Монстр из Арденнского леса - Ника Элаф

Да чтоб тебя! Стараясь отогнать эти неуместные образы, Марк постучал в дверь подсобки и вошел.

– Я смотрел записи с камер наблюдения. – Он протянул Янссенс распечатанный снимок. – Судя по всему, именно этот человек подложил вам записку под дворники.

– Подросток?

– Именно. Наверняка считает себя невероятно крутым. Плюющим на закон бунтарем. Супергероем. И знаете, что еще укладывается в ту же схему? Глупая выходка, не имеющая смысла, но при этом…

– Угон бульдозера? – выпалила она и азартно прикусила губу.

Умница, Янссенс!

Вот что еще невероятно в ней возбуждало – это способность соображать одновременно с ним, быть на одной волне.

– Именно! И покушение на сарай.

– Да вы гений, инспектор Деккер! Раскрыли преступление века.

Она улыбнулась. Пусть сдержанно, не так открыто и радостно, как раньше, но все-таки… Черт, да! Все-таки лед тронулся. И глаза загорелись. Хотя все равно в ней чувствовалась усталость. Ничего, кофе должен помочь.

– Я гений, да, чертовски приятно, что вы это отметили! – Он тоже улыбнулся. – Не только же мне говорить вам, что вы умница. И раз так… то предлагаю перейти к кофе. Уже сделал. Сейчас принесу прямо сюда.

Янссенс открыла дверь, и он вошел в подсобку с двумя чашками кофе в руках. На столе уже было убрано. Марк протянул ей чашку, отметив про себя, что его криминалистка еще чуть-чуть потеплела.

– Нам повезло, что некоторые купюры новые, – сказала Янссенс, отпив кофе. – Даже с последовательными серийными номерами. На одной, например, было всего две пары отпечатков. Принадлежащие Боуману я исключила. Оставшихся, увы, в базе нет.

– Значит, деньги Боуману давала не Вивьен. Ее отпечатки у нас есть. Но это, разумеется, не исключает ее из подозреваемых окончательно. И все же… Я склонен думать, что на Матье напал тот, кого Боуман шантажировал. Или один из тех, кого он шантажировал. Их могло быть несколько.

Девчонка кивнула.

– Нужно добыть отпечатки оставшихся троих.

У нее вдруг зазвонил телефон.

– Янссенс, слушаю. О! Спасибо что позвонили. Уже готово? Прекрасно. И? – Она закусила губу. – Двадцать два процента? Спасибо. Да… буду ждать официальных результатов. До связи.

Она стала такой серьезной, даже мрачной, и Марк уже понял, в чем дело.

– Инспектор Деккер… мне сейчас позвонили из лаборатории… Мне очень жаль, но… найденная в лесу женщина – ваша родственница.

Янссенс вскинула на него глаза. Снова прикусила губу.

– Беатрис? Это точно? – Он слишком поспешно хлебнул кофе, так что обжег язык.

– Да. Судя по результатам, ваша бабушка. Логично предположить, что именно Беатрис Морелль, а не другая.

Марк вздрогнул, вдруг отчетливо представив, что это за собой повлечет. Приезд матери. И Жана. Новый скандал в прессе. И самое страшное – отъезд Янссенс, которую прислали сюда, чтобы помочь опознать череп. Она сделала свою работу, значит…

Он не хотел себе в этом признаваться, но… уже понял, что сделает. Главное, чтобы хватило сил.

* * *

Ей было легче. Удивительно, но ей уже было легче. Обычно после таких напоминаний ее трясло дня по три, когда она то беспорядочно ела все, что могла найти в холодильнике, то не могла проглотить ни кусочка, чувствуя только отвращение – к еде, к себе, ко всему миру. А тут не понадобился даже душ, даже согреться горячей водой или теплой постелью.

Деккер словно встал между ней и ими. Именно тогда, когда Алис ощутила привычную сосущую тошноту одиночества, звенящую пустоту и обступившую ее полукругом толпу. Лица, всегда сливающиеся во что-то невнятное, в которых она различала только раскрытые в насмешливом хохоте рты. Тыкающие в нее пальцы. Посмотрите на нее, посмотрите на Янссенс, посмотрите, какое ничтожество… Но теперь ее вдруг закрыл он. Как самая надежная в мире стена. Словно их слова ударялись о преграду и падали, так и не достигнув цели. Как странно. Алис ожидала, что в его присутствии будет только хуже, но Деккер как будто укутал ее одеялом. Таким, как ей дали тогда, в машине с мигалками, когда неизвестный спаситель вынес ее из ада наружу, к своим. Одеяло и чай с липой, и она до сих пор помнила это ощущение жестяной кружки от термоса в руках.

Сейчас, правда, вместо чая с липой был кофе. А вместо одеяла – теплая куртка с запахом ветивера. И еще разговоры о расследовании.

И ей было больно оттого, что пришлось сообщить ему про бабушку. Да, это случилось давно, и все же… Алис чувствовала, что старая история как будто ворвалась в настоящее, вскрыла, казалось бы, давно зажившие раны. Ей вдруг захотелось тоже… как-то защитить Деккера? Сказать, что даже если его дед оказался сошедшим с ума убийцей, то это ничего не значит. А еще было стыдно за то, что она уже написала Тибо с просьбой неофициально проверить номер телефона Одри. Ордера у них не было, но у Тибо имелись кое-какие связи. Алис не была уверена, что из этого вообще что-то получится, и теперь даже не знала, хочет ли она, чтобы получилось, или нет. Это было как-то подло – делать подобное за спиной Деккера, но в то же время ей казалось, что нужно поставить здесь точку. Понять…

Больной на всю голову…

Алис нахмурилась, дав себе слово рассказать ему обо всем. Если выяснится, что сообщение отправили не из Брюсселя. Да, она обещает, что выслушает Деккера и постарается не делать поспешных выводов.

Убрав все со стола, Алис взяла куртку, сумку и закрыла дверь подсобки. В участке было тихо – Шмитт куда-то ушла вместе с Мартеном, и после обеда они так и не появились, а Матье все еще оставался на больничном. Она думала, что Деккер работает в кабинете, но он – в одной рубашке – стоял на крыльце и курил.

– Уходите? – спросил он.

Голос прозвучал так глухо, как будто… обреченно. Или ей показалось?

Алис вдруг поняла, что не хочет никуда уходить, что хочет остаться здесь, с ним, что просто не может, не должна оставлять его одного. Хотя, казалось бы, ей лучше было уехать. Да, ей вообще пора уже было уезжать, она должна была сообщить начальству, что все тут закончила. Но откуда тогда взялось чувство, что все только начинается? Она поняла, что ищет предлог остаться. Нет, так нельзя. Нельзя идти на поводу у своих эмоций.

– До завтра, – тихо произнесла Алис, неожиданно для себя слегка коснувшись его рукава.

– До