Нулевой день - Рут Уэйр

– Знаешь, что такое атака нулевого дня?

Я нахмурилась.

– Проверить меня решил?

– Нет, отвечаю на твой вопрос. Так знаешь?

– Конечно. Способ атаковать систему с неустраненными уязвимостями. Разработчик о них еще не знает, поэтому и «ноль дней». Столько у него времени, чтобы исправить ошибки.

– Правильно. Думаю, ты понимаешь, что серьезные уязвимости, допустим, влияющие на каждого обладателя «айфона», очень ценятся злоумышленниками? За них предлагают, скажем, несколько сотен тысяч на черном рынке?

– Ну да, – совсем запуталась я. К чему он вел?

– Гейб обнаружил такую уязвимость. Серьезную. Пришел ко мне за советом. Я предложил связаться с разработчиком и потребовать вознаграждения. А он… – Коул шумно сглотнул. – …решил продать сведения в даркнете. Не знаю, к кому он обратился, но, должно быть, связался не с теми людьми, потому что они… в общем, не захотели платить запрашиваемую сумму. Решили взять бесплатно. Собственно, конец ты знаешь.

Я повесила трубку и целую минуту не шевелилась. Переваривала услышанное, едва замечая, как капли дождя бьют по экрану мобильного.

Потом собралась с духом, обернулась и чуть не уронила телефон. Та женщина из туалета стояла за спиной, держа за руку своего малыша.

Мы встретились взглядами. Она воззрилась на меня не мигая. Затем ушла в противоположную сторону.

Дыхание перехватило от страха. Долго она там стояла? Нет, конечно. Сын слишком маленький, не станет молча ждать, пока мама подслушивает чужой разговор. Она, скорее всего, уловила только самый конец.

Я лихорадочно перебирала подробности. Было там что-нибудь подозрительное? Говорил в основном Коул. Я ограничилась кодами, хаками, атаками, по крайней мере, в последние несколько минут. А до того… Я упоминала Гейба, однозначно. И его убийство. Вернее, что он умер. Точные слова забыла. Так или иначе, человек любопытный после такого разговора поищет подробности в интернете. Черт!

Я ввела в «гугле» запрос «убийство Гейба кодера» и подождала, пока прогрузятся результаты.

От первого же меня бросило в жар, а потом в страшный холод, от такой перемены стало дурно.

В «Би-би-си» вышла статья «Жену убитого кодера разыскивает полиция». К материалу прилагалось мое фото.

Дрожащими руками я пролистала статью. Сегодняшняя, сразу под заголовком – моя фотография, взятая с сайта «Кроссуэй секьюрити», внизу подпись: «Джакинта Кросс разыскивается для допроса в связи с убийством мужа. В случае обнаружения полиция просит сообщить по номеру 999».

Далее продолжение:

Полиция, в настоящее время занятая расследованием убийства Гэбриела Медуэя, эксперта по цифровой безопасности и «хактивиста», известного в интернет-сообществе хакеров под ником Gakked, сегодня опубликовала заявление: жена программиста, Джакинта Кросс, разыскивается для допроса в связи со смертью мужа.

Госпожа Кросс, поначалу сотрудничавшая со следствием, исчезла во вторник, 7 февраля. Полиция срочно ее разыскивает и уже обратилась к общественности за помощью.

Двадцатисемилетнюю Джакинту Кросс, консультанта по безопасности, также известную как Джеки, в последний раз видели неподалеку от города Рай в Восточном Суссексе, но предполагается, что она покинула район, возможно, на автобусе или поезде. По описанию она белая женщина, ростом пять футов два дюйма, хрупкого телосложения, глаза карие, волосы средней длины, окрашены в ярко-красный цвет, хотя представитель полиции предупреждает: она, по-видимому, изменила внешность.

Инспектор Брана из лондонского отделения полиции заявил: «Мы срочно обращаемся к общественности за помощью в розыске госпожи Кросс, которая, возможно, перемещается по стране под вымышленным именем или с поддельными документами. Просим вас не вступать с госпожой Кросс в прямой контакт, а сообщать о любых подозрительных лицах, соответствующих описанию, в полицию по номеру 999».

В середине статьи было зернистое фото: я иду по вокзалу Чаринг-Кросс, глядя в телефон. Снимок черно-белый, но по нему понятно: волосы у меня уже не красные. Дальше привели ссылки на три статьи о смерти Гейба, каждая с фотографией, взятой с сайта нашей компании. Конечно, нужно было посмотреть, что там написала полиция, но доброе, дружелюбное лицо Гейба на снимках причиняло мне ужасную боль. Я выключила экран, однако это никак не уменьшило тошнотворного страха, нараставшего с каждым предложением статьи. С одной стороны, ничего удивительного, она лишь подтвердила то, что я уже знала: полиция меня разыскивает и подозревает в убийстве Гейба. Но почему-то столь беспощадное изложение событий ужаснуло, а формулировки… «Также известная как Джеки» – сокращенное имя, а до чего зловеще сказано! А «просим не вступать с госпожой Кросс в прямой контакт»? Как будто я ношу оружие и вообще опасна! Фотография тоже качественная. Никаких милосердно размытых черно-белых снимков. Взяли профессиональное фото с сайта «Кроссуэй», как и снимок Гейба. В высоком разрешении, свет выставлен хороший, и даже с обесцвеченными соломенными волосами и мешками под глазами сходство очевидно. Наверное, та женщина с ребенком уже набрала полицию?..

Глянув в окно, я снова взялась за телефон и проверила расписание поездов. Мы ехали примерно в пятнадцати минутах от Нортгемптона, но это большая станция, там наверняка есть турникеты и дежурит транспортная полиция. В таком месте даже маленькая ошибка для меня непозволительна. Арестуют в тот же миг.

Следующая остановка была в десяти минутах от нее, в местечке под названием Лонг-Бакби, о котором я прежде не слышала. «Гугл» показал деревушку со станцией даже без билетной кассы, не говоря уже о турникетах. На такой вариант я и надеялась. Одна загвоздка: до нее двадцать пять минут езды и две остановки. Если – если! – женщина с ребенком прямо сейчас звонит в полицию, копы наверняка сядут на поезд в Нортгемптоне. За оставшиеся десять минут можно прочесать все вагоны.

Я грызла ноготь и обдумывала варианты. Первый: выйти в Нортгемптоне и проскочить вместе с другим пассажиром, но вероятность успеха невелика. В толпе часа пик еще можно попробовать, но в четыре дня на малолюдной станции – намного сложнее. Второй вариант: прятаться в поезде до Лонг-Бакби. Пока не схватили, волноваться не о чем. Беда в том, что, если женщина с ребенком правда вызвала полицию, сидеть в поезде после Нортгемптона, в сущности, билет в тюрьму в один конец.

Третий вариант… тупик. Последняя отчаянная мера – прекратить бега и сдаться полиции. Очевидно, об этом и речи нет. Тогда все было напрасно. Хотя…

Я вытащила палец изо рта. Раньше всерьез не думала сдаваться, однако вылазка в «Сансмайл» изменила… Не все, но многое. Появились доказательства.

Коула я обманула: не записывала наш разговор, у меня в телефоне нет такой опции, хотя, если бы додумалась заранее, наверняка нашла бы нужное приложение. Но