Четвертая подсказка - Кацухиро Го

Киёмия понял: даже после этих слов у него нет особого чувства вины. «Это омерзительно… Неужели мне стало легче на душе?! Я рад, что не пострадали дети. У меня все мысли были только об одном – чтобы дети не стали жертвами. Услышав, что они могут пострадать, я перестал видеть другие варианты. Подсознательно я сделал выбор».

– Вроде бы вы говорили, что преступник, взрывающий людей без разбору, – это зло? – Судзуки смеялся со слезами на глазах. – Тогда кто вы сами?

«Я тот, кто выбрал. Заявляя о равной ценности человеческих жизней, я сделал выбор в пользу детей?»

– Посмотрите, господин Киёмия, – Судзуки поднял свой невероятным образом вывернутый указательный палец – наглядное свидетельство насилия, совершенного Киёмией. – Это и есть форма вашей души.

У того подкосились ноги. Руйкэ изо всех сил пытался поддерживать его. Судзуки, плача, смеялся. На мысли Киёмии накатила чернота, затем белизна. Было ощущение, что проводки в мозгу разорвались. Собранный пазл. Прямо перед разрушением в его пустующую середину вписался фрагмент. «Пазл собрался. Но изображен на нем я сам».

– Спасибо, господин Киёмия. Я получил удовольствие.

Киёмия медленно сполз вниз и шлепнулся на ягодицы. «Все, больше я ни о чем не могу думать…»

– Кто следующий сразится со мной? – произнес Судзуки.

– Следующий? – переспросил Руйкэ.

– Да. Вы ведь хотите прийти на помощь добропорядочным гражданам?

– Значит, твои слова про три раза были ложью?

– Ну что вы. Я не лгу. Я сказал так: «Мое мистическое озарение подсказывает, что еще три раза будут взрывы, следующий – через час». Еще три раза. От Акихабары и до сих пор был первый раз. До сих пор были матчи первого тура… Ах да, конечно же: господа сыщики, я просто сообщаю вам то, что говорит мне мое мистическое озарение.

19

Когда по рации сообщили, что в детском саду обнаружена бомба, Сара и Ябуки уже были перед зданием, адрес которого был наклеен на тыльной стороне чехла смартфона Судзуки. От кафе, где тот оставил смартфон, до этого места было совсем недалеко. Дом, выглядевший как особняк в западном стиле, был окружен деревьями и располагался в глубине жилого квартала. Он не выглядел ухоженным и был изолирован от окружающего пространства, поэтому походил на дом с привидениями. Эркерные окна на втором этаже были занавешены.

– Ябуки, ответственным за нажимание звонка будешь ты.

– С чего это?

– Меня вчера столько раз заставляли нажимать звонки, что это мне порядком надоело.

Лицо Ябуки стало мрачным.

– Это что, парень по фамилии Сарухаси?

«Как я и думала, тебе не все равно!» Сара улыбнулась про себя – с сарказмом и некоторым удовольствием.

Тем временем Ябуки нажал на кнопку звонка на столбе ворот. Ответа не последовало. Железные ворота были примерно до пояса высотой и служили скорее украшением, чем средством безопасности. Сара и Ябуки обменялись взглядами, после чего последний вошел на территорию, прилегающую к особняку. Внутренний двор зарос сорняками, парадная дверь была внешне эффектной, но при этом производила впечатление грязной. Стены и козырьки над окнами были тусклыми. Должно быть, в прошлом дом выглядел великолепно; сейчас же он, похоже, начал превращаться в барак. Впрочем, на горном велосипеде, стоявшем у входной двери, ржавчины не было.

– Извините! Мы из полиции! – произнесла Сара после того, как Ябуки позвонил в дверь.

Полицейские подождали некоторое время, но ответа так и не было. «Что будем делать?» – глазами спросила Сара. «Да тут, собственно, вариантов нет», – таким же образом ответил Ябуки. Если пошел по скользкому пути, иди до конца…

Ябуки протянул руку к входной двери. Повернул вниз золотистую дверную ручку, и дверь с легкостью открылась. Изнутри повеяло холодом.

– Извините, мы из полиции! – разнесся по особняку голос Ябуки. – Пришли доставить потерянную вами вещь…

– Либо все жильцы в отсутствии, либо тут жил только Судзуки.

– Разве в шерхаусе [59] может быть такое?

Перед приездом Сара из машины позвонила в агентство по недвижимости и выяснила информацию о доме. И земля, и недвижимость принадлежали одному и тому же человеку, чье имя было абсолютно не похоже на Судзуки. Судя по описанию, и внешность, и возраст владельца также были совершенно другими. Сара поинтересовалась, мог ли Судзуки проживать у владельца дома, на что последовал ответ, что этот дом – шерхаус. Похоже, около десяти лет назад владелец – в качестве хобби – начал сдавать его молодым людям с хорошими видами на будущее. Поскольку для него это было хобби, контракт был составлен как попало. Сам владелец лишь несколько раз в год приезжал посмотреть на состояние дома – и практически пустил дело на самотек. «Арендаторам так, может, и удобнее, но вот нам теперь наводить справки о жильцах – сплошная головная боль. Не ясно даже, регистрировались они по этому месту жительства или нет…»

– Тут ведь Токийский университет недалеко находится. Видать, какой-то богач забавляется…

«Тертый калач, все-то ты знаешь», – подумала Сара. Впрочем, впечатление у нее сложилось такое же, как и у Ябуки. Вот только подпадает ли сорокадевятилетний Тагосаку Судзуки под описание «молодой человек с хорошими видами на будущее»? Узнать что-то можно только у владельца недвижимости. Впрочем, вероятно и то, что Судзуки пробрался в дом без его согласия.

– Разрешите войти! – прокричал Ябуки, после чего ступил внутрь дома.

Пол дома был рассчитан – и, надо сказать, это соответствовало его внешнему виду, – что люди будут ходить по нему, не снимая обуви. Сара подумала, что в таком доме ей совсем не хотелось бы жить.

Слева и справа от входного вестибюля располагались лестницы. Внутри дома было не так грязно, как снаружи, хотя и нельзя сказать, чтобы чисто. Впрочем, дом был вполне пригоден для проживания. Даже без включенного освещения дневной свет, проникавший через окно в крыше, давал хорошую видимость. Все это было больше похоже на дачу или гестхаус, нежели на обычный жилой дом.

Коридор разделялся на левую и правую стороны. Ябуки выбрал левую и, на ходу крича «извините!», пошел вперед. В центральной части между коридорами находились гостиная и столовая; там валялись в беспорядке журналы, гитара и балансировочный мяч. Кухня была переполнена посудой. Никто из жильцов посуду, наверное, мыть не любил? С жужжанием летали насекомые, и Саре стало не по себе.

– Какой ужасный запах! – сказал Ябуки, и она кивнула.

Запах был не от пищевых отходов, а от ароматических веществ. Он чувствовался повсюду в доме – слишком густой и скорее отталкивающий, чем приятный. К тому же еще эта температура… Сара подумала, что кондиционер, наверное, изо