Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

привезти ее туда, похитив, тоже нет. Его машину мы не нашли. Он мог ее продать. Не успеть снять с учета. Он мог оставить ее где-то в Москве, в гараже. Но там, в Дятловке, машины нет.

— Но по какой причине она могла убить его? Все свидетели — и Феодора, и ее младшая сестра Грета — показывают, что парень был в нее сильно влюблен, что и она отвечала ему взаимностью.

— Пелопея дружила с Феодорой много лет, они считались закадычными подругами. И как она с ней поступила в один момент? Как жестоко она с ней поступила?!

— Не убила же, просто напугала.

— Возненавидела ее, могла и своего парня возненавидеть — если он, например, бросил ее, оставил, уехал. А он ведь собрался и уехал внезапно, это мы установили. У нас четыре трупа. Картина преступлений свидетельствует о том, что в первом случае целью убийства явно был Артем. Его мать встретила смерть лишь потому, что она оказалась там, в доме, в этот момент. Возможно, Пелопея вообще не знала о ее присутствии, может, она считала, что Артем там один. Мать была убита как нежеланный свидетель. То же самое и в случае с Кравцовым и Быковой: главная цель — Кравцов. От него исходила опасность, его постарались похоронить и затруднить его опознание. Пытки на его теле — помните о них? — спросил Гущин. — Не забывайте. Его пытали, чтобы выведать — кому он говорил о том, что знал, что видел в ту ночь на дороге. И под пыткой он выдал адрес своей любовницы Быковой. Ее убили за то, что Кравцов ей, возможно, рассказал.

— А что он видел в ту ночь, Федор Матвеевич? — спросил Клавдий.

— То, что девчонка не была такой, какую он нам впоследствии описал. То, что она была другой — не в шоке, а в полном здравом уме. И самое главное — что на ней была кровь до аварии. Что она выскочила окровавленной на проезжую дорогу.

— Нет, нет, опять не сходится, — покачала головой Катя. — Убить двоих, разрубить тело, жарить… Заметать следы, сбросить тела в подвал, повесить на дверь замок на защелке… И при этом… Зачем она разделась догола? Куда дела свою одежду? Мы же не нашли никакой другой ее одежды там, кроме трусиков и туфли, замотанных в покрывало.

— Раздеться догола могла, чтобы кровь не испачкала ее шмотки. Их она могла собрать и спрятать где-то в лесу.

— Зачем? Не проще было оставить все там, в доме?

— Она пыталась разыграть жертву, — сказал Гущин. — Жертву похищения и… Никто же не знал, что случится та авария на шоссе. Никто не знал, что тела не найдут три года. Она боялась разоблачения и хотела максимально разыграть из себя жертву — накачанную наркотиками, раздетую догола, пережившую шок и амнезию — потерю памяти.

— Она могла утратить память в результате аварии, — сказала Катя, чувствуя, что это самый слабый ее довод.

Гущин встал из-за письменного стола, подошел к окну. Открыл фрамугу, достал из-за жалюзи припрятанную пачку сигарет и закурил.

— Амнезия, — сказал он, выпуская дым. — Амнезия… В детективах много про это пишут — потеря памяти. Мне всегда это казалось чем-то нереальным, искусственным, придуманным — амнезия… Это же идеальная форма защиты. На все вопросы и три года назад, и сейчас она отвечает — я не помню. Ей не надо выдумывать ни контрдоводов, ни алиби. Она просто скрывается от нас, словно за занавесом, который сама и соткала — я не помню… А так ли это на самом деле? Я вас спрашиваю.

— Все это время мы все верили… и вы тоже, Федор Матвеевич, в реальность амнезии. В искренность ее слов, — сказала Катя.

— А сейчас, после дома в Дятловке?

Катя не ответила.

Гущин курил свою сигарету.

— Труп Кравцова привезли в лес на машине, — сказал Клавдий. — Мы знаем, что Пелопея даже в нынешнем ее состоянии машину водит. Их авто с матерью, то, что на Патриках…

— Сегодня утром я послал сотрудников осмотреть «Мерседес» Регины Кутайсовой — взять пробы из багажника на предмет ДНК и органики. Так вот, машины во дворе, на стоянке их дома, нет. Регина по телефону очень удивилась нашей просьбе — наши сказали, что это, как и образцы ДНК, в связи с делом о нападении. Она сообщила, что на днях отогнала машину в сервисный центр. Проверили его — у «Мерседеса» нет никаких неполадок, но от владелицы поступила просьба на мойку и химическую чистку салона и багажника.

— Это произошло после вашего разговора с Региной? — спросил Клавдий.

— Нет, за день до этого.

— Вы хотите сказать, что мать знает? Что мать покрывает Пелопею?

Гущин резким жестом смял недокуренную сигарету в кулаке. Катя подумала, что он обжег себе ладонь, но не заметил этого.

Глава 47

Идеальная защита

— Вырезать из груди сердце любовника и съесть его — это и ненависть, и страсть, и болезнь. В мифах, которые так любит Пелопея и о которых вы говорили прежде, есть что-то подобное?

Клавдий Мамонтов озвучил то, что Катя никак не хотела произнести вслух. Отказывалась произносить. Отказывалась в это верить.

Они сидели в кабинете розыска, ждали. У полковника Гущина снова совещались представители прокуратуры, следователь, эксперты. Клавдий стоял спиной к окну, смотрел на Катю. Ей казалось — взгляд у него остекленевший. Мужчины порой так странно смотрят…

Вы не в моем вкусе, Катя…

Так он сказал ей.

А вот другой охранник оказался кое-кому по вкусу…

Тошнота снова клубком подкатила к Катиному горлу. Она отрицательно помотала головой.

— Нет? — переспросил Клавдий. — А ведь что-то, кажется, было в мифах.

— Похожее, но…

— Каннибализм?

Кате было дико, что они разговаривают на эту тему. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы он умолк. Или ушел. Но Клавдий не уходил.

— В том-то и дело, что было, — продолжил Клавдий. — В мифе об отце Пелопеи Фиесте.

Об отце…

О ее отце…

Катя снова вспомнила их с Гущиным первую встречу с Платоном Кутайсовым: ресторан на Большой Ордынке, остряк-менеджер… Пропасть между тем, что видели их глаза тогда, и тем, о чем говорят сейчас.

Она встала и пошла прочь из кабинета. Ей хотелось умыться горячей водой.

Из кабинета Гущина выходили люди, совещание закончилось.

Для Кати не было секрета в том, о чем шла речь на совещании. О немедленном помещении Пелопеи Кутайсовой в стационар, в Центр социальной и судебной психиатрии Московской области при Центральной клинической психиатрической больнице на улице Восьмого Марта.

Но