Метод чекиста - Валерий Георгиевич Шарапов

— Развлекаетесь, ребятишки? — привычно улыбаясь, спросил пахан.

— Поминаем убиенных, — буркнул Пятак. — И тоскуем, что забесплатно отработали.

— А ты, Клещ? — Дольщик внимательно посмотрел на своего помощника, от чего у того пот выступил на лбу. — Вижу, расстаться с нашей доброй компанией решил.

— И расстанусь! Все, валю! Линяю! Рву когти!

— Как говорят интеллигентные люди — только через твой труп, — не меняясь в лице, так же доброжелательно произнес Дольщик.

И тут Клещ не выдержал. Накипело у него. Рука нырнула в карман. И вот в ней пружинный американский нож с выкидным лезвием. Щелчок — лезвие выскочило из рукоятки.

Парень даже не стал махать ножом, угрожать. Просто сразу ударил Дольщика в живот. Насадить по задумке должен был так, что никакая реанимация не откачает.

Дольщик необычайно легко сдвинулся чуть вбок. И быстрым движением перехватил запястье противника. При этом из другой руки даже не выпустил свой портфель.

Он не стал выламывать и выкручивать Клещу руку. Просто давил так, что казалось, кости треснут. Уже и нож выпал. И Клещ плюхнулся на колени. Заскулил жалобно:

— Отпусти! Сломаешь же! Больно!

— Желание друга — закон. — Дольщик отпустил его.

Нагнулся. Поднял нож. Сложил его. И засунул в карман фартового пиджака с трудом поднявшегося на ноги и скулящего Клеща.

— Вот что, сынки. — Дольщик продолжал улыбаться. — Мы теперь семья. А из семьи просто так не уходят. Меня нет смысла убивать. Потому что даже если это удастся, то придут другие и убьют вас. И в назидание вырежут всех, кто вам еще дорог. Потому что мы не бирюльками тешимся. Мы в серьезной игре. Доходчиво объясняю?

Пятак закивал, а Клещ баюкал поврежденную руку и ничего не ответил. Ему было больно, страшно, неуютно. А еще он раньше не представлял, что Дольщик обладает такой чудовищной силой. По сравнению с ним даже Турок выглядел бы хиляком.

— Будем считать, что понятно. — Дольщик уселся за стол.

С видимым омерзением он посмотрел на мутный самогон дрянной очистки. Полез в портфель и вытащил бутылку «Московской», бумажный пакет с рыбными закусками.

— Отпразднуем. Поработали знатно. Хотя результат не тот, на который рассчитывали. — В его голосе прорезались злые нотки и тут же исчезли. — Но ваших заслуг это не умаляет.

Он снова полез в портфель. Вытащил оттуда две пачки крупных купюр и бросил перед парнями на стол со словами:

— Зарплата. Сдельная. По высшему тарифу.

Пятак, дурные мысли которого в момент улетучились, схватил деньги и заворковал:

— Вот спасибо. Уважил…

Клещ тоже забыл о больной руке и потянулся к пачке.

— Ну вот и хорошо, ребятишки. — Дольщик начал колдовать над бутылкой водки. — Больше не ссоримся. И ударно трудимся. А дел у нас припасено на многие годы вперед…

Глава 5

Завхоз «пятнашки» Волынчук залез в свой письменный стол и вытащил пухлую амбарную книгу. Следом извлек толстую папку с завязками, плотно набитую бумагами.

— Вот, — как купец, показывающий товар лицом, самодовольно изрек он. — Заявки на машины. Табель. Все учтено. Это в аптеке могут быть неточности, а у нас не забалуешь.

Ему еще не было и сорока, но худое лицо густо покрывали морщины, особо резко пройдясь по лбу. Был он высок, ростом почти с начальника лаборатории, но худ, жилист, коричневый костюм на нем сидел как-то не слишком ладно — ему бы больше подошли бушлат или телогрейка. Уверенный, знающий свое дело специалист. И не было в его глазах того неистребимого огонька жульничества, который испокон веков горит у интендантов и хозяйственников. Порядок на вверенном ему участке он поддерживал идеальный, как боцман на корабле, — все выкрашено, на своих местах. Гонял подчиненных без устали, доставалось от него даже руководству. В общем, человек на своем месте.

Пролистнув бумаги, я спросил:

— А чего такую хилую машину начальству дал?

— Да знай я, как дело обернется, я бы с танкистами в соседней части договорился и его бы на танке везли! Эх, Вадим Савельевич, как же он так. — Волынчук горестно вздохнул.

Насколько я знал, еще до войны Волынчук был у невинно убиенного Кушнира в геологических партиях. Шоферил, потом и завхозом работал, и мастером. Война их раскидала, но после Победы нашли друг друга. Можно сказать, товарищи. И вот…

— Да и водитель Максимка — шалопай, но ответственный, когда надо. Машину в прекрасном состоянии держал, — продолжил сокрушаться завхоз.

— Жизнь — штука суровая. А смерть — так вообще беспощадная.

— Верно. Сколько раз так было. Люди, люди, люди. Хорошие люди. Друзья, родственники. Они уходят. Или осколок, или вражья пуля, или болезнь настигнет. А ты живешь и только список потерь ведешь. Что-то в этом есть неправильное.

Мне его настрой совершенно не нравился. Разнылся, когда так нужен. И я резко кинул:

— Что, завидно? Тоже на тот свет собрался?

— Да не про то я, товарищ майор. Не про то.

— Понятно. Душа болит… Лучше бы она у тебя болела в связи с тем, что под носом у тебя творится. Ты знаешь, это ведь не дорожное происшествие было.

— А что? — недоумевающе посмотрел на меня Волынчук.

— Вашу эмку вынесла с шоссе другая машина. А пассажиров добили чем-то тяжелым.

— Вот, значит, как, — протянул ошарашенно завхоз и еще сильнее понурил плечи, согнувшись под тяжестью страшного известия.

— Где твои глаза и уши были, Евгений Гаврилович? Просмотрел врага!

Я имел все основания спрашивать с него. Потому что помимо того, что он был завхозом, он также являлся и осведомителем нашей организации. Был на связи у куратора объекта Валеева. Но после заведения агентурного дела «Плотина» я его взял себе на параллельную связь — имею право как представитель вышестоящего органа.

Кто бы что ни говорил, а основное противостояние двух мировых систем — капиталистической и социалистической, — сейчас происходит вокруг атома. Атом — это вопрос выживания. Ныне у США около тысячи боеголовок против наших полусотни, да еще оголтелые маккартисты неустанно подзуживают военных и президента ударить всеми запасами по России, пока ей ответить нечем. Каждый год американцы разрабатывают планы ядерной атаки на нас, и руки у них чешутся. И они вполне могут разровнять наши города под фонящие радиоактивные пустыни.

В чем спасение? У нас должно быть бомб и средств доставки не меньше. Взаимное гарантированное уничтожение — ключ к миру.

И тут один из основных камней преткновения — сырье. Уран. Залежи. Высокотехнологичная переработка урана двести тридцать восьмого в двести тридцать пятый. Больше урана — больше боеголовок. Прочнее мир во всем мире.

Работали