Рассказы - Роберт Альберт Блох

И вдруг меня осенило. Сверкание этих громадных глаз, она и бармен один на один. Блондинка склоняется над стойкой, говорит ему, чтоб он не помнил. Не подкупает его, не запугивает, а говорит. Гипнотизирует его!

Безумие?

А разве сам я не обезумел? Когда простые факты теряют смысл, невольно подумаешь о мистике. И гипноз здесь возможен. В подходящей обстановке и при хорошем гипнотизере он верно действует. Блондинка вполне годится для роли гипнотизера. У нее была возможность подойти близко к портье или коридорному; так как они мужчины, они, конечно, уставились на нее и слушали, что она им говорила. Официант Джо Франчетти стоял с ней рядом, когда обслуживал за ужином. Остается бармен. Вот она и прокралась сюда и воздействовала на него тоже.

Я немного успокоился, но только немного. Маринера все-таки нет, а почему? Этого я не знал. Но им-то известно, что я о его исчезновении знаю.

Было бы у меня теперь за что ухватиться! Я ничего не мог придумать. И вдруг я вспомнил, что у меня есть револьвер в чемодане. Я не сразу решился сунуть его туда. Ведь это рискованно, да я и не собирался пугать им Маринера. Теперь я был доволен, что у меня есть револьвер.

Пойду-ка я к себе в номер, возьму револьвер и снова постучусь в 701-й, подумал я. А что еще мне оставалось?

Я встал и направился в холл. Поднялся на лифте и вышел на седьмом этаже. На цыпочках прошел по коридору мимо 701-го номера к своему. Я достал ключ и тихонько отпер дверь. Потом вошел.

Потянувшись к выключателю, я споткнулся. Я выругался про себя, но мне следовало бы благословить бога. Наверное, то, что я споткнулся, спасло мне жизнь. Из темноты за дверью обрушился удар, и, если бы на голову, мне был бы конец. Впрочем, он едва не сломал мне плечо. Я присел и уже готов был размахнуться правой, как произошли две вещи одновременно.

Зажегся свет, и этот тип по имени Гарри ткнул мне в ребра револьвер.

— А теперь шагай! — скомандовал он.

Мы зашагали. В коридоре никого не было. Никто не любовался парадом. Никто и не приветствовал нас, когда мы остановились у Двери 701-го.

Дверь отворилась, и выглянула мисс Фейрборн.

— Застукал, — прошептала она.

— Да, застукал, — буркнул Гарри.

Он втолкнул меня в комнату и закрыл дверь.

— Почему ты его не прикончил? — спросила она.

— Раздумал, — сказал Гарри. — У меня другой план. — Он подмигнул. — Поняла?

Мисс Фейрборн кивнула, потом повернулась ко мне. Ее огромные прекрасные глаза уставились в меня.

— Зря стараетесь, — сказал я. — Я не очень-то поддаюсь гипнозу.

Она вздохнула.

— Знаю. Потому я и не пыталась. На вас бы не подействовало. Уж больно вы подозрительны.

— Сожалею, но такая у меня натура.

— И мне жаль. Не появись вы или если бы ушли… но, конечно, теперь ничего не изменишь…

Я посмотрел на кровать.

— Где же деньги? — спросил я. — Разве вы не свалили их сюда, или уже отправили?

Гарри потер себе подбородок свободной рукой. Я хорошо знал, чем была занята вторая — держала револьвер, и револьвер был прижат к моим ребрам.

— Строили догадки? — сказал он.

— Да, догадывался. Так где же деньги, позвольте спросить?

— Не то у вас положение, чтобы спрашивать, но я отвечу. Уже отправлены.

— А где мистер Маринер?

— Тоже отправлен. Вернее, скоро будет…

— Так я и думал, — сказал я, — Убили?

— Не слишком ли много вы думаете?

— А почему бы нет? — Я пожал плечами. — Я знаю, что мистер Маринер боялся за свою жизнь. Поэтому он и бежал из города в город, поэтому окопался здесь. Он весь посинел, когда я заговорил с ним, и признался мне, что они его ищут. Я не понимал, о чем он толкует, пока не появилась мисс Фейрборн. Он испугался во сто крат сильнее и все-таки пошел за нею. Как видите, проясняется. Разве нет? И вы, и я охотимся за одним и тем же — за секретом, каким образом он сумел в короткий срок загрести такую кучу денег. Только я работал один и собрался уладить это дельце тихо-мирно. Вы же объединились и нажимали на Маринера. Вы запугали его, хотели убить. И, наверное, убили, не знаю только, как вы рассчитываете выйти сухими из воды.

Я сделал паузу, и вдруг новая мысль пронзила меня.

— Как же вам удалось вытравить его фамилию из отчетов нашей компании? Тоже гипноз… те же методы, что и здесь в отеле?

Мисс Фейрборн кивнула.

— У нас есть соучастники во всех больших городах.

— М-да, это влетает вам в копеечку. Конечно, если дело идет о пяти миллионах…

— Умножьте на десять, — сказал Гарри. — Маринер лишь немного подработал на стороне, когда решил, что улизнул от нас.

— От вас?

— История ваша не совсем верна. У нас у всех одни и те же хозяева.

— Синдикат? — спросил я.

— Не такой, как вы думаете. Это группа биржевиков. Неважно, кто они такие. Скажем, богатые и влиятельные люди, которые хотят быть еще богаче и еще более влиятельными. Они получают многие негласные сведения насчет биржевых операций, но существуют законы, которые ограничивают возможности их собственных компаний спекулировать. Так вот, эти воротилы замыслили объединить свои ресурсы, а чтобы обойти закон, создали частную организацию, которая и производила для них сделки. При условии секретности можно заработать десятки миллионов в год. Нужно только иметь подставное лицо.

— Маринера?

— Точно. Человека без роду и племени. Кого-нибудь, кто выполнял бы их приказы, и еще несколько обученных людей вроде нас, чтобы следили за ним и поймали, если бы он вздумал улизнуть. Несколько лет дело шло как по маслу. Он заработал для них не меньше пятидесяти миллионов на одних только акциях и облигациях.

— Но никто не может загребать столько денег, чтобы о нем не писали газеты, — сказал я. — А я ведь никогда не слыхал о Маринере. Натолкнулся на его след только три месяца назад, и то как на скромного вкладчика.

— Точно. Маринером он стал три месяца назад. За эти годы ему раз шесть меняли фамилию. План этих биржевиков отчасти в том и состоит, чтобы скрывать личность спекулянта. А часть нашей работы — после того, как ему меняли фамилию, — вычеркивать его из памяти людей. Я уже говорил вам, такие агенты, как мы, рассеяны по всей стране.

Потом,