Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

«…умышленное нанесение тяжких телесных повреждений, угрозы, преследование, покушение на жизнь…»

Адам допил остатки холодного кофе и еще раз пробежался взглядом по строчкам заявления бывшей супруги Макмиллана – единственного из десятка аналогичных, принятого к рассмотрению и не отозванного в день его подачи.

Оказывается, Шон любил проявлять власть не только в бизнесе, но и дома. На протяжении нескольких лет он избивал свою жену Кэтрин, держал ее в страхе шантажом и угрозами и полностью контролировал каждый ее шаг. По заявлению Билли Сэлинджер, лучшей подруги потерпевшей и основного свидетеля в этом деле, они с Кэтрин неоднократно обращались в полицию, но каждый раз получали отказ в помощи и отрицание состава преступления. Дежурных офицеров не смущали ни синяки на теле девушки, ни ее разбитое до крови лицо, ни приступы паники при виде мужа на пороге полицейского участка. Впоследствии Макмиллан без особых проблем убедил полицию и ближайшее окружение в неадекватном состоянии своей супруги, и поэтому любая ее попытка обратиться за помощью заканчивалась неизбежным возвращением домой, где она подвергалась новой порции «наказаний».

Адам тяжело выдохнул и дошел до просмотра фотографий Кэтрин, сделанных в одном из участков.

Что ж, у Макмиллана получилось превратить свою красавицу-жену в пугающее подобие участника уличных драк: некогда длинные светлые локоны свисали тусклыми поредевшими прядями вдоль припухшего от побоев и кровоподтеков лица, а фарфоровая кожа приобрела болезненно-желтый оттенок вперемешку с фиолетово-зелеными пятнами.

Среди пугающих фотографий Кэтрин и показаний Шона, которые сводились к тому, что он, естественно, «ни в чем не виноват», а его супруга всегда «сама наносила себе увечья, чтобы скомпрометировать его ради денег», а потом и вовсе «тронулась умом», Адам обнаружил и аудиозаписи допроса Билли, в которых она рассказывала, как неоднократно пыталась защитить Кэтрин, прятала ее от Шона, в буквальном смысле вставала между ними, наивно полагая, что на нее, как на постороннего человека, Макмиллан не поднимет руку, но в итоге сама подверглась не только прямым угрозам.

В ночь задержания Шона, когда Кэтрин потеряла сознание после побоев, Билли оказалась с ним один на один. Несмотря на разницу в физической силе, весе и росте, она смогла продержаться до приезда полиции, у которой не осталось другого выбора, кроме как взять под стражу вышедшего из себя Макмиллана. На этот раз ему не удалось выкрутиться: хотя дело приобрело общественную огласку, он успел заплатить за свою «невиновность», но в процессе расследования неожиданно вскрылась его причастность к незаконному сбыту незарегистрированных бриллиантов. Только поэтому Макмиллан остался за решеткой на десять лет. Но суд так и не принял в качестве доказательства видеозапись, сделанную Билли при последнем столкновении с Шоном – по заключению экспертизы, картинка была испорчена, а звук записан с помехами, что Билли всячески отрицала.

Адам дошел до ее фотографий, сделанных в участке после задержания Макмиллана, и крепко сжал в руке карандаш, которым делал пометки в блокноте. Да, визуально Билли пострадала не так сильно, как ее подруга, но…

Несколько синяков на лице, разбитая губа, кровоподтеки под носом, ссадины над левой бровью и на скуле…

«…никто не пришел и не остановил этот ужас».

Россыпь синяков на руках и ногах, крупная гематома на ребрах, следы захвата на шее…

«А они все равно надеялись… даже когда этот подонок, этот… монстр издевался над ними, пользуясь своим преимуществом».

Внезапный хруст прервал размышления Миддлтона. Адам без особых эмоций посмотрел на сломанный карандаш, отложил обе половинки в сторону и перевел взгляд на монитор.

«Мне… очень жаль».

Никто не заслужил подобного отношения – ни Билли, ни ее подруга, которая теперь была вынуждена существовать в рамках программы защиты свидетелей вдали от дома и друзей, опасаясь длинных рук своего бывшего мужа.

Физическое, эмоциональное и социальное давление, проплаченные слепота и глухота местной полиции, почти полная неуязвимость виновного перед лицом закона – стоит ли удивляться, что после такого опыта Билли Сэлинджер не светилась от счастья при мысли о сотрудничестве с правоохранительными органами?

Адам вздохнул и бегло просмотрел оставшиеся фотографии, добравшись до снимков вещей, часть из которых Билли использовала для самообороны: разбитая настольная лампа, школьная бита, ключи, газовый баллончик, пистолет Макмиллана с пустой обоймой…

Стоп.

Миддлтон вернулся на три кадра назад и придвинулся к монитору, где была открыта фотография связки ключей с деревянным брелоком-клевером.

«Какая знакомая вещица».

Адам замер на несколько секунд и открыл папку с фотографиями улик, обнаруженных в Остине. Нужный снимок нашелся практически сразу. Поместив рядом оба изображения, Миддлтон внимательно присмотрелся к каждому кадру и спустя минуту для большей уверенности сверился с описанием места, где был найден деревянный клевер.

Размазанная лужа на входе в гостиную – та, в которую упала Билли.

Нет, вне всяких сомнений, этот брелок принадлежит ей. Да и проведенная экспертиза не нашла в этой улике никакой связи с погибшими туристками – ни следов ДНК (кроме отпечатанной крови), ни каких-либо других доказательств.

Зато у Адама теперь имелось визуальное подтверждение: клевер принадлежит Билли.

На краю стола угрожающе завибрировал телефон. Подхватив его за секунду до падения, Миддлтон ответил на вызов.

– Я что-то не понял, – раздался в динамике возмущенный голос. – У кого-то проблемы или с памятью, или с совестью, или с восприятием времени?

«Черт. Лео. Точно».

Адам скосил взгляд на часы: отлично, он уже пять минут как должен быть в баре.

– У меня тут пиво греется, – продолжил Холден на фоне гула чужих голосов, – а я начинаю закипать, потому что ты опять потерялся где-то в стратосфере, и я вынужден проводить вечер в окружении шакалов-юристов, отмечающих чье-то повышение.

– Извини, я… заработался, – пробормотал Миддлтон, рассматривая фотографии деревянного клевера.

– Тоже мне новость. Но лучше избавь меня от подробностей. Советую тебе прямо сейчас переместиться в бар, иначе я полезу выяснять с отношения с этими воротничками.

– Уже иду к выходу. Не начинай веселье без меня.

– Ничего не обещаю, – отозвался Холден и отключился.

Еще раз взглянув на монитор, Адам закрыл все папки, захватил пиджак и направился к выходу. Зная Лео, лучше не проверять его на смелость вмешиваться в чужие посиделки – он ведь сделает это не моргнув глазом. А вот чем закончится эта история, можно только догадываться. Особенно в случае с подвыпившими юристами.

Пожалуй, Лео прав: на сегодня хватит. Большие никаких мыслей – ни о расследовании, ни о мисс Сэлинджер.

* * *

Как ни странно, но с этой установкой Адам справился почти на отлично.

Вернувшись домой после полуночи, уже через полчаса он с наслаждением засыпал