Красный жемчуг - Татьяна Юрьевна Степанова

Три рисунка на ватмане ждали его — аккуратно разложенные на столике. Прошлый — с Золушкой в тюрьме, с Машей и зарешеченным окном. Сашхен увидел рисунок, надул губки. Неужели и он узнал в Золушке Машу? Дети поразительны в своих выводах…

— Скучаешь по ней, братан? — спросил Сашхена Клавдий.

Малыш вздохнул и крепче обнял его за шею.

— И я по ней скучаю, — признался Клавдий. — Не в смысле ее кулинарного таланта. Хотя класс, конечно… Просто она славная женщина. Нам с тобой ее не хватает.

На втором рисунке Августы он увидел схематичное изображение дома. Невозможно угадать, чей дом. Просто кубик, а на нем треугольник крыши. А в кубике еще четыре маленьких квадрата, густо заштрихованные черным мелком-угольком. Темные окна? И над крышей дома месяц. Значит, ночь нарисована.

Третий рисунок заполняли целиком линии орнамента, Августа использовала синий фломастер. Волны? Вода? Москва-река у дома Акакиевой? Или это их Бельское озеро? Или море? Не на теплые ли моря-курорты упорхнула Нюта Матвеева? Клавдий поморщился: чушь разная лезет в голову…

В парке они с Сашхеном медленно брели по аллее, отвлекаясь то и дело на бабочек-капустниц, полевые цветы, кучки грязи и ворон на дубах, когда к воротам подрулил Вениамин, посигналил.

— Вылитый вы Мандалорец, Клава, — возвестил он, паркуясь у самых ворот, выходя из салона. — Не поверите, я тот сериал смотрел, обливаясь слезами умиления. А мои мелкие фыркали, выпендривались, особенно старшая — шахматистка. Некоторые вещи начинаешь ценить лишь с возрастом. А детская шлейка — супервещь! Я сам мелюзгу на ней выгуливал, себя вокруг пояса поводком обмотаю, клопыши на привязи резвятся, а у меня руки свободные. Я весь в смартфоне, перехожу на новый уровень в Mortal Kombat.

Он дружески протянул Сашхену указательный палец, и малыш сразу цепко ухватился, не отпуская руку Клавдия. Они повели его вдвоем к дому, если на пути попадалась лужа, синхронно поднимали малыша и переносили. Сашхен лучился счастьем, повизгивая от восторга.

Когда они втроем уже с Макаром вновь заперлись в его «логове»-убежище, Вениамин моментально изменился, стал серьезным, собранным и печальным.

— Сегодня для Марии и нас многое решится, — объявил он. — За пять истекших дней вы, братаны, да и я с помощником сделали немало. Но недостаточно. Результат невпечатляющий, прямо скажем. Раскрытие убийства старой ведьмы-чиновницы — плюс в карму, но, по сути, это лишь предмет моего потенциального торга со следствием при ухудшении обстановки.

— Я до сих пор в шоке от нашего вынужденного… милосердия, — честно признался Клавдий.

— Я вас понимаю, — кивнул Вениамин. — Когда вы служили в полиции, все казалось проще. Изобличили преступника, схватили, допросили, швырнули в тюрягу. Торжество правосудия, да? Но сейчас вы… мы втроем защищаем именно задержанную. Не правосудие наша цель, Клава. А Мария и ее свобода. Адвокатское расследование порой идет параллельно полицейскому. Но оно теневое, негласное. Мы не обязаны делиться сведениями со стороной обвинения, если наша информация не помогает подзащитной или вредит ей. Я недаром сравнил вас с Мандалорцем. Он в фильме тоже с законами особо не дружил, жизнь его заставила. Отвлекаемся дружно от самоедства и угрызений совести, — скомандовал Вениамин. — И продолжаем делать дело. Чего я к вам заскочил-то? А из-за фиговых, но полезных новостей от моего помощника-ищейки. А слабо нам, братаны, в ключе его информации сгеймерить сейчас в «типа профайлеры», а?

