Мертвая живая - Николай Иванович Леонов

рано или поздно я не удержался бы. Не могу, от этого службиста меня воротит. Не опер, а чинуша в погонах. Отчеты и цифры его волнуют, достал. Устроил мне выволочку, что дело парней с рогами еще в суд не отдали. А я… взял ему и сказал все, как есть. Там потерпевший решил с родителей денег получить, готов на мировую. И родители согласны, нужную сумму нашли. Если бы не группа, то давно бы примирились. Вот теперь и ищут пути, как убрать групповое деяние. Ну я тоже тяну, как могу. Может, что-нибудь придумают… Успеем еще в суд сдать и мальчишек в зэков превратить, им же по семь лет светит за рога. Звучит смешно, а на деле грустно.

Гуров был с ним согласен, ведь недавно с коллегой они обсуждали это преступление. Совсем еще юные ребята, буквально недавно по восемнадцать исполнилось, втроем отмечали день рождения одного из них. Выпили лишнего, и ребят потянуло на приключения. Ночью возле кафе, в котором они гуляли, троица нашла себе жертву — прохожего, который шел мимо. Началось все с обычной просьбы «закурить», крепкий мужчина средних лет оказался не из робкого десятка и ответил дерзко. У парней вскипела кровь в охмелевших головах: один накинулся, остальные поддержали. Но потерпевший служил когда-то в ВДВ. Раскидал нападавших в разные стороны в два счета, тем пришлось улепетывать со всех ног. Парни от обиды за такой позорный финал в качестве трофея прихватили его рюкзак. В котором потерпевший нес домой… рога. Оказался заядлым охотником и на последней охоте подстрелил оленя. Свой успех мужчина решил запечатлеть, подвесив рога дома на специальной подставке с указанием места и времени события. Вот и нес свое сокровище от таксидермиста. Потеря трофея его сильно разозлила, мужчина сразу же кинулся в полицию с заявлением об ограблении, и не каком-нибудь, а групповом. Правда, преступников нашли уже к утру — когда открылось кафе, сразу вычислили все данные ребят, и в обед их уже увезли на допрос к следователю. О содержимом рюкзака парни даже не знали, с удивлением рассматривали на очной ставке то, что было извлечено операми в присутствии свидетелей из потертого походного мешка. Только от ответственности это незнание их не освободило. Когда выветрился хмель, до них постепенно начало доходить: за такое «приключение» срок светит немалый, особенно из-за того, что напали они группой. Конечно, пока писались протоколы и велось расследование, все участники остыли. Родители вместе с перепуганными злоумышленниками принялись умолять о прощении, потерпевший получил назад свой трофей. Причем у потерпевшего после их стычки не осталось и синяка, а вот своим обидчикам бока он намял от души. Уже все готовы были примириться, потерпевший за небольшую денежную компенсацию согласился простить потерю трофея на ночь, парни каялись, что разбитые носы и фингалы под глазами убедительно им показали вред алкоголя и хулиганского поведения. Но по закону ни о каком досудебном примирении не могло быть и речи — тяжкое преступление. И ребята готовились сесть на большой срок.

Адвокаты писали бумаги, перелопачивали законы, следователь разводил руками и требовал с опера новых улик или дополнительных обстоятельств, которые могли бы решить вопрос. Крячко, которому досталось это расследование, разводил руками — ну что тут еще искать, все же ясно как белый день.

Но родители рыдали, юные преступники в ужасе тряслись от того кошмарного будущего, что ждало впереди, а потерпевший чесал затылок, и сам не зная, как все теперь исправить. Заявление не заберешь — делу дали ход. Радовался лишь один генерал Юрцев — прекрасный результат для блестящего отчета. Групповой грабеж раскрыт меньше чем за сутки! Еще парочка таких дел, и точно светит премия. А что там дальше будет с этими мальчишками — плевать.

Вот только полковнику Крячко такой расклад не нравился. По-человечески ему хотелось помочь попавшим в историю пацанам, продлить расследование еще ненадолго, может, найдется все-таки какое-то волшебное решение. И конечно, по этой причине у него и случилась стычка с новым начальником.

Стасу даже объяснять напарнику все не пришлось, тот был в курсе событий — не раз обсуждали в своем кабинете, как подростковая глупость сгубила несколько лет молодой жизни. Но сегодня эта история отразилась и на жизни Крячко. Он смущенно признался другу:

— В общем, наговорил я ему всякого. Знаешь, зря, наверное, но уже поздно. Вспылил… Орали так, что дежурный прибежал. Юрцев грозил звездочек лишить и отправить меня улицы патрулировать, в ППС, значит. Мол, будешь там алкашей гонять, на большее и не способен.

— И чем все кончилось?

— Да… рапорт я написал… Лева.

У Гурова даже сбилось дыхание — нет, не может быть! А Стас тяжело вздохнул:

— Пока не подписан, но чую, попрощается генерал со мной. Да знаешь, думал уже — извиниться. Да он такой, этот Юрцев, злопамятный. И самому мне противно под него прогибаться. Так же теперь каждый месяц будет, Лева. Отчеты, премия, давай цифры, и все. А что там за ними стоит, этому службисту наплевать.

— Ты не накручивай себя, Стас. — Он попытался утешить приятеля. — Давай с Орловым свяжемся, пускай переведет пока тебя в другой отдел. Временно. А когда он вернется, то ты снова в важняки.

— Если не вернется, Лев? У него ведь пенсия не за горами. Да и вообще… — Стас был настроен крайне серьезно. — Что я, мальчишка, что ли, искать себе защитника? Как будет, так будет. Увольнением жизнь не заканчивается. Найду работу, голова есть, руки есть. Не пропаду. Наталья так только рада будет, она жизни с опером нахлебалась. С тобой у нас дружба навсегда, даже по разным кабинетам рассади, ничего не изменится. В общем, Лев, давай так — поговорили, и ладно. А там разберусь сам. Спасибо, что помочь хотел, да тут, знаешь, неизвестно, что хуже, а что лучше. Так что пиши сообщение — кого там проверить надо, перекину Максу. Созвонимся.

Трубка разразилась короткими гудками, а Лев все никак не мог оторвать ее от уха. Он словно окаменел… Как, Стас Крячко уйдет? Из-за этого нелепого дела с рогами? Оно и дальше будет разрушать жизни всех, кто к нему причастен? Да и прав полковник Крячко, дело ни при чем. Не оно, так другое стало бы причиной раздора между ним и новым начальником. Это был лишь вопрос времени, когда они столкнутся лбами.

Опер отпечатал данные Кондратьевой и тотчас же забыл о ней. Он в растерянности принялся листать список контактов: кого можно попросить о помощи? Но знакомые и забытые фамилии текли