверил крыльцо, но Элизабет нигде не было видно. Затем он прошел по коридору к ее комнате и обнаружил, что дверь открыта. Кровать была застелена, а на комоде лежали чистые, сложенные полотенца. Он проверил шкаф. На вешалках не было одежды, и никаких признаков чемодана, которым она пользовалась.

Она исчезла.

Босх достал свой телефон и набрал номер сотового, который он ей дал.

Через несколько секунд он услышал звонок в доме и обнаружил телефон, оставленный с запиской на обеденном столе. Записка была краткой.

Гарри, ты хороший человек.

Спасибо тебе за все.

Я рада, что познакомилась с тобой.

Элизабет Волна эмоций немедленно захлестнула его. Он должен был признать, что сначала почувствовал облегчение. Элизабет была права в том, что ее пребывание с ним портило его отношения с дочерью. Было также облегчение от тягот жизни с наркоманкой, от того, что она не знала, когда может оступиться и что может стать причиной этого.

Но затем это чувство вытеснило беспокойство. Что означал отъезд Элизабет? Собиралась ли она домой, в Модесто? Или она возвращалась к пагубной привычке, над которой работала месяцами, чтобы избавиться?

За это время у нее не было ни одного рецидива, и Босху казалось, что с каждым днем она становится сильнее.

Босх должен был признать, что она обрела ясность ума и доступ, который это дало ей, к чувству вины за смерть дочери, с которым было слишком трудно продолжать жить.

Босх открыл раздвижную дверь и вышел на заднюю террасу дома. Он посмотрел вниз, на автостраду и раскинувшийся за ней город, на горы, окаймлявшие долину. Элизабет могла быть где-то там.

Он вытащил свой телефон и нырнул обратно в машину, подальше от шипения автострады, чтобы позвонить Циско Войцеховски. Они не разговаривали по меньшей мере два месяца, с тех пор как Циско в последний раз проверял успехи Элизабет. Он был частным детективом, работавшим на Микки Холлера, адвоката защиты, который также был сводным братом Босха. Это вывело его на орбиту Босха, и он сыграл важную роль в том, чтобы прояснить ситуацию с Элизабет Клейтон.

Войцеховски был ответственен за выздоровление Элизабет даже в большей степени, чем Босх. Он видел, как она сразу же вышла из-под действия оксикодона. Сам когда-то пристрастившийся к наркотикам, он ходил с ней и рассказывал об этом, следил за ней сначала каждую минуту, затем по часам, а затем и по дням. За этой детоксикацией последовал месячный курс лечения в более традиционном реабилитационном центре. После того как она переехала в комнату, предложенную Босхом, Циско стала ее еженедельным наблюдателем.

Количество обращений не уменьшалось до тех пор, пока Элизабет не достигла трехмесячной отметки без рецидивов.

Теперь Босх сказал ему, что она исчезла без особого предупреждения или каких-либо указаний на то, куда направляется.

— Она отвечает на звонки? — спросил Циско.

— Она оставила телефон здесь, — ответил Босх.

— Это нехорошо. Она не хочет, чтобы за ней следили.

— О чем я только думал.

Некоторое время они оба молчали.

— Если мы примем наихудший сценарий — она решила вернуться к прежней жизни, — сказал Босх. — Вопрос в том, куда бы она пошла?

— У нее есть деньги? — спросил Циско.

Босху нужно было подумать об этом. В последние два месяца Элизабет стало скучно, когда Босх перешел на работу в ДПСФ. Босх разрешил ей воспользоваться его кредитной картой для установки учетной записи Uber на ее телефоне. Она попросила его передать ей обязанности по покупке продуктов питания и товаров для дома. Он дал ей на это наличные. Учитывая номер кредитной карты и возможность того, что она могла откладывать небольшие суммы из денег на продукты, он должен был предположить, что у нее были средства, чтобы вернуться в Модесто или выкупить свой путь обратно к наркомании.

— Допустим, есть, — сказал Босх. — Куда она