Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

– У меня сейчас действительно нет времени на разговоры, – говорю я, заглядывая ей через плечо.

Немного выпив (хотя, по-видимому, много), она удивленно взирает на Эдриана, как будто впервые его видит.

– С кем ты пришла? – Она пытается пошевелить бровями, но вместо этого косит глаза.

– Не с ним, – нетерпеливо отвечаю я. У меня есть цель.

– Вот, выпей.

Она сует мне в руку стакан с барной стойки, но Эдриан пытается перехватить его.

– Это… это на тебя не похоже, – говорит Эдриан. – И, кроме того, алкоголь, вероятно, нельзя мешать с лекарствами.

– Откуда ты знаешь, что я принимаю лекарства?

– Ты сама мне говорила, помнишь?

Я не помню этого, но это должно было произойти после аварии, а не до, и я должна это помнить. Какие еще воспоминания канули в Лету?

– Тебе, наверное, лучше поехать домой, – предлагает Эдриан.

– Я никуда не уйду, – кричу я, но боль пронзает мой череп. Я зажмуриваюсь и прижимаю ладонь к виску.

– Ты в порядке? – спрашивает Эдриан, наклоняясь ближе ко мне, и его теплое дыхание касается моего уха. – Что случилось?

– Оставь меня в покое, – снова кричу я.

– Да перестань, – говорит он, все еще пытаясь перехватить стакан. – Давай я отвезу тебя домой.

Я поворачиваюсь к Эрике:

– Мне нужно найти Джейд. Ты ее видела?

Эрика морщится и качает головой. Мимо проходит Райан Джейкобс, и я хватаю его за руку.

– Ты не видел Джейд? – кричу я.

– Что? – Ему требуется секунда, чтобы сфокусировать взгляд, но затем он наклоняется, чтобы обнять Эдриана, и, прижавшись к нему, говорит мне: – Добро пожаловать обратно в нормальную жизнь. – Затем берет стакан со стойки и восклицает: – За Мэдди!

Люди по всему залу подхватывают его приветствие и поднимают бокалы в честь моей сестры. Внезапно становится слишком жарко. Слишком многолюдно. Лица вокруг меня начинают расплываться. Мне нужно убираться отсюда. Подышать свежим воздухом. Я ставлю стакан на стойку и, спотыкаясь, направляюсь к двери.

– Подожди, – зовет Эдриан. – Столл!

Эрика подскальзывается, и он ловит ее. Безудержный смех Эрики преследует меня до самого выхода.

У Николь, должно быть, есть подвал, потому что веранда на заднем дворе находится на высоте двух этажей. Беседка, увитая мерцающими огнями, мягко светится. Здесь все еще играет музыка, но уже не так громко. За забором вечеринка в самом разгаре. На заднем дворе разожжен костер. Французское озеро в дымке. Поверхность воды мерцает под луной. Где-то там умерла Мэдди. Я схватила ее за запястье. Я держала ее тело в воде. Я…

Тише, тише, тише.

Обернувшись, я вижу ее. Волосы двухцветные, соответствуют ее двуличному характеру. Толстые черные линии очерчивают ее глубокие карие глаза. Они широко распахиваются, когда взглядом встречаются с моими.

– Ты, – говорю я.

Джейд вскакивает из-за стеклянного столика, опрокидывая пустой стакан, стоящий перед ней. Затем бросается к лестнице, ведущей во двор, но я успеваю преградить ей путь. Она разворачивается, чтобы войти в дом, но в дверях появляются Тори и Эдриан, блокируя единственный выход.

– Ты что-то знаешь о той ночи, – говорю я.

– Нет, я ничего не знаю, – говорит она, отступая в угол, и в ее тихом голосе снова слышится ужас. – Я клянусь.

– Ты зашла в комнату Тори в поисках газеты. Но ты искала записку, что заставила нас с сестрой выйти на улицу.

– Нет, я…

– Той ночью ты пришла ко мне в комнату, чтобы найти ее.

Робость Тори сменяется уверенностью. Она отступает влево, а мы встаем полукругом, не выпуская Джейд – девушку, у которой есть ответы на мои вопросы.

Темные глаза Джейд становятся круглыми, как луна. Они мечутся из стороны в сторону, пытаясь найти выход.

– Я ничего ей не сделала, – взвизгивает она.

– Помедленнее, – спокойно говорит Эдриан. Он подается вперед, его руки вытянуты, словно в попытке усмирить зверя в клетке. – Почему вы думаете, что Джейд имеет какое-то отношение к той ночи?

– Потому что она заперла Мэдди в ее комнате, – говорит Тори.

– Что? Нет, я этого не делала. – Джейд, похоже, удивлена не меньше меня.

– Мне пришлось выпустить ее, когда я отправилась на поиски Грейс, – говорит Тори. – Потом Мэдди прочитала записку и выбежала на улицу, чтобы найти Грейс. На следующее утро Джейд пришла ко мне в комнату в поисках этой записки.

Джейд пристально смотрит мне в глаза. Она говорит медленно, но убедительно:

– Клянусь тебе, я никого ни в какой комнате не запирала. Я понятия не имела, что это произошло.

Невероятно, но я ей верю. Ее искренняя мольба убеждает меня, что она говорит правду. По крайней мере сейчас.

– Но где тогда записка?

– Спроси ее, – кричит Джейд, указывая пальцем в пространство между Эдрианом и Тори.

В дверях появляется Николь, одетая в крошечную юбку и топик, с красным стаканом в руке, с волосами, сияющими так же ярко, как и ее улыбка.

– Она разыгрывала нас всю неделю. – Голос Джейд срывается, но ее палец остается устрашающе неподвижным, указывая на мою лучшую подругу. – Держу пари, это она заперла дверь. Я случайно услышала, как она упомянула о записке. Я хотела найти вас обеих, поэтому последовала за Тори в ее комнату. Хотела помочь. Но она… – Она снова тычет пальцем в Николь. – Вот на кого тебе следует обратить внимание.

Улыбка слетает с лица Николь, а стакан выскальзывает у нее из рук и падает на пол. Она застывает на месте, уставившись на нас четверых.

Глава 26

Мэдди

25 апреля

– Мэдди, подожди!

Голос Тори доносится до меня, но я не обращаю на него внимания и перепрыгиваю последние три ступеньки, ведущие вниз. Мне нужна Грейс. Не знаю почему, но ее отправили по ложному следу, и кто-то обвиняет в этом меня.

Я делаю паузу. В главном зале произносят речь. Мистер Гаттер появляется в дверном проеме, но останавливается в стороне. Я сворачиваю за угол. Шаги мистера Гаттера приближаются. Я вжимаюсь в стену и не шевелюсь. Если мистер Гаттер застанет меня здесь, то обвинит в том, что я веду себя неуважительно по отношению к выступающему и затолкает меня назад в зал. Если это произойдет, единственный способ найти Грейс – сказать ему, где она, а это, несомненно, вызовет вопросы. Мистер Гаттер – мой судья, присяжные и палач в одном лице – ни на секунду не усомнится в моей вине за то, что я написала эту записку. Перечитывая это сообщение, я с каждым словом все больше пылаю от гнева.

Грейс,

Эрика сказала, что о тебе пишут гадости