«Морской чёрт» выходит на берег - Владимир Васильевич Каржавин

— Вези ще хліба.

— А скільки потрібно? — спросил переодетый Владимир.

— У мене в загоні двісті шабель. Всі хочуть істи, — рявкнул Сыч и погрозил маузером.

Пока Владимир раздумывал, что ответить, к атаману подошел один из его подельников:

— Ну його, батько. Завтра у німців візьмемо більше.

Когда Владимир с возчиком вернулись, обер-лейтенант Брайтнер внимательно выслушал доклад, а потом язвительно заметил: "Посмотрим, кто завтра больше возьмет".

Засада была организована по всем правилам военной науки — пулеметы били не смолкая. Отряд Сыча был разгромлен, а Владимир Энгель почувствовал удовлетворение — он отомстил за отца и брата. И еще: он неожиданно для себя ощутил, что быть разведчиком ему нравится, что сведения, собранные разведчиком, могут решить исход сражения.

…Ситуация на Херсонщине быстро менялась. Мировая война закончилась, немцы ушли. Но нагрянул Махно со своей большой бандой. Снова начались грабежи, и колонисты поняли, что в одиночку им трудно будет противостоять, тем более, что махновцы в ряде мест признавали советскую власть и выступали совместно с красными отрядами Дыбенко. Но вскоре ситуация снова поменялась — на юг Малороссии пришли войска генерала Деникина. Большинство колонистов стало оказывать им помощь, многие вступили в Белую армию. Владимир Энгель был в их числе. Отправив, в целях безопасности, мать и сестру Эльзу в Одессу. Владимир вступил добровольцем в Особый немецкий батальон, который участвовал в боях против. Красной армии на киевском направлении..

А потом опять смена ситуации: поражение белых, отступление, одесский порт и французское судно… Он надеялся, что покинет Россию с матерью и сестрой. Но этого не случилось. Один его знакомый вспоминал, что Юлия Адольфовна и ее дочь Эльза уже успели эвакуироваться. От других он слышал, что они умерли от тифа. Владимир старался верить в первое, но ему это плохо удавалось.

Эмиграция… жизнь эмигранта не сахар, даже если есть кое-какие фамильные сбережения. Они быстро кончаются. А что дальше? А дальше борьба за существование. Когда он прибыл во Францию, то быстро понял, что ему, немцу, не знающему французского языка, здесь делать нечего. Он перебрался в Германию, надеясь найти своего дядю Густава, а также мать и сестру, если свершилось чудо и они остались живы. Но чуда не случилось, и он еще долго скитался по германским городам: Берлину, Мюнхену, Кельну, работая то шофером такси, то в кинематографе тапером, то певчим в церковном хоре. И лишь спустя пять лет пребывания в Германии, узнал, что дядя Густав, покинувший Россию осенью 1918-го вместе с отступающими немецкими войсками, проживает в Восточной Пруссии в небольшом городе под названием Кенигсберг. Кенигсберг его очаровал: чистые прямые улицы, обилие скверов и парков, близость моря и, конечно, университет, где преподавал сам Эммануил Кант. Инфляция здесь, в отличие от других городов Германии, почти не чувствовалась, а в теплое время на лечение приезжали состоятельные люди со всей Германии и даже из других стран Европы.

Густав Энгель был уже известным в городе врачом, имел собственную клинику, в которой лечили заболевания нервной системы. С момента окончания войны прошло совсем немного времени, и недостатка в пациентах не было. Дядя Густав был по-прежнему одинок, поэтому племяннику, сбежавшему, как и он, из России от большевиков, оказался рад. У Владимира, ставшего в клинике кем-то вроде медбрата, появилось жилье и небольшой, но постоянный заработок. А когда он поступил на медицинский факультет университета, дядя на радостях подарил ему толстую книгу — "Медицинскую энциклопедию".

Все бы ничего, да только изучать медицину вскоре надоело, его влекла радиотехника. Он вспоминал Россию, то время, когда он увлекался радио, собирался поступать в Петроградский университет. Но… не судьба. Проучившись два курса, Владимир Энгель оставил медицинский факультет и поступил на факультет естественных наук, при котором было отделение физики и соответствующий институт. Дядя Густав был крайне возмущен, ведь он видел племянника своим последователем в делах врачевания. А тут еще произошло немаловажное событие. Причина? Конечно женщина. Молодая статная блондинка по имени Ингрид, она была ближайшим помощником дяди. И не только помощником по части медицины. Дяде было под шестьдесят, а Владимиру только двадцать пять. Выбор Ингрид был очевиден. Сначала это было тайной, но однажды дядя застал их в ненадлежащем месте и в ненадлежащем виде. Это стало для дяди Густава вторым ударом. Но и это еще не все. Объявился незаконнорожденный сын дяди некий Вилли, который к своим сорока годам, кроме долгов, ничего не нажил, но недвусмысленно дал понять, что является единственным наследником доктора Энгеля. И Владимир понял, что ему пора уходить.

Многие студенты в поисках жилья объединялись по 3–4 человека и снимали недорогую квартиру. Владимир Энгель примкнул к одной такой троице, и вскоре они — четверо студентов отделения физики обосновались в скромной квартирке на окраине Кенигсберга. Плата за проживание была вполне приемлемой, но молодому студенту нужно было еще питаться, одеваться, общаться с девушками. А деньги, заработанные в клинике у дяди, быстро заканчивались. И стипендия, полученная за отличную учебу, не выручала. Идти же к родственникам на поклон не хотелось.

Выручил случай. Однажды, гуляя по центру города, Владимир заметил объявление: в ресторан "Терпсихора" требовался исполнитель, умеющий играть на рояле и, что самое главное, обладающий красивым голосом. Не особо надеясь на успех, Владимир Энгель пришел на прослушивание и… его приняли! Теперь три раза в неделю он под вечер приходил в ресторан и исполнял арии из оперетт Штрауса, Кальмана, Легара, а также аккомпанировал другим исполнителям. Он стал популярен, ему хорошо платили. Он даже распрощался с тремя друзьями-однокурсниками и снял комнату для себя в центре города.

Он мог бы и дальше петь в ресторане, у него даже были мысли, попытать счастье в одном из театров Берлина, но… страсть к радиотехнике оказалась сильней. Получив диплом инженера, Владимир Энгель был принят на работу в одну из фирм, занимающуюся разработкой средств связи. Работа его увлекала и, приходя домой, он мастерил различные устройства в свое удовольствие.

В городе существовал Дом техники, куда различные фирмы представляли свои разработки. Осенью 1936 года представил и он свой новый портативный радиопередатчик "Чемодан", названный так потому, что он был спрятан в небольшом чемоданчике. Над ним он долго трудился, а собрав и опробовав, надеялся, что изобретение будет отмечено. Но он ошибся. Войдя в большой зал в день открытия, где красовались экспонаты, он свой "Чемодан" не обнаружил. Настроение было