Не смотри назад - Джо Спейн

нашей полиции – и судов. В Лондоне я планировала переобучиться для работы в английской системе, но встретила своего будущего мужа, и однажды он спросил меня, чем я на самом деле хотела бы заниматься. Я подумала и поняла, что принесу больше пользы, помогая женщинам с детьми скрываться от партнеров, применяющих к ним насилие, чем пытаясь выбить для них охранные ордера и добиваясь правосудия через суд.

Инспектор Аллейн замедляет шаг, и Микки приходится под него подстроиться.

– Похоже, вы не все рассказали, – замечает он.

Микки шагает, глядя прямо перед собой.

– Не все. Я добилась судебного запрета для женщины в Ирландии. Это было одно из моих последних дел в качестве юриста. Ее бывший муж был особенно агрессивен и даже после развода продолжал появляться в доме, где они раньше жили вместе. Адвокат привел ее ко мне и заранее предупредил, что женщина не торопится получать судебный запрет, потому что боится вызвать недовольство бывшего мужа, но она безумно устала бороться. Я дала ей совет. Но дело в том, что большинство людей, услышав совет адвоката, ему следуют, – ведь мы такие важные люди, профессионалы, мы знаем, что делаем.

Я посоветовала ей получить охранный ордер, потому что в таком случае, если бывший явится в дом, она сможет заявить на него, а если он проделает это много раз, его заберет полиция. Я также намекнула, что знаю пару ребят, которые могли бы провести с ним профилактическую беседу. Так и было. Я знала, как порой запуганы эти женщины и как им хоть иногда нужно услышать, чтобы кто‑нибудь сказал: «Я прослежу, чтобы о вас позаботились». – Микки сглатывает комок в горле. – В тот вечер я была в пабе рядом со зданием суда. День выдался долгий, и я выпивала с друзьями-адвокатами, празднуя наши успехи, когда раздался звонок. Ее муж нарушил судебный приказ в тот же день, когда получил документ. И убил ее. Избивал до тех пор, пока не забил до смерти.

Инспектор Аллейн останавливается. Микки продолжает идти. Погрузившись в свои мысли, она проходит еще несколько шагов, прежде чем понимает, что детектив отстал.

Она оборачивается и смотрит на него.

– Мне жаль, – говорит он.

– Мне тоже, – вздыхает она.

– Вы осознаете, что вина за случившееся лежит на нем?

– Да. Конечно, осознаю. Но это необратимо повлияло на меня. Для той женщины закон оказался совершенно бесполезным. Так или иначе, пойдемте дальше.

– В этом нет необходимости. Мы пришли.

Микки смотрит на небольшую рыбацкую лодку, стоящую на якоре у причала. Похоже, суденышко знавало лучшие времена.

– Здесь жил Джеремайя Уильямс.

– Ясно, – говорит Микки. – Мне казалось, он жил в Питерстауне, нет?

Аллейн качает головой.

– Нет. Там его видели в последний раз. Там, я думаю, Люк Миллер и купил оружие. У нас в том районе небольшая проблема.

– Небольшая проблема с торговлей оружием?

– Небольшая проблема с торговлей любым запрещенным товаром. Уильямс в тот момент зависал где‑то неподалеку, и я почти уверен, что он проследил за Миллером до самой виллы. Такое не осталось бы незамеченным. Англичанин появляется в нехорошем районе с кучей наличности на руках.

– Ясно, – говорит Микки, – но пока что вы не сказали мне ничего нового.

– Пять дней назад Уильямс был здесь, загорал на этой террасе. Один из его соседей, владелец той маленькой лодки внизу, увидел приближающегося незнакомца.

Микки хмурится.

– Судя по полученному мной описанию, похоже, что этим незнакомцем был Кевин Дэвидсон. По крайней мере, он выглядел как на той фотографии, которую вы мне прислали.

Микки пристально смотрит на Аллейна.

– Вы хотите сказать…

– Я не знаю, что я хочу сказать, – перебивает Аллейн. – Как я уже говорил, теории заговора трудно доказать.

Он выглядит встревоженным, понимает Микки. Новая информация не согласуется с первоначальными выводами по делу Люка, к которым пришел детектив.

– Откуда Дэвидсон мог узнать о Джеремайе Уильямсе? – спрашивает Микки. – Он высадился из самолета на этом острове на следующий день после Роуз и Люка.

Аллейн пожимает плечами.

– Как вы заметили, остров у нас маленький. Здесь нет анонимности. У Джеремайи была определенная репутация. Я неоднократно сажал и выпускал его. Спросите любого на острове: кто известен продажей наркотиков, воровством, жестокостью? Никто из местных добровольно не предоставит такую информацию незнакомцу, но если тот готов заплатить… Нетрудно будет выяснить, что англичанин, живущий у гавани, известен как грабитель.

– Значит, – Микки все же колеблется, – Роуз и Люк правы? Подослать Уильямса было частью стратегии запугивания, придуманной Дэвидсоном?

Аллейн еле заметно качает головой.

– Этого я не знаю. Мне не поступало заявлений об ограблениях, которые соответствовали бы образу действий Уильямса, за последние несколько месяцев. Но не думаю, что он решил начать с чистого листа. Видимо, он нашел другую работу. Возможно, как раз у того проблемного дилера, о котором я рассказывал. Возможно, соблазн оказался велик. Ему могли сказать, что мистер Миллер один на вилле. Уильямс был не из тех, кто способен обидеть женщину. Вероятнее всего, его послали, чтобы припугнуть или спровоцировать мистера Миллера на драку. Вряд ли преступник ожидал, что у мистера Миллера будет пистолет.

– Но если он видел его в Питерстауне…

– …То, вероятно, предположил, что тот покупает наркотики. В любом случае теперь и мне хочется найти нашего мистера Дэвидсона и задать ему несколько вопросов.

Микки хмурится.

С одной стороны, вмешательство инспектора – новость хорошая. С другой – все сильнее начинает беспокоить то, насколько коварен Кевин Дэвидсон. Микки чувствует внезапное желание вернуться к Роуз. Ей не нравится мысль о том, что жена Люка там одна, пусть даже в отеле.

– Давайте вернем вас в гостиницу, – говорит инспектор, будто прочитав ее мысли.

* * *

Роуз выполнила указания Микки: сидела, закрывшись в номере, пока та отсутствовала. Но как только Микки возвращается в отель, Роуз выражает недовольство.

– Я не собираюсь прятаться, – решительно заявляет она. – Это не поможет.

– Ладно, – говорит Микки. – Давай спустимся вниз и посмотрим, не организуют ли нам поздний ужин. Мне нужно поесть.

– Микки, я серьезно. Хватит бегать. Я хочу найти Кевина. Нельзя позволять ему держать нас в страхе. Знаю, ты мне не веришь, но говорю тебе: за всем этим стоит он.

– Роуз… Мы можем поговорить внизу? Нам просто необходимо выпить.

Что‑то в ее тоне, должно быть, заставляет Роуз прислушаться, потому что та замолкает и выходит из комнаты вслед за ней.

Персонал ресторана с радостью соглашается обслужить обеих женщин, хотя уже поздно. Они заказывают ужин и бутылку вина, и во время ожидания Микки нервно теребит салфетку.

– Ты необычно тихая, – отмечает Роуз.