Антология советского детектива-48 - Николай Иванович Леонов

дальше, – сказал он, – но не уверен, что лучше. Я советовать не люблю. Ты подумай, Лев Иванович. С одной стороны, ты вроде бы принципиальный, высказываешься прямо, не таишь, не проходишь мимо. С другой – ты свою должность перерос, дальше идти не хочешь. Ты сейчас вроде хитрого ученика, который, вместо того чтобы в следующий класс переходить и более сложные задачи решать, остался на второй год и щеголяет в круглых отличниках. Нечестно ведешь себя, Лев Иванович. Плохие люди есть везде, подлец врач или педагог не менее опасен, чем подлец милиционер. Туров уже твоя забота, а не моя.

– Я могу идти, товарищ полковник? – Гуров не мог найти ответа, просто не знал его.

– Я думал о том, как брали Петренко, – сказал Орлов, словно между ними разговор продолжался, – да, ты промолчал третьего дня, всю ответственность и риск взял на себя. Отдаю должное твоему мужеству, но похвалить не могу. За твою смерть ответили бы другие. Жена твоя, племянница, которую ты вроде бы удочерил. Они тебя любят. Константин Константинович ответил бы, а ты, кроме добра, от него ничего не видел. О себе я не говорю, ты Петра Николаевича никогда особо не ценил. Вы свободны, майор.

Орлов кивнул и пошел к столу, даже не взглянув на Гурова.

– Спасибо, Петр Николаевич, – пробормотал Гуров и, ошарашенный, вышел из кабинета.

– Не за что, Лев Иванович, – усмехнулся Орлов, глядя на закрывшуюся дверь.

Пока Гуров выяснял взаимоотношения с начальством, его группа решила свои проблемы.

Рано утром, когда, кроме дежурного, в отделе еще никого не было, Боря Вакуров выбрался из объятий дивана, убрал подушку и одеяло в шкаф, натянул штаны и, шлепая босыми ступнями по паркету, пробежал длинным пустым коридором в туалет.

Вернувшись в кабинет, Боря включил плитку, начал готовить завтрак и думать, как бы ему достойно выбраться из ловушки, в которую он себя загнал. Боря устал, диван был неудобный, хотелось домой, он соскучился по маме с папой, даже по сестре соскучился. А о бабушке и говорить нечего. «Наука мне на всю жизнь. Бесчеловечно ведет себя майор Гуров. Словно это нормально, что я тут…»

– Бориска, привет! – в кабинет заглянул Станислав Крячко.

– Здравия желаю! – обиженно буркнул Вакуров. – Если вы сейчас скажете, что пожарники меня оштрафуют, я запущу в вас яйцом, – он убрал плитку, взглянул на Крячко вызывающе.

Станислав не собирался задерживаться, но представился случай развлечься, он степенно вошел в кабинет и сказал:

– Если крутым, то валяй, – рассмеялся Крячко, – я сегодня позавтракал.

Рассказать о завтраке Крячко не удалось, вошел Светлов, молча пожал молодым руки, хлюпая носом, уселся за стол Гурова, достал платок, трубно высморкался.

– Ты долго так собираешься? – он указал на разложенную еду.

– Действительно, – возмутился Крячко. – Ежели каждую операцию хирург начнет проецировать на себя, мы очень быстро останемся без хирургов. Они вымрут.

Боря взглянул на товарищей с благодарностью, в глазах у него защипало.

– Какой толк в твоем мальчишеском подвижничестве? – Крячко пожал плечами, мигнул Светлову. – Ты, Боря, должен отгородиться, встать над ситуацией.

– Не могу, – искренне ответил Боря.

– И плохо, ты должен быть рассудочен и холоден, только тогда…

Монолог прервал Светлов, чихнув несколько раз и беспомощно взмахивая руками.

– Значит, я прав! – не унимался Крячко. – Вот, Василий Иванович, скажи кадету, как на нашей службе до пенсии дожить.

– Балабол! А еще старшим хочешь стать? – не поддерживая шутливого тона, серьезно сказал Светлов.

– Чапаев, обижаешь! – Крячко хорохорился, но как-то потускнел.

– Вот Гуров, – Светлов хмыкнул, посмотрел на Борю и Станислава вопросительно. – Вроде молодой? А его слушать охота.

– Для тебя, Василий Иванович, если человеку полтинник, то тоже молодой.

– Да уж не старый, – Светлов оглядел Крячко. – Гуров молодой, но я с ним в огонь и в воду! Понял?

– Понял, – Крячко кивнул. – Если с кем в атаку или в разведку, я тоже бы Гурова выбрал. Понимаешь, Чапаев, с атаками и разведками давно пора кончать. Утром, лишь глаза откроешь, оказывается, ты уже на вахте стоишь. Надо честно жить, честно работать, а не стоять на бессмысленной вахте.

– Ты на Леву не клепай! – повысил голос Светлов.

Гуров вошел быстро, почти бесшумно. Кабинет Орлова располагался рядом, и Лева еще слышал голос полковника.

– Здравствуйте, – заговорил он быстро, стараясь скрыть замешательство и злость. – Шумите? Заговор? Когда флибустьеры были недовольны капитаном, то вздергивали его на рею. Пока я живой, будете меня слушаться. Ты, Боря, свою вахту кончай и бебехи из кабинета убери! Спи в своей постели, ты мне нужен свежий, а не замученный!

Светлов, одобрительно кивая, уступил Гурову место за столом, Крячко ухмыльнулся, а Боря, только и мечтавший, чтобы ему помогли, взъерошился.

– Вы «Тиля Уленшпигеля» читали? – вызывающе спросил он.

– Мог и не читать, – ответил Гуров. – Пепел Клааса стучит в твое сердце? Что стучит, это хорошо. А что дыхание у тебя короткое – плохо. – Последнее время Гуров порой употреблял в разговоре спортивную терминологию. – Мы с преступниками не наперегонки гоняемся. Все! Профсоюзное собрание закончено, я – приказал, ты – выполнил.

Светлов из-за стола вышел, а Гуров не сел, поднялся и Боря, Крячко стоял у стены. Кабинет был небольшой, и они вчетвером чуть ли не толкались. Гуров первым оценил комизм ситуации, рассмеялся:

– Ну ладно, коллеги. Дружно выдохнули, сели, попробуем жить дальше, – он занял место за столом.

Крячко и Светлов разместились на диване, Боря, тяжело вздохнув, опустился на свой стул.

– Давайте разберемся в своих бумагах, что требуется, отпишем, наведем порядок. Серьезное дело у нас одно. Василий Иванович, в отделениях работают? – Гуров взглянул на Светлова.

– Работают.

– Если с таким энтузиазмом, как вы отвечаете, то дело плохо. – Гуров перевел взгляд на Крячко: – Станислав, честно, ты считаешь версию «Бильярдист» перспективной?

– А я в подхалимах не хожу, – ответил Крячко. – Версия ваша, – он кивнул, – не блеск, надуманная, притянутая, но на сегодня единственная. Надо работать. В чем вы правы, так это в оценке имеющихся у нас примет преступника. Я как-то ранее не задумывался, что мужчин среднего роста, возраста, телосложения не так уж много. Стоит присмотреться, каждый чем-то выделяется. Я бы в