Зеркала-озера - soverry

Ветер дует в лицо, когда она резинку с запястья снимает и волосы на ходу в хвост завязывает. Надо бы время посмотреть, но часов нет. Алёна мысленно проклинает наполовину бессонную ночь, собственную рассеянность из-за нехватки сна и неугомонную кошку, будто специально сующуюся под ноги все утро.

Левой рукой убирает еловую ветку, идет по хорошо знакомой тропинке и вовремя тормозит, чтобы не налететь на старца в еловой накидке.

— Доброе утро, — улыбается Алёна. — Вы извините, я в школу опаздываю.

— Вечно вы в школу опаздываете, — ворчит он почти беззлобно. Алёна останавливается, сжимает лямку рюкзака в ладони. Пневому деду лучше не грубить, в лесу вообще лучше никому не грубить, это она хорошо помнит. — На пень чуть не налетела, а он тут давно стоит, старше тебя, видать, будет.

У нее улыбка какая-то виноватая, а дед продолжает что-то ворчать себе под нос.

— Я буду осторожна, обещаю, — говорит она.

Дед челюстью шамкает, машет на нее и скрывается за старым дубом. Алёна еще какое-то время стоит как вкопанная, а потом вспоминает, что опаздывала, и в сторону школы кидается бегом. Утро слишком суматошное, чтобы день был хорошим.

И она уже по лестнице взбегает, когда группа студенток выходит на улицу, а за ними и Димка.

— Мы в каком кабинете сегодня? — спрашивает Алёна и сдувает с лица тонкую прядь волос, почему-то вылетевшую из завязанного хвоста. Димка сжимает ее в приветственных объятиях. — Потом обнимемся, — хлопает ее по спине Алёна, — мы же опаздываем.

— Не опаздываем, — уверяет Димка и подмигивает.

Алёна смотрит на нее непонимающе. Димка языком цокает и глаза возводит к небу.

— Отменили занятие. Там второкурсники пишут вчерашний тест. Второе тоже, может, отменят.

И это как гора с плеч. Алёна выдыхает шумно, выбившуюся прядь пытается пригладить, зачесать назад.

— А ты, я смотрю, бежала, — подтрунивает подруга. И по плечу хлопает. — Да ладно, пойдем прогуляемся. Все равно куча свободного времени. Жалко только, что чая нет. Знала бы, что у нас намечается прогулка по лесу, взяла бы термос.

И суматошное утро начинает останавливаться и замедляться.

Суматошное утро сменяется на спокойное и расслабленное, когда они идут в сторону ручья, перепрыгивают его в самом узком месте и идут дальше в сторону оврага. Холодная весна все же постепенно становится теплее, хотя бы потому что ручей начинает оттаивать, а вокруг грязь начинает размываться. На улице еще темно, а в лесу и тем более, но зато воздух свежий, совсем не такой, как в родном городе Алёны. Достаточно просто полной грудью вдохнуть, чтобы пустить побольше кислорода в легкие, разобрать мельтешащие мысли в голове и вернуться в обыденность.

Просто ни о чем не думать, а идти за Димкой, которая все водоемы в лесу, кажется, знает.

— К озерам пойдем? — спрашивает она, оборачиваясь.

Алёна кивает.

Димка залезает на огромное поваленное дерево, ногами устойчиво на него встает и руку протягивает.

— Ты какая-то сегодня странная. Все в порядке?

— Почти, — отзывается Алёна, цепляется за ее руку и тоже залезает на дерево. Димка спрыгивает и идет вперед. — Нет, — признается Алёна. — На самом деле не в порядке.

Она следует за подругой, догоняет ее, и они равняются.

— Рассказывай, — говорит Димка.

Так просто. Пустячно. Алёна кивает несколько раз. Здесь, в лесу, точно никто не услышит. Кроме леших, различных лесных духов низшего порядка, а у озер еще и русалки водятся. Почти никто — но хотя бы не тетя и не одногруппники. И уж точно не психологиня.

— Никак не могу выкинуть из головы вчерашнюю встречу с Волкодав.

— А что там? — Димка руки в карманы куртки засовывает, ветки под ее ногами трещат как-то особенно. И Алёна даже может представить, как после получения квалификации она поселится где-то в лесу, возможно даже одна, и будет гулять вот так каждый день. Димке всегда было комфортно в лесу, а рядом с водоемами она вообще как рыба в воде. Она словно может их слышать и всегда находит. Может, и правда слышит. Они никогда об этом не говорили. — Надо было тебя вчера дождаться, ты извини, что так получилось.

— Ты и не должна меня ждать.

Димка поворачивается к ней лицом и смотрит этим взглядом, мол, давай без этого. Улыбается тепло-тепло.

— Подруги нужны, чтобы всегда быть рядом, — и кулак подставляет, Алёна своим кулаком слегка его стукает, и она руку убирает обратно в карман. — Так что с Волкодав?

— У тебя не было ощущения, что она смотрит тебе прямо в голову?

Несколько секунд молчания, а потом Димка головой отрицательно мотает.

— Не.

— Просто каждый раз, когда она на меня смотрит, мне хочется отвести взгляд в сторону. И потом оставаться с ней наедине некомфортно…

— Ты не думала, что это может быть связано с… ну ты знаешь.

Думала. Еще как думала, но вслух этого Алёна не говорит. Почему-то кажется, что если начать разбирать все это вслух, то подруга ее не поймет. Или осудит, хотя такого никогда не было. Их отношения можно назвать скорее доверительными, чем завязанными на осуждении.

Алёна говорит:

— Нет, дело не в этом, — под ноги смотрит себе не столько потому, что боится оступиться или поскользнуться на оттаивающей глине и земле. — Она вчера спросила, как у меня дела с мальчиками.

— О-о-о, — тянет Димка насмешливо. — Старая тема.

— Да не в плане отношений. В плане… есть ли у меня друзья среди мальчиков, не было ли каких-то конфликтов и… Мне все это не нравится.

— Знаешь, — говорит Димка, рукой обнимая небольшой дуб и делая оборот вокруг него перед тем, как пойти дальше, — мне вот больше не нравится то, как они вечно пытаются нас подружить. Я не против того, что с нами учатся парни, но если мне не хочется с ними дружить, то это мой выбор, разве нет?

— Ну да, — соглашается Алёна, а сама почему-то ловит себя на мысли, что тете вряд ли бы понравилось, скажи она что-то такое дома.

И все же вопрос остается открытым, почему всех так волнует половой вопрос в школе. Студентов нет, а вот родителей и преподавательский состав, видимо, да, раз из-за обычной драки устроили такое представление.