Мы все виноваты - Альберто Васкес-Фигероа

– Знаю… – признала Наима Фонсека с некоторым нетерпением. – Полёт превратился в мучение. И при чём тут ты?

– Мне пришла в голову простая, дешёвая и эффективная система безопасности. Я её запатентовал и теперь продаю авиакомпаниям и производителям самолётов.

– И в чём она заключается?

– В том, что ремни безопасности теперь будут гораздо прочнее – с вплетённой стальной нитью, которую невозможно перерезать без мощных ножниц. Как только пассажиры сядут и пристегнутся, пилот запускает двигатели, и ремни блокируются. Разблокировать их можно будет только по прибытии, когда двигатели будут остановлены.

– То есть пассажиры должны весь полёт сидеть пристёгнутыми?

– Ни в коем случае! – быстро возразил бразилец. – Если кто-то захочет в туалет, он просто сообщит об этом, и стюардесса передаст в кабину номер ряда и места. Центральный компьютер позволит одновременно разблокировать не более двух ремней – обычно ведь в самолётах два туалета – и экипаж, разумеется, проявит благоразумие, не позволяя двум «подозрительным» пассажирам вставать одновременно.

– Выглядит эффективно, хотя, думаю, у многих возникнет клаустрофобия.

– Почему? Ведь они уже находятся в замкнутом пространстве, где двери не откроешь, и большинство всё равно сидят пристёгнутыми в целях безопасности.

– Думаю, это просто психологический фактор.

– Который скоро забудется, как забыли о том, что раньше можно было курить в самолётах – сначала это казалось недопустимым. Опросы показывают, что на рейсах менее двух часов почти никто из взрослых не встаёт, чтобы пойти в туалет, потому что им не нравится, когда посторонние видят, что им нужно справить нужду.

– Признаюсь, я из таких, – призналась венесуэлка. – Не в такой степени, как Ромен, но достаточно, чтобы мне не нравилась мысль, что сотня незнакомцев знает, что я в этот момент сняла трусики и писаю.

– Большинство пассажиров коротких рейсов даже не заметят, что они пристёгнуты, а такие рейсы составляют почти семьдесят процентов всех перелётов.

– А что будет в случае аварии?

Гаэтано Дердерян бросил на неё с усмешкой укоризненный взгляд и ответил:

– Подумай. Именно «в случае аварии» ремни должны быть пристёгнуты. А как только авария произошла, двигатели выключаются – и ремни автоматически разблокируются.

В этот момент вдали прозвучал колокольный звон, и Наима Фонсека посмотрела на часы:

– Нам пора возвращаться: через пятнадцать минут все дети должны сидеть за столом, а мне нравится подавать пример. Но сначала ответь мне честно на один вопрос: правда ли, что ты работаешь на американские спецслужбы?

Он сразу же кивнул:

– Правда. Нас наняли, и ты знаешь, что мы принимаем любого клиента, если он не требует ничего незаконного.

– И что они хотели от тебя?

– Чтобы я нашёл способ обнаружить или нейтрализовать Осаму бин Ладена.

Венесуэлка не смогла не улыбнуться:

– Зная тебя, я так и подумала. И ты что-нибудь придумал? – Когда он молча кивнул, она уточнила: – Что именно?

– Как не дать ему превратиться в вечную угрозу. – По тону бразильца было заметно, что ему не очень приятно говорить об этом, но он продолжил: – Главная проблема Осамы бин Ладена в том, что пока он жив, он будет наносить огромный вред, и с каждым терактом его престиж среди фанатиков будет расти.

– Это они доказали, врезавшись в башни-близнецы. Против людей, готовых умереть, мало что поделаешь.

– Именно. Но если его поймают, осудят и казнят – или даже случайно убьют – он станет мучеником, и его призрак будет вечно витать над нами. Потому что единственное, что опаснее фанатика – это призрак фанатика.

– То есть, вопреки надписям на плакатах «разыскивается живым или мёртвым», его не хотят «ни живым, ни мёртвым».

–Более или менее.

–И какая же существует альтернатива?

–Та, о которой я уже сказал, и которая пришла мне в голову, когда я вспомнил твой знаменитый Ван Гог. Если простой фальсификатор может подделать картину так, что даже самые дотошные эксперты не могут отличить подделку, то команда визажистов, актеров озвучивания и специалистов по спецэффектам или цифровым технологиям, способная убедить зрителей в том, что обезьяны разговаривают или что актер, умерший много лет назад, воскрес, должна быть в состоянии создать нового Усаму бен Ладена – такого же фальшивого, как один из шедевров моей доброй подруги Эрики Фрайберг.

–Ты хочешь сказать, что вы создали двойника Бен Ладена?

–Настолько точного в внешности, голосе, акценте, манерах, даже в охране и окружении, что сам он не смог бы отличить, в каких сценах участвовал он сам, а в каких – подделка.

–И чего вы добьётесь этим?

–Мы его дискредитируем. С этого момента только наш фальшивый Бен Ладен будет иметь доступ к международным телеканалам, которые, как ты знаешь, контролируются Западом. Каждый раз, когда произойдет теракт или даже обычная авария, этот двойник будет появляться и с безумным фанатизмом заявлять, что это его дело. Придет момент, когда даже его самые преданные сторонники усомнятся в его здравомыслии.

–Это кажется мне подлостью.

–С подлецами нужно бороться их же методами. А человек, рассылающий письма со спорами сибирской язвы, пытаясь вызвать эпидемию катастрофических масштабов, или угрожающий отравить реки – это, без сомнения, худший из подлецов.

–Но ведь то, что ты предлагаешь, – это почти что информационный терроризм.

–Который никого не убивает. В то время как настоящий терроризм убивает невинных и вредит миллиарду мусульман, большинство из которых не виноваты в том, что один капризный и одержимый миллиардер решил, что он – карающий меч Пророка. Уже некоторые пилоты отказываются брать на борт исламистов, а в Китае им вообще запрещено летать на самолетах. Что будет, если это станет нормой? Мусульмане, которых один из шести на планете, окажутся обречены на изоляцию или откатятся в Средневековье из-за одного безумца.

–Я не думаю, что до этого дойдёт, – уверенно заявила венесуэлка. – И не думаю, что Бен Ладен позволит какому-то самозванцу говорить от его имени.

–А как он это помешает сделать? Американские спутники в состоянии заглушить сигнал любой радиостанции или телеканала в мире, и сколько бы он ни кричал, никто его не услышит.

–Ты уверен, что они действительно могут это сделать?

–И не такое могут. Например, отправить управляемую ракету прямо в окно кабинета директора любой станции, осмелившейся сотрудничать с террористами. Бен Ладен очень умен, но не учёл одну крайне важную деталь: в наше время битву может выиграть армия, или страна может потерять свои самые знаковые здания, но в долгосрочной перспективе войны выигрывают или проигрывают СМИ.

–Это звучит как глобальная манипуляция.

–И я это признаю. Но чем занимаются исламские фанатики, как не манипулируют учением Мухаммеда? Что делает