— Профайлеры? — насторожился Макар. — Твой помощник нечто интересное раскопал?

— Есть немного. Но сначала про ситуацию, складывающуюся в деле Марии со стороны обвинения. Она абсурдна, и неувязок все прибавляется. Первичная версия полиции о нападении Матвеева на Марию в качестве насильника уже не выдерживает ни малейшей критики. Следак особо на нее и не напирает. Но контакт горничной и автодилера обвинению надо хоть как-то объяснять. Следак пока поставил вопрос на паузу, но дальше-то? Затем машина Матвеева. Нет ее, не нашли до сих пор, — Вениамин развел руками. — Если он, пьяный, сам приехал на тачке к тупику, на нее бы наткнулись при прочесывании окрестностей. А если он не сам подрулил, то его некто подвез? Кто же, с точки зрения обвинения? Такси? Случайный бомбила? Следователь Марию настойчиво спрашивал на допросе: водит ли она машину?

— Маша? Нет, — заверил Макар. — Она скорости боится. И ее в тачке укачивает.

— Мой помощник добросовестно отработал, «оттоптал» всю прилегающую территорию не только к тупику, но и к станции, — продолжил Вениамин. — Он расспрашивал встречных-поперечных и про Дмитрия Матвеева, и про его «БМВ» — номер, приметы. Машину никто не засек — ни днем, ни вечером, ни ночью, а обращался он к водителям рейсовых автобусов, сотрудникам станции и ремонтникам путей, к железнодорожникам и пассажирам электричек.

Макар отметил: они не точно описали Лейберману авто Матвеева со слов его брата. Адвокат «пробил» приметы машины по своим каналам.

— Еще в деле со стороны обвинения крупные нестыковки непосредственно в показаниях главного их свидетеля Петрыкина. Первичное задержании Марии базировалось на его утверждении: он якобы видел воочию, как она толкнула Матвеева под тепловоз. Но полиция при задержании слова свидетеля неверно интерпретировала: Петрыкин же наблюдал два последовательных по времени, но разных эпизода.

— Мы с Клавой это обсуждали, — Макар глянул на друга. — Истинный убийца разминулся в тупике с Машей на очень коротком — минут десять-пятнадцать — отрезке времени.

— Вам в приватной беседе на пустыре (а запись с ваших камер у меня) Петрыкин повторил свои россказни следователю. Если потребуется, я запись ту подкорректирую, уберу вас из кадра и следаку предъявлю, — заверил Вениамин. — Мол, с какой стати вы, должностное лицо, выворачиваете наизнанку в угоду обвинению показания главного свидетеля? За пять дней следствия и предварительного задержания Марии следователь не просто не продвинулся вперед, он увяз в противоречиях. Возможно, он ждет результатов судмедэкспертизы трупа Матвеева и надеется, что выводы экспертов многое прояснят. Я, откровенно скажу, тоже возлагаю на заключение большие надежды.

— А когда оно будет готово? — спросил Макар.

— Думаю, уже сегодня. Они и так затянули все в бюро, полагаясь на очевидность происшедшего и вроде бы «бытовой» окрас преступления. Не торопились, занимаясь более срочными вскрытиями. Но пять дней — предел вообще-то, — уверенно заявил Вениамин. — С экспертизой отдельная проблема. Но мы ее решим и негласно ознакомимся с результатами.

Клавдий кивнул. Он знал, к кому обратиться в их «теневом адвокатском расследовании».

— Клава, вы — бывший местный полицейский и отлично знаете окрестности станции Бронницы. Раскинем карты, а? — Вениамин глянул на Клавдия и открыл мобильное приложение. — Станция в нескольких километрах от города, это сложилось исторически. Тупик еще дальше — надо от станции пройти по железнодорожному полотну и перегонам. К станции и тупику