Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

Мишель даже представить себе этого не мог. Но понимал, что придется.

– Поговорите с сыном, Мишель. Он должен понять, что стоит на кону.

– Сколько нам дают на принятие решения?

– Дверь остается открытой до конца недели.

– Я поговорю с ним, – согласился мужчина. – Но радости мне это не доставит.

– Да, хм, на данном этапе нам всем не до радости.

Перед уходом Кантор созвонился с окружным прокурором и договорился о свидании Мишеля с сыном сегодня же днем. Вообще-то, это было против правил, однако власти решили сделать исключение. Мишеля уже не рассматривали как воинственного родителя. Теперь он был потенциальным союзником.

В тюрьме им выделили помещение для адвокатов. Охранники на их встрече не присутствовали, не было и ограничений по времени. Единственным украшением комнаты служил список запретов. С Кристофера сняли наручники, как только ввели. Отец и сын тут же обнялись, нарушив правило номер один. Тело парня ощущалось дряблым, напрочь лишенным твердости.

– Так у Джека кого-то застрелили? – поинтересовался он, не успел Мишель и рта раскрыть.

– Его звали Патрик Нун. Он бывал у нас в ресторане. Ты его должен помнить. Он утверждал, будто видел Джека возле дома примерно в то время, когда Иден погибла.

– Черт. Но ведь это хорошо для нас, так ведь?

– Его считают психом.

– Ах, ну да. Конечно. – Кристофер впервые встретился с отцом взглядом. – Значит, ты и мама Ханны.

– Мне жаль, что так получилось.

– Папа, она же замужем! И что только сказала бы мама, как думаешь?

– Ей это не понравилось бы. Наверняка.

Сын уставился на него, внося новые корректировки в свою личную вселенную.

– Так с какой стати тебя пустили ко мне сегодня? Это же не наше время.

– Я собираюсь кое-что тебе сказать, но перед этим хочу…

– Кантор считает, что мне нужно признаться.

От удивления Мишель даже отпрянул. Да кто же такой этот проницательный, утративший вкус к жизни парень, что прямо сейчас сидит перед ним?

– В ней обнаружили ДНК. Твою.

– А, понятно.

– Он просто не понимает, как тебя дальше защищать.

Кристофер опустил глаза, взгляд устремился в никуда.

– Здесь плохо, – заговорил он. – При всем своем желании другого сказать не могу. Большей частью скучно. И еще по-настоящему страшно. А в следующей тюрьме будет в миллион раз хуже.

В следующей тюрьме.

– Тебя обижают?

– Пока нет.

Мишель хотел спросить, что это значит, вот только не был уверен, что вынесет ответ. Сын поднял на него глаза.

– Так сколько он обещает?

– Пять лет.

Кристофер задумался, а затем глухо рассмеялся.

– Прямо как колледж. Если поступать через год после школы.

Он снова уставился в стол.

– Ладно, я согласен.

– Кристофер, подожди…

– Пожалуйста, давай покончим с этим. – Он горестно покачал головой. – Я все равно это заслуживаю.

– Что ты такое говоришь?

– Я соврал тебе в субботу. О том, что произошло.

Парень раскрыл ладони на столе и принялся созерцать их, словно бы читая невидимую книгу.

– Ты просто не знаешь, какой Джек на самом деле. Да, по большей части он может быть отличным другом. Всем делится, называет «бро». А потом ни с того ни с сего нападает. Заставляет почувствовать себя полным дерьмом. Как будто ты ничто. – Он передразнил Джека, придав голосу резкости и ненависти: – «Да ты же тряпка. И никогда ее не добьешься. И если ты не сможешь трахнуть эту грязную шлюху, то так девственником и останешься».

– Да зачем ты вообще дружил с этим чудовищем?

Кристофер вскинул голову.

– Потому что без него я был никто.

– Это неправда.

– Нет, правда. В школе я был невидимкой. Ты не знаешь, каково это, потому что ты – тот самый офигенский шеф-повар, которого все любят. А я – всего лишь незаметный смуглый парнишка. Да, все вежливые. Никто не обзывается. Но только потому, что вообще не замечают. И вот со мной начинает тусить Джек. Я понимаю, что ему всего лишь нужен кто-нибудь, кем можно покомандовать, но какого черта. Это было вроде посвящения. Во всяком случае, так я это видел.

– Посвящение? Кристофер, да он третировал тебя!

– Оно того стоило. – Парень горько улыбнулся. – Так я думал.

Он снова уставился на невидимую книгу в руках.

– В общем, она лежит в отключке, и он говорит: «Махун, ты все делаешь не так. Телкам типа этой нужно сразу впендюривать. А если ты разыгрываешь из себя благородство, они держат тебя за педика, и весь сказ. Так что давай, заведи ее, да и возьми в отрубоне. Ей понравится». И потом стягивает с нее пижаму и хватает меня за затылок. Ты даже представить себе не можешь, какая у него хватка. Как чертовы клещи. Ну и потом такой: «Если не трахнешь эту суку прямо сейчас, я всем расскажу, какая ты тряпка». И еще говорит мне прямо в ухо: «Просто потрогай ее, чувак. Просто почувствуй, как это клево».

Его глаза наполнились слезами.

– Я… Даже не знаю. Больше-то испугался. Но и подумал, может, и вправду так и нужно. По-другому-то не получается, совсем никак. А мне так ее хотелось. Я так ее любил. Ну я и сделал это. Сунул в нее пальцы. Сначала один, потом два. Стараясь быть нежным, потому что не хотел делать ей больно. Она зашевелилась, и я стал убеждать себя, будто ей нравится.

– Кристофер…

Парень покачал головой. Теперь его было не остановить.

– Джек по-прежнему держит меня за шею, я так и слышу его дыхание прямо за спиной, и он такой: «Так, чувак, она готова. Приступай. Трахни ее! Давай же!» Он толкает меня вперед, прижимается ко мне ненароком, и я чувствую… чувствую, что у него стоит. Тогда-то я и понял, что за дичь тут творится. Вытаскиваю из нее пальцы, и тогда Джек кроет меня матом и говорит: «Раз ты не будешь, тогда это сделаю я». Отталкивает меня в сторону и достает… Достает член. А я и пошевелиться не могу. Тогда-то она и просыпается. И видит Джека с членом и что я смотрю, а потом видит, что у нее шорты спущены. Видел бы ты ее глаза, папа. Она так испугалась. Ну он наваливается на нее, а она начинает брыкаться и извиваться. Тогда я схватил его и оттащил от нее. А она тут же набрасывается на него, и я пытаюсь остановить драку. Так вот она и расцарапала меня. Наконец, я растаскиваю их. Они успели поправить на себе одежду как раз перед тем, как спустилась Ханна. Мы пытаемся успокоить Иден, да где там. Она все