Рассказы - Роберт Альберт Блох

Куда ни повернись — всюду чернеют слова. Домовладельцы подавали в суд на рекламодателей, но ведь воздух никому не принадлежит! Решили судьи.

Водители машин жаловались, что не видят дороги из-за реклам. Резко возросло количество несчастных случаев.

Гибли люди, но рекламы оставались. Чтобы больше покупали хлеба. Чтобы покупали средства, помогающие переваривать хлеб. Чтобы покупали слабительное, помогающее очистить кишечник от хлеба. Когда он будет переварен. После чего, само собой, опять нужна реклама хлеба.

Так и шло, и мы бы, наверно, привыкли со временем, если бы буквы не начали становиться больше и толще. Сперва полметра. Потом метр. Затем два метра, при толщине в полметра. Воздух почернел, его совсем загадили.

Пошло в ход какое-то секретное вещество, от запаха которого людей мутило. Правда, вреда оно не причиняло.

И появилась новая реклама:

«От тошноты принимайте понарол!»

На всякий недуг находилось лекарство — на всякий, кроме слепоты, помешательства и зрелища этих вечных реклам, от которых нигде не было спасения. Они извивались среди бельевых веревок в трущобах, парили над плавательными бассейнами в садах, перегораживали улицы, черной тучей висели над городом…

«Мягчайшая туалетная бумага!»

«Неделя усиленного потребления!»

«От угрей можно избавиться!»

«Худейте с удовольствием!»

Потом рекламы сделали цветными и световыми, чтобы их было видно ночью. И сразу резко участились случаи слепоты и помешательства. Все обычные рекламы исчезли, ведь новый способ был дешевле и прибыльнее.

Вот только слова начали цепляться друг за друга. Посмотришь в окно все небо в смазанных буквах…

А тут еще придумали использовать насекомых. Не знаю уж, то ли им прививки сделали, то ли натаскали их каким-то способом, чтобы они писали слова. Во всяком случае, шприцы исчезли. Теперь буквы выходили из насекомых. Не иначе их откармливали в каком-нибудь рекламном бюро.

Изобретение очередного гения…

Разумеется, была сделана попытка ввести новые законы — как всегда, когда поздно что-либо предпринимать. И теперь было поздно. Насекомые уже распространились повсюду. Черные рои, тучи насекомых извергали буквы из толстых брюшек. Соблюдалось разделение труда: одна козявка делает черточку, другая — запятую, третья — точку.

Сами понимаете, это было началом конца.

Слишком много насекомых.

Слишком трудно их обучать, слишком трудно контролировать. И они начали размножаться безудержно.

Размножаются, всюду летают и все пожирают. Они гнездились в ящиках со слабительным. Точили всякую тару. Сверлили дыры в картонках с понаролом.

Теперь уже не было никакого резона сдавать меха на летнее хранение.

Все равно насекомые их пожирали, размножаясь еще больше.

Небо вконец почернело. Черным-черно от насекомых. Поздно что-либо предпринимать. Начались эпидемии, голод. Вызвали войска.

Но что сделаешь штыком против насекомого? К тому же очень скоро, когда эпидемии и голод сделали свое, не осталось потребителей.

Не осталось даже — лучше поздно, чем никогда! — рекламодателей.

Только насекомые беспорядочно летали в загаженном воздухе между словами, потерявшими всякий смысл теперь, когда их некому было читать.

Глаза насекомых оглядывали сверху пустой мир, где не осталось ничего, одни слова…

Хорошо еще, мне удалось уберечь несколько слов, чтобы записать этот рассказ…

Перевод: Лев Жданов

Мои старания

Robert Bloch. "My Struggle", 1951

— Скрилчи[122], — спросила меня жена. — Почему ты не такой, как другие мужчины?

— Что ты имеешь в виду, дорогая? — Уточнил я, привычно ожидая в ответ саркастический комментарий.

— Ну, возьмём, к примеру, Билла Смита, который живет этажом ниже, — продолжила моя благоверная. — Два месяца назад он был таким же простым клерком, как и ты. А затем приступил к изучению дианетики[123], и вот вчера смог устроиться на высокооплачиваемую работу.

— Знаю я, во что вляпался Билл Смит!.. — Вздохнул с горечью.

Но она заставила меня задуматься. Сейчас, как принято говорить, я застрял в колее; улетучился самомотивирующий стимул типа «Встань и иди!», не осталось внутренней динамики и стремления к личностному росту. Почему ж это я не могу убедить потенциального крупного работодателя в том, что являюсь ценным работником?!..

На следующий день вышел из дому и купил экземпляр «Дианетики для всех, для домашнего чтения и в свободное время»[124], а затем сразу же приступил к штудированию сего труда. Да сэр, если другие парни смогли вырастить в себе новые личности, если им удалось «очиститься» и добиваться новых успехов, то и я на то горазд!

К делу подошёл со всей серьёзностью. Настолько серьёзно, что продолжил читать книгу в офисе. Босс узнал об этом, и уволил меня.

Но мне было все равно. Жена долго и громко вопила, когда рассказывал ей о случившемся, но я-то знал, что когда-нибудь заставлю эту малышку гордиться своим мужем. Поэтому просто сидел дома и читал книгу. Штудировал как в постели, так и за обеденным столом, а посему к тому моменту, когда благоверная выхватила её из моих рук, отправив прямёхонько в мусорную корзину, я уже был готов отправиться в психиатрическую клинику, чтобы пройти там курс лечения от чрезмерного потребления дианетики.

Довольно скоро хозяин дома заявил, что вышвырнет нас из квартиры, если мы не возобновим оплату за неё, но все накопления были потрачены на лечение в клинике. Я не беспокоился о предстоящих лишениях: ну, придётся переселиться в ночлежку для безработных, что ж с того?!..

Через пару месяцев я ощутил себя полностью «очистившимся». Настолько, что выстроил логическую цепочку из безупречных психологических подходов к управлению собственной жизнью. Всё это время делал много полезных выписок в бесчисленные записные книжки, но все их пришлось сжечь, дабы обогреться из-за перманентного отсутствия угля. Тоже не проблема: память стала настолько совершенной, что в ней намертво отпечатался алгоритм предстоящих действий — как правильно зайти в офис, что именно говорить на собеседовании, как выглядеть успешным, чем заинтересовать работодателя и как заключить с ним договор о приёме на работу. Я ощущал себя суперэнергичным и абсолютно уверенным в собственным силах человеком. И решил нанести деловой визит главе самой большой фирмы в нашем городе.

И вот великий день наступил! Я бодро встал с постели, сделал 50 глубоких вдохов-выдохов, принял холодный душ и отправился в путь. И, да — я также оделся!

В офис наикрупнейшей компании вошёл уверенным шагом. Секретарша в приёмной вздрогнула от моего властного взгляда и сразу провела прямо в личный кабинет босса.

Тот был занят, но я смахнул все бумаги с его стола, сел напротив и выстрелил в него своим предложением о приёме на работу. Удерживал его внимание с самой первой секунды; уверенно