Девушка из спасательной шлюпки - Эйлин Энрайт Ходжеттс

слышался долгий и одинокий брачный зов лисицы. Каждый дюйм в этих местах дышал историей: друиды, римляне, завоеватели-норманны и король, убивавший своих жен, и все это достанется теперь Поппи.

Резкая вспышка света вернула его к реальности. Кто-то зажег газовые светильники в столовой. Пора было идти в дом.

Вокзал Виктория

Лондон

Дейзи Мелвилл

Дейзи вслушивалась в гул голосов пассажиров, садившихся в поезд. В нем различалась и французская речь. Неудивительно – ведь здесь много людей, направляющихся в Париж. Но французский ее не впечатлял. Он был слишком обыденным. Ей хотелось услышать другие, более экзотические языки. Поезд, отправление которого было рассчитано так, чтобы доставить пассажиров в Дувр к ночному парому, был всего лишь первым этапом долгого путешествия, которое могло привести ее… Она и сама не знала куда. Путешествие могло завершиться там, где она сама захочет. Ее ожидала Европа, а если и Европа наскучит, можно сесть в «Восточный экспресс» и отправиться в Стамбул и дальше в Азию.

Она показала билет кондуктору, который с подозрением взглянул на нее, указывая на вагон первого класса. Она понимала, что выглядит неряшливо, да и то, что при ней не было багажа, лишь усиливало подозрения, но решить эти вопросы она не успела. Джекки привез ее на вокзал в Винчестере к самому лондонскому поезду, а в Лондоне у нее не было времени ходить по магазинам. Она еще недостаточно далеко уехала от Поппи, епископа, отца и прочих людей, которые пытались обуздать ее нрав все эти годы. Чтобы освободиться от них, ей нужно было покинуть Англию немедленно не только потому, что при ней были краденые деньги, но и потому, что она могла дать слабину и передумать.

Она убеждала себя, что не будет скучать по Поппи с ее вечными указаниями быть осторожной и вести себя как подобает леди. Наверняка они еще увидятся. Дейзи всегда будет знать, где искать сестру. Скорее всего, теперь, когда ее некому подгонять, она и носа не высунет из Риддлсдауна. Будет цепляться за старый дом и ждать, пока умрет граф. Их отец, вероятно, выдаст ее замуж за какого-нибудь скучного местного землевладельца, чьи неловкие усилия в спальне несомненно произведут на свет кучу детей. Хотя Поппи наверняка станет хорошей матерью. Другой мамы Дейзи в своей жизни не знала. Она с удивлением ощутила, как по щеке катится слеза, и раздраженно утерла ее. Это было неподходящее время с теплом вспоминать кого-то из оставшихся в Риддлсдауне. Нужно убедить себя, что она избавилась от них навсегда.

Дейзи заняла свое место и стала наблюдать за людьми на платформе, опасаясь, что в последний момент кто-нибудь появится и вытащит ее из поезда. Она ведь воровка. Тот факт, что она обокрала мертвецов, для полиции не будет иметь значения. Она не удивилась бы, если бы на нее донесла Поппи или, например, капитан Хейзелтон. Он вообще очень строгий и чопорный и наверняка не одобрит ограбление людей, которые обречены на смерть. Салливан был единственным, кто понял бы, что она сделала и почему.

Она обиженно поджала губы. Жаль, что Салливан отказал ей. Возможно ли, что на самом деле ему больше понравилась Поппи? Для нее эта мысль оказалась новой и неприятной, и на мгновение она утратила уверенность в себе. Ей по-прежнему было трудно принять, что какой-нибудь мужчина может найти спокойный самоконтроль Поппи более привлекательным, чем огонь и страсть Дейзи, но в этот момент дверь открылась, и в купе вошел мужчина. Когда он сел напротив, Дейзи отметила, что он довольно привлекателен, а взгляд его темных глаз завораживает. Он окинул девушку оценивающим взглядом, а потом развернул французскую газету и притворился, что читает.

Газета оставалась открытой до тех пор, пока поезд не отошел от станции. Больше никто не вошел в купе.

Он сложил газету.

– Мадам, – поприветствовал он ее.

– Месье.

– Почему вы не в дамском вагоне?

– Месье, – захлопала ресницами Дейзи. – Вы хотите сказать, что мне небезопасно ехать… с вами?

Риддлсдаун-Корт

Поппи Мелвилл

Поппи проснулась и оделась еще до того, как рассветный птичий хор возвестил о наступлении нового дня. Она заглянула на кухню, чтобы увидеть, как две женщины из деревни готовят завтрак для гостей. Ужин накануне получился совсем никудышный – времени приготовить его не было, а в кладовой почти не оказалось продуктов. Утром все должно было получиться иначе. Женщины принесли с собой новые припасы: хлеб из деревенской пекарни, бекон от деревенского мясника и кофе, который дала жена доктора.

Сын садовника сидел на ступеньках заднего крыльца, его пальцы позеленели от полирующего состава, которым он начищал давно не бывший в употреблении кофейный сервиз. Нянюшка Кэтчпоул сосредоточенно грела утюг на кухонной плите и энергично гладила скатерть и льняные салфетки. Она подняла голову и посмотрела на Поппи.

– Твое первое утро как хозяйки Риддлсдауна, – произнесла она.

– Хозяйка Риддлсдауна – леди Риддлсдаун, – покачала головой Поппи.

– Но леди Риддлсдаун здесь нет, и твоего отца тоже, – ответила старушка. – Поэтому все в твоих руках, малышка.

– На самом деле – в твоих, – поправила ее Поппи.

– Не уверена, что ты помнишь, как все было в прежние времена, – ответила няня и плюнула на утюг, чтобы проверить его температуру. – Во времена твоей мамы все было совсем иначе, – она продолжила гладить. – В те дни, когда твой отец еще не стал… в общем, неважно, кем он стал. В те дни у нас бывали гости к завтраку, к обеду и к ужину, и, конечно же, у твоего отца был камердинер.

Поппи, к собственному удивлению, смутно припомнила прямого как палка мрачноватого человека, служившего у ее отца камердинером. Его уволили вскоре после рождения Дейзи. С тех пор граф одевался сам, чем и объяснялся его неряшливый вид.

Она не знала, как бы он отнесся к суете на кухне или к трате семейных денег на наем деревенских женщин и обильный завтрак. Что ж, на сей раз его мнение ничего не значило. Его не было дома. Скорая увезла его, одурманенного морфином, еще в середине ночи.

Поппи все еще не могла свыкнуться с известием о состоянии отца. Доктор сказал ей, что ранение серьезное и что… в общем… больше детей в их семье не будет.

– Это из-за состояния леди Риддлсдаун?

– Нет-нет, – покачал головой доктор. – Из-за вашего отца.

– Вы хотите сказать, что он не желает снова подвергать леди Риддлсдаун такому испытанию.

– Нет. Ранение вашего отца… э… деликатное… и…

Салливан выбрал этот момент, чтобы отодвинуть доктора в сторону и сказать Поппи правду. Детей больше не будет, потому что пуля попала ее отцу