Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

И как раз ровно к тому моменту, как они выскочили из экипажа у крыльца, проскочив кордон стражей, из больницы выносили накрытые тела. Кондрат сделал знак остановиться, после чего подошёл к трупам.

— Обыскивали? — сразу спросил он одного из стражей правопорядка.

— Да, люди из специальной службы.

Значит, уже успели приехать. В принципе, не удивительно, учитывая обстоятельства.

Кондрат откинул простынь, взглянув на одно из тел. Мужчина лет тридцати пяти, без каких-либо отличительных черт, самый обычный и неприметный с щетиной. Пальто, кожные перчатки, брюки, сапоги. Сказать хоть что-то про него было сложно. На груди прямо напротив сердца огнестрельная рана.

Второй был чуть моложе, двадцати пяти — тридцати лет. Всё та же непримечательная одежда и внешность. Встреть на улице, и описание будет похоже на большую часть населения Ангарии. У него огнестрельная рана была прямо промеж глаз на месте носа, через которую виднелось содержимое черепной коробки.

Третьим был… тоже мужчина.

— Тц… — это единственное, что произнёс Кондрат, глядя на тело.

— Ты его знал? — спросил Вайрин, правильно прочитав его эмоции по лицу.

— Да. Мой начальник.

Урден.

Вот кого среди убитых Кондрат совсем не ожидал увидеть, так это его. Всего на мгновение он даже не поверил в то, что видит, но ещё секунда, и сомнений не осталось. Урден, мёртвый, лежал перед ним на носилках укрытый простынёй с огнестрельной раной живота на уровне желудка. Вопрос, что он здесь делал…

В прочем, смысл его задавать? Ответ мог быть любым, но сводился в итоге к одному — сам Кондрат приходил к нему сегодня днём сразу после того, как проведал Дайлин, чтобы предупредить об опасности. Решил он навестить её или лично проконтролировать безопасность, сказать уже будет нельзя, но итог был ясен — он встретился с убийцами. Невольно вспоминая разговор, Кондрат невесело усмехнулся про себя, Урден пополнил те самые тридцать процентов людей, которые не доживали до пенсии.

— Больше убитых или раненых нет? — уточнил он у стражей правопорядка. Были ещё два охранника, которые должны были сторожить палату Дайлин.

— Там двое без сознания, — кивнул один из них на больницу.

А вот и охрана.

Накрыв тело и взглядом проводив процессию, будто попрощавшись с человеком, с которым он одно время работал, Кондрат поднялся по ступеням в больницу. Здесь было полно людей. В основном стражи правопорядка, перепуганные медсёстры с дежурными врачами и пациенты, которых оградили цепочкой людей. Это место, наверное, с самого открытия не видела такого шума.

— Где девушка, на которую напали? — спросил Кондрат, махнув корочкой сыщика перед лицом одного из стражников, который, по-видимому, был здесь главным.

Получив направление, он прошёл через один из коридоров и по лестнице поднялся на второй этаже. Здесь мимо палаты Дайлин, вокруг которой было полно народу и дальше к кабинету главного врача, который уже взяли в отцепление люди специальной службы расследований.

Внутри помимо Дайлин оказались ещё несколько человек: какой-то врач, двое сыщиков, Ульф и Пайк, парочка хорошо знакомая Кондрату из-за конфликта в прошлом, когда сбежала дочь ведьмы, и, естественно, сам Манхауз. Его присутствие не удивительно на фоне того, что был убит начальник сыскного отдела, едва ли не важнейший человек после самого Манхауза.

Дайлин выглядела не очень, мягко сказать. Без видимых ранений, но со снятыми с лица бинтами, подавленная и какая-то зажатая сидела на небольшом диванчике. Рядом с ней был врач, внимательно осматривающий шрамы. Остальные сыщики были кто где, найдя себе место поудобнее.

Едва Кондрат с Вайрином вошли в комнату, все взгляды сразу обратились к ним. Кондрат кивнул в знак приветствия. Ему не ответили, Манхауз лишь окинул их взглядом, Пайк проигнорировал, но Ульф, как самый буйный и тупой из всех, ни промолчать, ни проигнорировать их не смог.

— А ты ещё кто? — спросил он, уставившись на Вайрина. Кондрат даже не удивился, что именно он подал голос. — Проваливай отсюда.

Было вообще странно, что он, не разобравшись, кто вошёл, открыл рот, но видимо на него так пагубно действовал сам Кондрат, и плевать, кто рядом с ним стоял. Знал бы он в лицо нового защитника императорского двора, звука бы не издал. Как, например, Манхауз, который мог и знать внешности Вайрина, но точно понял, кто пришёл. Возможно, знал, что у Дайлин есть влиятельный друг, а может и видел его действительно пару раз. Как бы то ни было, вмешиваться в дальнейшее он не стал, когда настала очередь Вайрина отвечать.

— Так, а я не понял, это ещё что за дегенеративное говно тут выползло? — взглянул он на Ульфа буквально сверху вниз. — Я не помню, чтобы просил открывать кого-то пасть в моём присутствии. Мистер Манхауз, ваши сыщики забыли своё место?

Он посмотрел тому прямо в глаза. Кого бы угодно такое разозлило, какой-то мальчишка так обращается к повидавшему на своём веку уважаемому человеку, явно принижая его в глазах других, но Манхауз оставался невозмутим.

— Мне очень жаль, он не знал, кто вы… — начал было он, но Вайрин его тут же перебил.

— А меня это волновать не должно. Вон пошёл отсюда, взрослые дяди сейчас разговаривать будут.

— В смысле, это что за… — начал было возмущаться Ульф, но наткнулся на ледяной взгляд Манхауза.

— Выйдите, — негромко произнёс тот.

— Но я…

— Я сказал, выйдите за дверь, мистер Хлейб.

— Давай-давай, сопливый, без тебя разберёмся, — заулыбался Вайрин, после чего пнул мусорку у входа. — И мусор выбросить не забудь.

Тот остановился, будто готовый броситься на него с кулаками, но под взглядом Манхауза просто ничего не мог сделать. Да и явно в его тупую голову начало проходить, что человек перед ним не так прост, раз даже директор специальной службы держится в стороне.

— Чё встал, мусор с собой забрал, — повторил Вайрин, и после кивка Манхауза тому просто ничего не оставалось, как униженно подчиниться, покинув комнату.

Кондрат соврал бы, сказав, что не получил от удовольствия от того, как на глазах у всех им просто вытерли пол просто ради того, чтобы не затевать конфликта с Вайрином. Как и везде, собственно, всё решает та власть, которая у тебя есть на руках сейчас, прав ты или нет.

— Мистер Манхауз, очень жаль, что лично знакомимся при таких обстоятельствах, — поменялся в лице Вайрин, едва тот вышел. Прямо благородный воспитанный человек.