Зеркала-озера - soverry

Алёне так и хочется спросить, почему именно ситуация сложная, что в этом такого, но она почему-то молчит. А потом уже начинает уходить время. Потом тетя поднимается из-за стола, забирает грязную посуду, начинает ее мыть, и уже как-то просто не совсем в тему возвращаться к этому вопросу. Кошка сладко спит на коленках, Алёна взгляд на нее скашивает и думает лишь о том, что абсолютно ничего не понимает.

Наверное, лучше и не понимать.

В конце концов, пройдет несколько дней, всех окончательно опросят, протестируют, виновникам сделают выговоры (или их уже сделали?), а потом они все просто вернутся к своей обычной жизни, где самая большая проблема — продвинутое практическое травничество, которое совсем скоро придется сдавать сначала зачетами, а в конце года и экзаменом.

Вечер проходит слишком быстро хотя бы потому, что, когда она все же перестает сидеть с кошкой и добирается до своих конспектов, на часах уже одиннадцатый час. Переключаться на учебу всегда удавалось достаточно легко, поэтому вместо того, чтобы и дальше прокручивать в голове вопрос, который она все равно не собирается задавать тете — по крайней мере сегодня, — Алёна просто укладывается поверх застеленной кровати с конспектами и погружается в учебу.

Завтра точно будут проблемы с расписанием, как и сегодня. Какие-то занятия точно перенесут или отменят, но все эти мысли только нервируют, поэтому она просто повторяет материалы по списку. С первого занятия в расписании на завтра и до пятого.

Так проще. Кто-то медитирует, кто-то играет в компьютерные игры, а кто-то просто читает конспекты, написанные своим кривым почерком в спешке.

Судя по шагам за дверью, тетя пока не ложилась, но Алёна замечает это будто случайно, мимоходом и все же ловит себя на том, что они и без того достаточно обсудили все происходящее. Перерывы между одним предметом и другим только получаются почему-то длинные. И она закидывает ноги на стену и начинает зачем-то еще раз прогонять в голове встречу с психологиней.

Волкодав, пожалуй, звучит как идеальный псевдоним, но фамилия, кажется, все же настоящая.

И Алёна знает, что она мало чем вообще похожа на тех психологов, с которыми ей приходилось работать раньше, еще до школы, но одно это психологическое клеймо ставит ее в один ряд с теми — другими. Марте, может, и не нравится тот факт, что неведьминское происхождение вызывает хоть какую-то реакцию, но Алёна ничего поделать с собой не может.

Это ведь просто бред — допускать работать в школу человека, не связанного с колдовством совершенно. Да и как она вообще добирается до работы? У преподавателей есть зарегистрированные средства передвижения вроде школьных ботинок, которые выдают студентам, но более сложные и навороченные. У студентов — ну тут все понятно. Ботинки сами отнесут на опушку леса рядом с ручьем, а там можно дойти пешком. Но чтобы кто-то обычный нашел школу! Нонсенс.

Кошка скребет дверь, чтобы ее впустили. Алёна на этот звук отвлекается, потом на часы смотрит. Половина второго ночи. Ей точно стоит или взяться за другой учебник или уже лечь спать. Разобраться, каким именно способом Волкодав вообще попадает в школу, можно будет и завтра, и послезавтра. Это скорее простое любопытство, от которого ничего не зависит.

Но как же ей это вообще удается?

Школа-то стоит в глухом лесу, компасы там сбоят, точное местоположение вроде как знает только директриса, ну и Высший, разумеется. Как-никак это их обязанность заниматься обучением и присвоением квалификации. Вряд ли бы директриса сообщила о том, как найти школу, простой женщине, лишенной каких-либо способностей вообще. Это как минимум нерационально. Тогда стоит сразу рассказать всем, где именно обучают ведьм, чтобы все любопытные нагрянули.

(Хотя здесь можно быть спокойной, в этом Алёна уверена. Никто просто не поверит, так уж устроен этот век. Можно даже выложить несколько видео на Ютьюб, как они оживляют мертвых птенцов или заговаривают камыши, все равно никто не поверит. Монтаж, обман, простые спецэффекты. Удобный век, чтобы прятать ведьм прямо под носом.)

Она складывает рюкзак, открывает дверь, чтобы впустить кошку, но кошки там уже нет. Наверное, ушла спать к тете, решает Алёна, закрывает дверь и расстилает кровать, больше не смотря на часы. Лучше не знать, сколько часов она проспит. Может будет думать, что больше, чем на самом деле.

Но, когда она выключает свет, укладывается в кровать и поворачивается лицом к стенке, мысли про психологиню никуда не исчезают, а только и дальше лезут в голову. Алёна пытается отвлечь себя расписанием на завтра, представлением в деталях, что именно она будет делать утром, как нальет кофе в чашку, как будет медленно жевать бутерброд с сыром, а потом шнуровать ботинки, только все эти попытки все равно возвращают обратно к мыслям о том, что у нее как раз вот есть эти самые ботинки — ее способ добраться до школы, местоположение которой она не знает, — а что же с Волкодав?

Надо завтра спросить об этом у Димки. Может, она уже думала на эту тему. Или может, она просто знает. Вдруг ей родители рассказывали или кто-то из знакомых.

Можно было бы, конечно, спросить у кого-то из преподавателей, но сейчас не самое лучшее время. Да и это обычное любопытство, не более того.

Сон приходит совсем не сразу, и Алёне даже жаль, что они с тетей живут в обычной панельной многоэтажке, что нельзя открыть окно и услышать уханье совы, цокот кузнечиков или журчание воды. Только дорогу рядом, хлопанье дверцами машин и чей-то редкий смех.

Совсем не те звуки, которые окружают школу. Кому-то из ее одногруппников точно повезло больше; они хотя бы не живут в городе.

Глава 2. Виновница суматохи. 1

На следующий день Алёна впервые за несколько месяцев опаздывает. Ничего особенного за опоздание, конечно, в школе не светит, но она поспешно натягивает ботинки, отгоняя кошку от рюкзака.

— Уйди, пожалуйста, — почти молит ее, когда та морду засовывает в карман рюкзака, еще и лапу пихает, норовя залезть туда полностью. — Там нет ничего вкусного, я же покормила тебя.

Дождевик тоже никак не находится, а тети, как назло, нет дома, поэтому остается лишь надеть куртку, повоевать с кошкой, никак не желающей соблюдать субординацию и вообще признавать хоть какой-то авторитет, и выбежать из квартиры, совершенно забыв прихватить из холодильника хотя бы бутылку йогурта. Алёна из подъезда выскакивает, заходит за угол и наклоняется, чтобы завязать шнурки.

Три узла