Четвертая подсказка - Кацухиро Го

– Господин Киёмия!

Тот уже набирал текст в полицейском приложении. «Срочно возьмите под охрану мать и дочь – Асуку и Миу Исикава. Есть опасность того, что заложена бомба».

Немедленно пришел ответ. Ответил сыщик, отправившийся к ним, чтобы сообщить о смерти Тацумы: «Обе отсутствуют. Связаться не получается».

6

– Вот тому пострадавшему помощь окажи.

Получив распоряжение, Сара с марлей и дезинфицирующим средством в руках помчалась по медпункту. В помощи нуждался мужчина средних лет, у которого распухла губа после стычки с другим эвакуировавшимся гражданином. Ударившего его мужчину сейчас допрашивают. Это ж надо, именно сейчас, когда людей не хватает так, что хоть кошку зови на подмогу, устроить нам такую подлянку!

Сара, которой было сказано ожидать указаний, в каком-то смысле сама была такой кошкой. Полученное ею половинчатое наказание в форме направления на подмогу в медпункт показывало, какая неразбериха творится в отделении Ногата. Сара ведь выхватила пистолет и направила его на человека, пусть и подозреваемого… Это не тот случай, когда последствия могут ограничиться объяснительной запиской. Впрочем, возможности проводить официальное расследование у полиции сейчас нет. Таково реальное положение дел.

Число горожан, пришедших в отделение Ногата и размещенных в его спортзале, превышало сотню. Взрывы на линии Яманотэ еще больше усилили их беспокойство. Вскоре беспокойство переросло в недовольство, под огнем которого оказалась пассивно действующая полиция, а затем доросло и до стычек между самими горожанами. Этому способствовало и плохое кондиционирование воздуха в спортзале.

Случались не только драки. Все больше людей жаловались на головокружение, рвоту и вообще плохое самочувствие. Медпункт отделения фактически превратился в полевой госпиталь. Вскоре после направления в медпункт его начальник поручил Саре оказывать пришедшим медицинскую помощь. Для самой Сары было лучше не сидеть на месте. Мысли о том, что она натворила, о состоянии Ябуки, о новых взрывах – все это угнетало ее. Теперь она получала указания: пойди туда, пойди сюда… Выслушивала жалобы мужчин и женщин, молодых и старых. Утешала плачущих детей. В паузах между этим Сара размышляла. «Я не справлюсь с работой полицейской. И не знаю, хочу ли я дальше ею быть».

– Эй, девушка, осторожнее! Мне ж больно, идиотка! – Мужчина средних лет все еще был на взводе и в возбуждении стал орать: – Как грубо ты все делаешь! Толку от тебя никакого!

Сара пропустила это мимо ушей. «Я привыкла к такому. Мне и в семье это говорили. Говорили два старших брата, говорил и младший. “Все потому, что ты в полиции работаешь. Поэтому и замуж выйти не сможешь…”»

– Ты что, не понимаешь? Больно, я ж сказал тебе… Как такая, как ты, вообще может быть полисвумэн?

«Щиплет в твоей ранке не из-за меня, а из-за лекарства. А слово “полисвумэн” в наше время уже не используется…» В принципе, Сара и сама понимала: человек просто несет то, что в голову взбрело. Он оказался в чрезвычайной ситуации, вдобавок ввязался в потасовку и получил травму. Поэтому и пошел вразнос. Поэтому и проявил свою сущность. Ту сущность, которую обычно скрывает. Сара знала этого человека. Он библиотекарь, учтивый человек, работает в библиотеке, в которую она иногда ходит.

– Все, хватит. Дай это мне. Я сам справлюсь.

У Сары не было раздражения. Сердце было абсолютно холодным, в полном изнеможении. Ее тело совершало движения рутинно, чисто механически. Так ей было легче.

– Простите, а где туалет? – обратилась к Саре старушка.

Сара объяснила, где находится туалет. Однако старушка не двигалась, продолжая стоять с недоумевающим лицом.

– Трудно проводить, что ли?

Сара была близка к тому, чтобы саркастически засмеяться. Но ничего не поделаешь. «Пожалуйста, это здесь», – произнесла Сара и повела старушку в туалет. «На меня, значит, ноль внимания?!» – донесся возмущенный крик библиотекаря.

Выйдя из медпункта, старушка продолжила свои претензии: «От полиции толку никакого», «На людей внимания не обращают!», «Вы разве не из наших налогов зарплату получаете?» И так далее. «Как вам сказать…», «Извините, пожалуйста», – в ответ повторяла Сара. Тут она поняла, что еще немного, и настроение у старушки станет еще хуже. «Ты только и можешь, что повторять одно и то же!» – и перестала отвечать.

Дойдя до туалета, старушка произнесла:

– Жди меня здесь.

Саре ничего не оставалось, как посмеяться про себя.

Она посмотрела в находившееся перед ней зеркало. Лицо было ужасным. «В принципе, я никогда особенно не красилась, но даже с поправкой на это выгляжу уродиной. Постарела лет на десять… Наверное, это старение на клеточном уровне. Хотя, может быть, я просто сломалась… Я потеряла это желание – желание защищать всех вас».

Сара обращалась к своему отражению в зеркале. «Потеряла, потеряла, – повторяла она раз за разом. – Все, с меня хватит, хватит, хватит…»

Вот бы оторвать ногу у этой старой карги и приделать ее Ябуки! Для всего мира так было бы во много раз лучше… «Нет, не в этом дело. Неважно, будет так лучше для мира или нет. Я просто хочу сделать так, чтобы у Ябуки выросла нога.

Я четко определила свои приоритеты. Я ясно все осознала. Воспоминания о шерхаусе прочно засели у меня в груди. Оказывая Ябуки первую помощь, я молилась. Чтобы поскорее прислали скорую помощь. Что мне нет дела до каких-то там раненых в Ёёги, чтобы спасли его… Слуге народа не подобает так молиться. А если он вдобавок полицейский, то это вообще профнепригодность. Вот почему мое сердце холодно. Я расставила приоритеты. Такова моя подлинная сущность… Я не жалею о том, что ворвалась в следственную комнату. Жалею лишь о том, что не успела быстро выхватить пистолет. Что без колебаний не застрелила его».

Сара почувствовала на себе взгляд. Незнакомая женщина средних лет, мывшая руки рядом, мельком бросила на нее недоумевающий взгляд, как бы говоря: «Что столбом стоишь, если руки не моешь? Тоже мне, полицейская называется…»

Как бы хотелось снять… Снять эту полицейскую форму!

В зеркале отразилась проходящая мимо фигура. Дверь кабинки туалета хлопнула. Сара рефлекторно обернулась. Кажется, кто-то только что вышел. Но нет, ни старушки, ни кого-либо еще поблизости не было. Скорее всего, в кабинке находился кто-то, чью удаляющуюся фигуру Сара увидела в отражении. «Неужели она ушла, не помыв руки? Может быть, из-за того, что я тут стою?..»

Сара почувствовала легкую головную боль. В груди защемило, нахлынули болезненные воспоминания. Сара посмотрел в сторону выхода, но фигура уже исчезла из виду.

«Я видела ее раньше. Ощущение знакомства такое же смутное, как и в случае с библиотекарем, или даже более того. И все же я