Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Миддлтон отвел взгляд от монитора, где был открыт отчет Скотта.

Вместо того чтобы вернуться к изучению тонны информации, которую предоставили два дня назад Мэлвин, а также прокурор, приставленный к делу Андерсона до начала всей этой истории, остаток дня ушел на преодоление «бюрократической полосы препятствий» (еще одно из любимых выражений Лео), с ее многочисленными протоколами, исполнительными указами, статьями кодексов и сводом правил, задающих направление всему расследованию. Это как бежать по бесконечно длинному коридору, изрезанному красными лазерными лучами: заденешь хотя бы один из них, и непременно прогремит взрыв.

И все же именно соблюдение этих процедур отличает официальных сотрудников от городских вигилантов с их своеобразным пониманием правосудия и незаконными методами его исполнения. Но было бы гораздо лучше, если бы этот процесс занимал чуть меньше времени и сил, ведь любая задержка – это дополнительная возможность для убийцы совершить новое преступление, а для гражданских линчевателей – очередное доказательство несовершенства государственной системы.

– Следов сексуального насилия я не обнаружил. Осмотр показал, что в последний раз погибшие вступали в половую связь еще до своего прилета в Чикаго, так что и здесь наш парень засветиться не успел. Впрочем, это вроде как не его профиль. Следы наркотических средств в организме также отсутствуют, а алкоголь они приняли, вероятно, незадолго до своего похищения.

Адам пробежался хмурым взглядом по фотографиям изувеченных тел.

Нет, в действиях убийцы с самого начала не было никакой случайности, и он не шел на поводу собственных эмоций. Он учится, совершенствует методы, все тщательно планирует, готовится заранее и выбирает непохожих друг на друга людей, продумывая стратегию на несколько ходов вперед – и именно поэтому до сих пор остается в тени.

Каждая предыдущая его жертва – это лишь проба пера, а Ирма и Трисс – новый, более организованный и тщательно проработанный уровень.

– Часть порезов, как раз несерьезных, была нанесена тонким лезвием – предположительно бритвой. Остальные оставлены хирургическим скальпелем.

– Э-э-эм… – Лео задумчиво чешет щетинистый подбородок. – Но в чем смысл этого разделения?

– Я уверен, что убийца подошел к процессу со знанием дела. Видишь ли, лезвие бритвы сделано таким образом, чтобы разрезать биологическую клетку и микрокапилляры, – Мэлвин проводит рукой по воздуху, имитируя надрез, – что приводит к неизбежной гибели разрезанных клеток. А лезвие скальпеля, в свою очередь, режет межклеточное пространство, уменьшая степень повреждения клеток – не образуются антитела, не так сильно разрушаются микрокапилляры и так далее. Если сделать два одинаковых по длине и глубине пореза, но один нанести скальпелем, а второй бритвой, именно последний будет заживать дольше. Понимаешь, о чем я? Чисто технически порезы, оставленные скальпелем, наносят меньше вреда клеткам и заживают быстрее, но здесь они были сделаны в определенных местах и гораздо глубже, чем те, которые были нанесены бритвой. В обоих случаях раны кровоточили, но, если бы убийца поменял инструменты местами, девушки не дожили бы и до трех часов утра. Он совершенно точно знал, что и как делать. По крайней мере – в теории. Ведь на практике не все прошло гладко. Не могу сказать с уверенностью, что он обладает профильным медицинским образованием – ампутация конечности была явно проделана дилетантом, а некоторые порезы, при всей своей продуманности и правильному расположению, оставлены непрофессиональной рукой. Скорее всего, убийца обладает определенными знаниями в области медицины – либо он обучался этому сравнительно давно, либо, заручившись теорией, изучает все сейчас, в процессе. И, как я могу судить, делает в этом определенные успехи.

– А это значит, что мы понятия не имеем, как далеко он способен зайти, – хмуро резюмирует Адам.

После стольких лет в Бюро Миддлтон мог с точностью сказать: у каждого убийцы подобного профиля есть личный мотив и определенная цель, выращенная на нездоровых событиях прошлого, которое остается зарытым глубоко в их больном подсознании.

Одни считают себя освободителями, пришедшими в этот мир, чтобы очистить его от «греховных» женщин или мужчин, и причина таких мыслей может скрываться как в суровом религиозном воспитании, так и в антисоциальном прошлом родителей или окружения.

Другие стремятся убить родственников или своих бывших, но вместо них находят случайных жертв, на которых выплескивают ярость.

Третьи ищут славы, пытаются быть замеченными и могут подражать известным маньякам прошлого или вырабатывают свой уникальный «стиль».

Четвертые посредством убийств пытаются удовлетворить сексуальные фантазии, поскольку не способны получить соответствующее наслаждение в естественной форме, а пятые просто слетают с катушек и в порыве эмоций расправляются со всеми, кто попадется им на пути. И этим списком вероятные мотивы не ограничиваются.

Но иногда убийца изменяет modus operandi[271], когда изучает что-то новое или заходит дальше в своей жестокости. Именно поэтому никогда нельзя утверждать наверняка, что каждый случай будет полностью копировать предыдущий, а в очередном убийстве не появятся новые детали или не изменится способ совершения преступления. Единственное, что остается постоянным, – ритуал, сформированный на основе личных предпочтений и мотивов.

И в данном случае они имеют дело с крайне опасным, но чертовски умным сукиным сыном, который по какой-то причине получает удовольствие от обилия крови вокруг, пока расправляется с каждой новой жертвой, превращая ее последние часы жизни в настоящий ад.

– Чем была ампутирована рука? – спрашивает Адам и сразу уточняет, догадываясь, каким будет ответ: – И ты упоминал ранее, что она была отделена еще при жизни.

– Да, и, боюсь, именно этой боли не выдержала убитая девушка.

Cabrón, – шипит Холден и отходит от стола стелом.

– Мы можем определить, чем конкретно он это сделал? – опять уточняет Адам.

– Судя по характеру среза и обильному кровотечению, – Скотт указывает на все, что осталось от руки Трисс Дженнингс, – убийца лишь частично воспользовался стандартным хирургическим набором для проведения ампутации: жгутами, ретрактором, ампутационным ножом и пилой, исключив зажимы, долото и прочие инструменты и препараты, необходимые для проведения подобной операции. Скорее всего он рассек проксимально оттянутую кожу, перешел к подкожной жировой клетчатке и поверхностной фасции. – Мэл непроизвольно углубляется в описание проведенной процедуры, и Лео страдальчески морщится при воспоминании о недавно съеденном бурито. – Затем прошелся по краю кожи и рассек мышцы, после чего перепилил саму кость. Поэтому крови в процессе было очень много.

– Мы это заметили, – хрипловато отзывается Холден.

Адам прокрутил на мониторе фотографии погибших Трисс Дженнингс и Ирмы Кох.

Неужели все это – своеобразный кровавый эксперимент над человеческими телами, а «лаборатория»