Убить Голиафа - Марина Валерьевна Герасимова

Последний вопрос прозвучал резко. И, пожалуй, трезво.

Я ответил не сразу. Не потому, что думал, что ответить. А потому что мысленно выстраивал пирамиду. Когда она начала вращаться, я сказал:

– Он дал понять, что его вполне устраивает существующее завещание.

– Это неправильно, – задумчиво произнёс Иван, – похоже, он хочет наложить лапу на отрасль.

– Ванечка, – обратилась сквозь всхлипывания к сыну тётя Зина, – может быть, не стоит о делах в такой день. Ведь Олегу так тяжело.

– И мне тяжело, но эти дела – будущее всей отрасли. Да и наше тоже. И не хотелось бы, чтобы эту отрасль отдали на расхищение родственничкам, кумовьям, одноклассникам и однокурсникам, пусть верным, но далёким от неё и ничего в ней не смыслящим. Они же способны только на то, чтобы из бюджета деньги в свои карманы организовывать, прикрываясь социалкой, нацпроектами, кризисами и т.д.

Ивана понесло. Теперь и в его душе появилась злость – алкоголь раскрепостил её.

– Думаешь, президент так глуп? – спросил я, подыгрывая ему. Такого Ивана я ещё не видел. Сейчас же хотел с ним познакомиться.

– Глуп? Нет, он не глуп. Вот только ценит не умных.

– Ты говоришь загадками, – я понял, что Ивана потянуло на философию. И не ошибся.

– В буддизме корнями всех зол на земле считаются три человеческих качества. Это агрессивность, жадность и глупость. Я же считаю центральным корнем глупость. Потому что только глупец может быть жадным и агрессивным. По-настоящему умный человек выше этих качеств, он подчиняет себе и свои желания, и свою злость. Превращает их в силу. Умный – не тот, у кого IQ зашкаливает и память хорошая, благодаря которой он тянет на интеллектуала. Умный тот, кто преодолел жадность и агрессивность, не задавил, а подчинил, и использует по требованию.

Иван опять налил стакан виски и залпом выпил его. Я не стал его останавливать. Он же продолжил свою речь.

– Посмотри вокруг. Мир дураков, глупцов, рабов своей алчности и злости. Тут 99% людей такие! Они готовы убивать ради денег и в приступе бешенства. Ради своей жадности и с помощью своей агрессивности они отравляют друг другу жизнь, будучи не в состоянии осчастливить своих близких. Они готовы воровать и давить друг друга ради продвижения по службе. Ими легко управлять. Именно такую гвардию воспитал за годы своего царствования наш президент. Именно такую. Выковал, можно сказать. Зачем они ему нужны: неумехи, управляющие страной? А я скажу зачем…

Глаза Ивана всё больше наливались гневом. Он опять налил себе очередной стакан виски и тут же выпил его. После небольшой паузы он продолжил свою мысль:

– Зачем нужны такие кадры? Экономика от этого всё ближе к коме, зато земля под троном не трясётся… Они же верные, в рот смотрят и крепко держатся за свои места.

– Ты, действительно, считаешь, что президент окружил себя некомпетентными людьми? Ты и нас считаешь некомпетентными?

Я попытался оторвать Ивана от захлёстывающей его озлобленности, которую у него видел впервые.

– Мы не у власти. Мы вынуждены этим духовным выродкам подчиняться. Ты посмотри, кто у него в советниках? Те, кто в девяностые губил, давил, прихватизировал страну ради себя, своей жадности. Пётр Алексеевич был не таким. Он спасал отрасль от подобных гадов. Ельцину памятник поставили, музей какой открыли! За что? За то, что совесть свою алкоголем заливал? Это, пожалуй, было самым честным и порядочным, что он делал. И сейчас, если ты не напишешь новое завещание, отрасль достанется этим недоноскам. Конечно, её сначала национализируют, а потом распилят.

Последними словами Иван буквально выстрелил в меня. Я поймал взгляд его абсолютно трезвых глаз, которые пристально и требовательно смотрели на меня. Но это длилось всего одно мгновение. Передо мной опять был сильно опьяневший и расстроенный до злости человек.

– Ну, поменяю я завещание…, – начал я развивать свою мысль, но Иван меня перебил:

– Сегодня же. Завтра может быть поздно.

– Хорошо, – как можно спокойнее, стараясь потушить его озлобленность, произнёс я, – допустим, сегодня я напишу завещание. Передам в нём всю отрасль, включая всё то, что было завещано Семёну и уже переписано на него, тебе или Виктору. Кстати, кому лучше? Или обоим?

Я спросил совета, Иван не заставил себя ждать.

– Отрасль для Виктора обуза. Запиши на него недвижимость. Отрасль же завещай мне. Если жив останусь, обещаю, она будет процветать. И не достанется ни Крису, ни Норману, ни Кремлёвским прихвостням, пока я жив. Я даже больше сделаю: я раздавлю Стоунов и Норманов. Создам одну редкоземельную империю на весь мир. В ней будут самые высокие технологии, самые опытные специалисты.

– А кому ты завещаешь эту империю? – задал я резонный вопрос.

– Достойному человеку, которым не будут править жадность и агрессивность. Человеку, одержимому идеей развития и процветания.

– Такому, как ты? – перебил я тираду Ивана. Одержимые даже хорошей идеей, может быть, и сделают что-либо доброе, но какой ценой? Вряд ли одержимость способна трезво оценивать ситуацию. Неужели Иван говорит о себе?!

– Да. Такому, как я, – просто согласился он, – я, действительно, достиг достаточных духовных вершин, чтобы понять, что деньги в этом мире всего лишь средство. Так же как и глупцы, с помощью которых президент держится у власти. Но он недостаточно умён, если не понимает, что окружать себя надо умными людьми. Только они помогут ему не только удержать власть, но и развить страну, сделать её по-настоящему великой. Только умные сделают всё, чтобы общество в этой стране состояло не из серого алчного и злого быдла, а из развитых интересных людей, способных на большие свершения и научные прорывы, с которыми есть, о чём поговорить, и которые не будут завидовать успехам соседа. Тогда после нас потопа не будет. Ради этого стоит жить! Я за умную Россию!

– Я тоже за умную Россию, – согласился я с ним, – думаю, что и президент это понимает.

Мои последние слова только подлили масла в огонь:

– Понимает? Брось! Он понимает только то, как окружить себя пусть недалёкими, зато верными людьми. И совсем не понимает, что верность – это удел умных, которые способны расставлять приоритеты и понимать, что судьба страны много важнее, чем счёт в банке и бриллианты, припрятанные на безбедную старость. Именно умные, когда на кону будет собственная шкура и благополучие, не предадут достойного правителя. Либо наш президент не считает себя таковым, либо он, действительно, совсем не так уж и умён.

– Думаю, ты преувеличиваешь, – спокойно сказал я, – президент – цельный человек и достаточно