Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Аза пристально смотрит на него:

– Ты правда собираешь это сделать? Не шутишь?

– Что сделать?

– Пойти в школу. После того, что тебе сказала Серафин!

– Ну?

– Что «ну»? Дельце, которое они планируют завершить перед побегом с деньгами. На самом деле не переживаешь, головастик-мневсепофигу? Действительно пойдешь в свою жалкую школу со спокойной совестью?

Оливо садится и смотрит на Азу, которая избегает его взгляда, как делает всегда, когда обижается, зазнается или выпендривается.

– Думаешь, что… – пытается сказать Оливо.

– Я? Какой смысл мне о чем-то думать, если все решаешь ты! Значит, если хочешь идти в школу как ни в чем не бывало, зная, что те пятеро задумали сделать какую-то хрень, о которой будут потом жалеть всю жизнь, я умываю руки.

Оливо сжимает пальцами нижнюю губу:

– Знаешь, похоже, ты права.

– Чудо чудесное! Аллилуйя! Оливо Деперо признает правоту за кем-то, кого не зовут Оливо Деперо. Трубят фанфары, бьют барабаны, блудный сын образумился!

– В любом случае… хочу я или не хочу… но я понятия не имею, что они задумали, и знать не знаю, где их искать.

Аза опускает глаза и покачивает головой.

– Ваша честь, – вдруг резко поднимает голову и говорит решительно, словно обращаясь к судье, восседающему на высокой скамье. – Трудно поверить, но мой подзащитный не смог предотвратить худшего – катастрофу, стихийное бедствие – по самой банальнейшей, явной причине… Он – идиот. Настолько идиот, что совсем не задумывается о стучащем в его голове молотке, а ведь слышит этот звук уже давно! Не задумывается и о том, когда и где услышал стук в первый раз! А это помогло бы ему понять, что́ буквально отпечатывал молоточек о безумных намерениях семи чокнутых подростков! Знаю, ваша честь, в это трудно поверить, но он встал с кровати и пошел в школу, как последний болван, продолжая спрашивать себя, какова же роль Серафин в банде саламандр, ведь каждый из шести уже сыграл свою. В его пустую башку все еще не зашло, что он не знает этого, потому что Серафин до сих пор не исполнила свою партию, но вскоре сделает это. Понимаю, ваша честь, что глупость имеет свои пределы, прошу вас приговорить его к пяти тысячам лет с конфискацией, как пел тот чел[437]. Не знаю, понятно ли объясняю.

Оливо размышляет, теперь сжимая двумя пальцами верхнюю губу.

– Кажется, я понял, – говорит. – Короче, поднимай задницу, я тороплюсь!

Десять минут спустя он уже шагает по дороге. Не завтракал. Только быстро сполоснул лицо. В квартире никого не было. Вероятно, Соня ночевала в управлении, а может, вернулась домой и потом рано ушла, а может, спала в «Ибисе» с Флавио.

Вместо того чтобы пойти к школе, Оливо направляется в противоположную сторону и уже через десять минут, почти бегом, вприпрыжку, добирается до библиотеки. Время – половина девятого, и она только что открылась. В вестибюле несколько студентов университета. Оливо подходит к стойке администратора:

– Здравствуйте, синьора Адель. Не знаю, помните ли вы меня?

Синьора Адель помнила его настолько прекрасно, что сразу же отодвинулась на метр от стойки.

– Недавно я разговаривал с директором, можете его пригласить?

Женщина пятится к кабинету, открывает дверь и заглядывает внутрь:

– Можно? Здесь снова тот юноша… – и что-то очень тихо добавляет.

Менее чем через пару секунд мужчина появляется, его лицо с расширенными от возбуждения зрачками напоминает морду охотничьей собаки, услышавшей на охоте визг зайца.

– Оливо Деперо! Я в самом деле очень рад видеть вас. Простите, но я позволил себе сохранить ваше имя в нашем читательском каталоге.

– Мне нужна ваша помощь.

– Снова планы здания?

– Намного серьезнее.

– Ну же, ну же, слушаю?

– Мне нужны полные планы всех подземелий и коммуникаций: переходов, туннелей, кладбищ, лазеек, запасных каналов, пещер, противовоздушных убежищ, катакомб и колодцев Турина. Со всеми входами и выходами между пересечениями и соединениями.

В небольшом гостевом пространстве библиотеки повисает напряжение – как на поле битвы, как за столом во время игры в покер, как на финальных кадрах «Хода королевы»[438].

– Синьора Адель!

– Слушаю вас.

– Мы с юношей поднимемся в отдел картографии, в секцию «L3 bis: подземная картография и чертежи». Через пару часов побеспокойтесь, пожалуйста, чтобы принесли нам на третий этаж мой термос с чаем и ланч-бокс. В это время нам понадобится сделать перерыв, поскольку я собираюсь познакомить синьора Оливо Деперо с обширным и полным иллюстраций произведением Эрнесто Солинго Булина, графа Оползня. И если кто-то будет спрашивать меня, отвечайте, что я в раю.

32

Прошло пять часов. Стол завален фолиантами[439] и папками, тут же шесть чашек чая. Оливо выслушал множество рассказов и разъяснений по теме, и у него сложилось более или менее ясное представление о ситуации.

Главное, что выяснилось: Турин на самом деле похож на огромный кусок швейцарского сыра.

Сотни подземных переходов связывают дворцы бывших правителей Савойи[440], вырытые ими из-за страха перед гневом народным – чтобы в случае чего можно было тайно перемещаться между дворцами или же просто незамеченными покинуть город. Кроме того, под церквями тоже есть катакомбы и секретные проходы. Подземные туннели, построенные в древности с оборонительной целью главным образом вокруг Цитадели[441], туннели, выстроенные масонами на случай войн. Кроме того, углубленные ниши в подвалах дворцов, служившие винными погребами, тоже соединены с подземельями соседних домов. А еще колодцы и люки. Ледники[442]. Противовоздушные убежища времен Второй мировой войны. Разветвленная сеть каналов, когда-то оплетавших город, сегодня почти полностью засыпана землей. И в конце концов, плотная паутина канализационных стоков и вод.

Невероятный квест, лабиринт, который, по словам директора библиотеки, сумел исследовать только Эрнесто Солинго Булин, граф Оползень, и составил подробные карты Турина. Удивительный факт, если учесть, что граф вернулся с Первой мировой войны практически слепым.

– Это очень грустная история. Хочешь, расскажу? – спрашивает директор.

Оливо понимает, что у него мало времени. Грядет беда, хоть он еще и не понимает какая.

– Конечно, у нас есть время, – соглашается он, чтобы не огорчить директора.

– Эрнесто мог бы, благодаря своему титулу, избежать отправки на фронт, но это казалось ему очень неправильным, ведь другие парни уходили. Так что он, несмотря на пацифистские взгляды и то, что никогда не держал в руках даже рогатку, тоже отправился воевать. Наверное, поэтому почти сразу и подорвался на мине. Потерял ногу и почти слепым был отправлен домой. По возвращении в Турин его ожидало еще худшее: мать умерла от желтой лихорадки, собака – от столбняка, невеста – от диабета, а отец, потеряв разум, вступил в секту, последователи которой