Заклинатель - Лейтон Грин

и тот отреагировал точно так же. Видеозапись, хотя и казалась подлинной, никогда не считалась неоспоримым доказательством. Записи можно подделать, а события – инсценировать. Но сейчас все происходило прямо на глазах профессора, и – Матерь Божия! – то, что случилось с женщиной, в точности повторяло запись. Он наблюдал в бинокль, как на коже несчастной стали появляться гигантские гнойные нарывы: на руках, груди, ногах, лице. Мерзкие язвы назревали и лопались по всему телу. Женщина в ужасе начала кричать, ей уже было не до попыток спасти юношу. По жесту Н’анги ее отпустили, и она с воем бросилась в толпу. Люди шарахались от нее в разные стороны, как от зачумленной.

Виктор остолбенел. Он только что стал свидетелем того, как бабалаво мгновенно наслал на человека страшную болезнь. Либо это был самый впечатляющий пример массового гипноза, который ему когда-либо доводилось видеть, либо… либо нечто иное.

Он заставил себя абстрагироваться от случившегося и сосредоточиться на том, что будет происходить дальше. От демонстрации возможностей бабалаво толпа буквально обезумела, барабаны выбивали яростную дробь. Н’анга сопроводил жертву к алтарю, а затем заключил в кровавый круг. Потом отступил и повернулся к юноше.

Н’анга стоял спиной к Виктору, тот видел только, как поднялись к небу его руки. Непонятное движение, и парнишка рывком пришел в себя. Он увидел алтарь, кровь, беснующихся фанатиков, зловещую фигуру бабалаво перед собой и испустил вопль отчаяния. Виктор сжал бинокль. Его губы дрожали, но он не отвел взгляд.

Юноша побежал и, в точности как в рассказе Грея, отлетел назад, когда достиг кровавого круга, словно врезавшись в стену. Не веря своим ощущениям, он поднялся и стал щупать перед собой воздух, не в силах преодолеть невидимый барьер. Потом оставил всякие попытки, и на его лице отразился такой безнадежный ужас осознания своей участи, что Виктор чуть не отвернулся. Теперь он уверился в том, что никаким тетрадотоксином парнишку не опаивали.

Внутри круга стал подниматься туман, скрывая происходящее. Фанатики всё громче взывали к Эсу, грохот барабанов разрывал ночной воздух. Н’анга взмахнул руками, в последний раз утихомиривая своих последователей, и выкрикнул имя Эсу. Туман рассеялся, явив именно то, чего с нарастающим ужасом ждал Виктор: в круге было пусто.

Виктор подождал еще несколько часов, пока ритуал не завершился. Он видел, как Н’анга удалился тем же путем, которым пришел, а собравшиеся доводили себя до исступления и падали на землю, извиваясь, совокупляясь и издавая стоны, пока последний из них не лишился чувств. Лишь после этого Виктор покинул свое безопасное убежище в скалах и спустился туда, где спрятал свою машину. Его руки дрожали так, как никогда за последние двадцать лет.

38

Грей снова стоял у входа в «Клуб “Лаки”», только на этот раз с ним были Нья, два полицейских и пожилой господин в костюме. Грей про себя улыбнулся. Пора Лаки ответить за свои преступления, а ему самому – получить ответы на некоторые вопросы.

Мистер Пасураи, человек в костюме, надменным взглядом окинул собравшихся. В его вытянутом невыразительном лице с жидкой козлиной бородкой сквозило нечто глуповатое, по-видимому, из-за врожденной ограниченности мышления. Он обернулся к Нье:

– Надеюсь, ваши осведомители не ошиблись.

– То, что здесь творятся незаконные делишки, не подлежит сомнению, – отрезала Нья. – «Клуб “Лаки”» грубо попирает ряд законов Зимбабве. Тут даже детская проституция процветает.

– Лучше бы вы оказались правы, – бросил Пасураи. – Жаль будет зря осрамить уважаемого бизнесмена, особенно такого, который щедро жертвует на ЗАНС-ПФ. Министра такое не порадует.

Нья пристально посмотрела на него, а потом рассмеялась ему в лицо:

– Сейчас сами увидите, какой он уважаемый.

Полицейские заняли позицию перед Греем, сразу за Ньей и Пасураи. Каждый из них был вооружен внушительной дубинкой, а вторую руку держал на кобуре с оружием.

Нья постучала в дверь, и Грей уже предвкушал удивленную рожу вышибалы – здоровенного детины, который всего сутки назад руководил нападением на них с Ньей. Но когда дверь открылась, Грей нахмурился: их приветствовал поклоном элегантно одетый молодой человек, вдвое миниатюрнее обычного привратника. Грей никогда прежде его не видел.

– Проходите, пожалуйста, – пригласил молодой человек, предлагая Нье руку. – Вы сегодня впятером?

Нья руку не приняла, вошла в помещение, но остановилась, сделав всего три шага. Грей уже почувствовал неприятную пустоту внутри, но все же поспешил вперед, чтобы получше разглядеть зал. То, что он увидел, заставило его в бессильном гневе сжать кулаки.

Устланные белоснежными скатертями столики стояли по всему элегантно обставленному залу, который заливал мягкий свет горящих свечей. В воздухе плыли шелковистые ноты джаза, пахло жареной олениной.

– А это что? – Нья повернулась к открывшему им привратнику. – Немедленно отведите нас к Лаки.

– Сию секунду приглашу его.

– Мы идем с вами. Прямо по коридору.

Лицо мужчины превратилось в воплощение недоумевающей невинности.

– Как пожелаете, мэм.

Грей понял, что кто-то успел предупредить Лаки, и внутри у него закипела ярость. Пасураи, приоткрыв рот и сложив на груди руки, разглядывал зал. Они прошли в коридор, и Нья остановила их проводника:

– Откройте эту дверь.

Привратник подошел к первой же закрытой двери из коридора, все сгрудились вокруг него. Комната оказалась пустой.

– Дела идут очень хорошо, – пояснил привратник. – Мы планируем расширяться.

– Почему в обеденном зале никого нет?

– Слишком рано, мэм. Наши гости обычно собираются в более позднее время. – Говоря все это, он в упор смотрел на Нью, и та изо всех сил старалась сохранить самообладание. Прежде чем они достигли конца коридора, Нья велела ему открыть еще одну дверь. Результат оказался тем же.

– Нья… – начал Пасураи.

– Погодите.

Привратник дошел до конца коридора, откинул занавеску и пригласил их войти.

Никакой девушки за стойкой бара не оказалось, в воздухе не витал табачный дым. За столиками сидел Лаки и еще трое мужчин в костюмах, которых Грей никогда не встречал. При виде вошедших все они отставили свои бокалы и поднялись с улыбками на лицах.

– Мисс Машумба и мистер Грей, – провозгласил Лаки на своем густом нигерийским английском, – до чего приятный сюрприз! А мы с моими инвесторами как раз обсуждаем открытие нового ресторана в Эйвондейле. Как полагаете, там нас тоже ждет успех?

Нья не могла вымолвить ни слова. Пасураи смерил ее злым взглядом, а полицейские принялись переминаться с ноги на ногу. Грей выступил вперед.

– Лаки, где ваш старый вышибала? Тот, который вчера вечером напал на нас с мисс Машумбой.

Лаки состроил сочувственную мину.

– Напал? Надеюсь, вы не очень пострадали. То-то я заметил, что вы бережете правую руку.

Грей дернулся, но Нья аккуратно придержала его за локоть.

– Должен сказать, – проговорил