Смерть в горах - Люси Кларк

– Надо проверить его рюкзак.

– По-прежнему думаешь, что он имеет отношение к тем наркотикам?

– Другого способа узнать правду нет, – пожала плечами Мэгги.

Хелена бросила взгляд на хижину.

– Тогда надо поторопиться.

Они пошли обратно. Хелена склонилась над рюкзаком, расстегнула защелки и, ослабив стягивающий шнур, заглянула внутрь.

– О боже! – прошептала она.

– Что там? – спросила Мэгги.

Сердце Хелены бешено колотилось, нервы были на пределе, и она не заметила, как дверь отворилась и в хижину вошел Эрик.

Глава 63. Лиз

Лиз бежала без оглядки. Вершина горы осталась за спиной. Удары подошв о камни оглушали. Дыхание сбилось, рот безвольно искривился. В голове плавились мысли, хаотично сменяя одна другую. Хвост на макушке рассыпался, и спутанные локоны упали на плечи. Все тело покрылось ледяным потом.

Сквозь сумбур чувств и душевное смятение отчетливо пробивался гнев. По телу проносились жаркие волны. Сердце грохотало.

Она бежала куда глаза глядят. Густая завеса тумана стала непроницаемой, но чертова гора, холодная и равнодушная, никуда не делась.

– НЕНАВИЖУ! – крикнула Лиз в туман, срывая голос и чувствуя, как трескаются губы. Ей хотелось, чтобы скалы зашатались, земля под ногами задрожала и превратилась в пыль. Все, что еще минуту назад было вечным и незыблемым, оказалось нагромождением лжи.

Джони сказала «люблю». Из ее уст это слово прозвучало как богохульство.

Слезы ручьями текли по щекам Лиз. Она годами подавляла внутри себя тревоги и дурные эмоции, старалась мыслить позитивно, повторяя как мантру, что надо быть благодарной за то, что имеешь, уважительно относиться к людям и поддерживать их, никого не обижать, проявлять в любых ситуациях спокойствие, быть сильной женщиной с активной жизненной позицией. Она и не могла по-другому. Ведь она – Лиз Уоллес. Помогать и вести за собой – ее призвание. На нее надеются, ей верят.

Странный животный звук, напоминающий одновременно и смех, и сдавленный крик, вырвался из ее груди. Той Лиз больше нет!

Прежняя Лиз, держа Джони за грудки на краю пропасти, заставила бы себя остановиться и сделать шаг назад. Она дала бы подруге возможность оправдаться и попросить прощения.

Однако новая Лиз, увидев страх в глазах стоящей на самом краю платформы Джони, испытала чувство злорадства и превосходства. Так ей и надо!

В экстремальных условиях проявляется истинная человеческая натура. Так сказал Лайф, когда они были в приюте.

Она еще сильнее сжала плечи Джони, вдавив большие пальцы в ключицы. И словно впервые смотрела в обрамленные черными ресницами бездонные карие глаза. Их носы почти соприкасались, когда Лиз прошипела ей в лицо: «Хелена права. Мы для тебя пустое место, потому что у тебя внутри пустота».

Из глаз Джони хлынули слезы.

Лиз чувствовала, как под ее руками бешено бьется сердце подруги, ощущала исходящий от ее тела жар.

И только гора молчаливым свидетелем наблюдала за этой сценой.

Поиски

Лайф быстро закрепляет страховку, вдевает веревку в спусковое устройство обвязки и застегивает крепление. Затем начинает осторожно спускаться. Жалеет, что не надел скальные туфли; трекинговые ботинки с их объемными мысами не очень подходят для скалолазания. Одной рукой он держится за нагруженный конец веревки, второй – за свободный и мягко отталкивается от скалы ногами, чтобы избежать рывков.

Лайф замечает препятствие в виде выпуклости на скале и отклоняется в сторону, чтобы его обойти. Не рассчитав усилия, отталкивается ногами слишком сильно и на обратном пути врезается ногами в скалу. Камень приходит в движение.

Только не падай, пожалуйста.

Однако камень скатывается по почти гладкому склону и падает на выступ, где лежит женщина, – пролетает буквально в нескольких сантиметрах от ее головы и катится дальше вниз, пока не падает в реку у подножия горы.

Лайф делает глубокий вдох, пульс постепенно приходит в норму. Он продолжает спуск, тщательно выбирая опору для ног. Добравшись до платформы, крепит страховку к скале.

Ширина выступа не превышает нескольких метров. Ниже – обрыв.

Проскальзывает мысль, что еще не поздно уйти. Он здесь против воли. Надо подойти к ней, чтобы убедиться в своих подозрениях.

Хотя он и так все уже знает.

Он все понял, когда увидел имена в журнале.

Все понял, когда немецкие туристки описали молодого человека с татуировкой на шее в виде скалы.

Ему уже все понятно, когда он склоняется над ней со словами: «Я здесь. Я помогу тебе». Но кого он пытается обмануть, если сам не верит в собственные слова? Ее поза, цвет волос, тонкие запястья не оставляют сомнений.

Он знает, кто она.

И знал с самого начала.

Лайф убирает волосы с лица женщины и смотрит на ее неподвижное лицо, в ее застывшие глаза. Она ушла в горы с его братом.

– Карин, я помогу тебе, – говорит он.

Глава 64. Хелена

Эрик стоял в дверном проеме. Его руки плетьми висели по бокам, желваки играли на скулах. Из-под стянутой на затылок оранжевой бини выглядывали темные завитки.

– Это как понимать?

Хелена в испуге отшатнулась от рюкзака, подняв руки вверх.

Эрик вошел в хижину, блокируя собою выход. Дверь за ним захлопнулась.

Мэгги выразительно посмотрела на подругу, словно спрашивая: Что в рюкзаке?

Хелена бы и рада была отвести ее в сторону и рассказать, но не успела.

– Я, кажется, задал вопрос! – прорычал Эрик.

– Простите, я просто… искала… – Хелена осеклась на полуслове.

Эрику понадобилось всего два шага, чтобы подойти к рюкзаку. Он грубо подтащил его к себе и открыл основное отделение. Заглянув внутрь, рявкнул в сторону Хелены:

– Ты их видела?

Девушка помотала головой.

– Нет! Я не видела ничего!

Она соврала.

В рюкзаке вместо кокаина она нашла пачку писем – их там было несколько десятков – и на каждом написанное от руки имя.

Карин.

Эрик свирепо глянул на Хелену. Мрачная тень скользнула по его лицу. Он неодобрительно кивнул головой, словно упрекая ее за ложь. Сунул руку в рюкзак и достал стянутую резинкой пачку писем.

– Я пишу Карин письма, – промолвил он наконец.

Мэгги с недоумением уставилась на стопку писем. Мужчина провел пальцем по выведенному на конверте имени.

– Понимаете… – начал он тихим голосом, – невозможно… отпустить человека, когда не знаешь, что с ним произошло.

Хелена молчала.

– Поэтому я пишу ей письма.

– Но для чего ты принес их сюда? – тихо спросила Мэгги.

– Чтобы сжечь здесь, в этой хижине, в годовщину нашей последней встречи.

– И мы вам помешали… – договорила за него Хелена, сообразив, почему он не обрадовался им вчера. Он-то надеялся, что в это время года хижина будет пустой.

Мэгги, с трудом