Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

на телефон приходит сообщение от Каллума с извинениями за странное поведение вчера вечером. Я решаю перезвонить ему, а не писать, потому что все в мире кажется мне каким-то не таким, и если он понимает, что вел себя странно, то в чем причина? Что происходит на самом деле?

– Привет, Каллум. Прости, я за рулем, поэтому решила позвонить, – лгу я и продолжаю, чтобы проверить его реакцию. – Касс арестовали, и я еду внести за нее залог.

На том конце линии стоит мертвая тишина.

– Алло?

Каллум начинает что-то говорить, но его голос срывается, он откашливается и пробует еще раз:

– Арестовали? В… в каком смысле?

– Как я поняла, вчера вечером. В городе, в отеле. Это все, что я знаю.

Снова тишина.

– О господи… За… В смысле, за что ее арестовали? – дрожащим голосом спрашивает он.

Я замечаю Касс, со смущенным видом выходящую из стеклянных дверей, и жестом зову ее к себе.

– Прости, мне надо бежать. Я перезвоню.

Я завершаю звонок, гадая, с чего вдруг Каллум так переволновался из-за нее.

Касс сидит в моей машине, бледная и потрясенная тем, что за ней приехала именно я. Наверное, я нервничаю не меньше и в такой же степени чувствую себя неловко. Не знаю, что ей сказать, если она на самом деле… Кто? Любовница? Возлюбленная? Муза? В ней есть что-то грубоватое. Ее можно назвать хрупкой красавицей, пока она не начнет говорить. Обычно это ругательства или сарказм, сопровождаемые гримасой, и поведение «парня в юбке» настолько не сочетается с внешностью, что это сбивает с толку. Она и впрямь весьма загадочна.

– А ты-то каким образом впуталась в это дерьмище? – наконец говорит она, когда я выезжаю с парковки.

– У твоих подруг… туго с деньгами, – поясняю я, и она кивает.

– Ну спасибо. Я все тебе верну понемногу, с каждой зарплаты. Прости, что не могу…

– Да не волнуйся об этом, честно. Благодаря тебе у меня работает кондиционер, спасибо. – Судя по выражению ее лица, она решила, что я полная дура и не поняла, что это она прислала мне на помощь Каллума. – Я слышала, ты толкнула девушку на здоровенный торт, – начинаю я, пытаясь ее разговорить.

– Сучка получила по заслугам. Это вышло случайно, но я не жалею. Наверное, ты не знаешь, каково это, когда тебе изменяют, ведь Генри был прекрасным человеком, но могу заверить, если какая-то соплячка, занявшая твое место, будет угрожать тебе в туалетной кабинке, ты тоже толкнешь стерву на здоровенный торт.

За почти юмористической речью чувствуется глубокая боль. Так не будет говорить женщина, сидящая рядом со вдовой мужчины, с которым у нее был роман. Наверное, это последнее, о чем она заговорила бы, и я сразу же понимаю, что ошибалась на ее счет. Затем я бросаю взгляд на мобильный Касс, в котором она копается, поскольку, как я полагаю, только что получила его обратно, и замечаю девять пропущенных вызовов… от Каллума. Какого черта? Даже не знаю, что и думать.

Скорее, у нее что-то есть с Каллумом, а не с Генри, но я все равно продолжаю расспрашивать:

– Я перебирала вещи Генри и нашла твой портрет.

– Правда? – рассеянно произносит она, бешено строча сообщения в телефоне.

– Он часто тебя рисовал? – спрашиваю я, и она смеется.

– Нет, блин.

– На том портрете ты выглядишь такой счастливой. Хорошая картина, – говорю я, она перестает писать и смотрит на меня.

– Правда? Я никогда ее не видела. Он спросил, готова ли я ему позировать, Генри всех спрашивал, и я сказала: «Вот уж нет, зачем часами сидеть задарма». Да и кому сейчас это надо? Мы же не в Англии XVII века, просто сфотографируй меня, и все. А он посмеялся над этим и сказал, что я ничего не знаю об истории искусства, но это нормально, и чтобы я забыла о его предложении, потому что все равно всегда выгляжу зажатой, невелика потеря… и я посмеялась, это было смешно. Наверное, я и впрямь всегда выгляжу зажатой, и он сфотографировал меня, когда я смеялась. И говорит: «Ну вот, я последовал твоему совету, можно написать твой портрет с фотографии?», а я ответила, что это свободная страна. Вот так. Он сказал, что когда-нибудь я смогу увидеть портрет, а я заявила, что «на фиг надо». Я ответила на твой вопрос или на то, к чему ты клонишь?

– Думаю, да.

Такое подробное объяснение вряд ли может быть враньем.

– Я разбираюсь в том, как докопаться до правды, – говорит Касс. – Я не дура. И понимаю – ты пытаешься что-то узнать. Но лаешь не на то дерево.

Я удивлена, что она сразу сообразила. Я ни в чем ее не обвинила, но, видимо, после того, через что ей пришлось пройти, у нее появилось какое-то шестое чувство.

– Ты знаешь, на какое дерево мне надо лаять? – спрашиваю я, почувствовав, что ей что-то известно.

Касс колеблется, а потом говорит «нет» и возвращается к своему телефону. Однако на долю секунды мне показалось, будто она готова что-то рассказать.

– Ну ладно. И последний вопрос. Ты знаешь девушку по имени Майра?

Она снова поднимает голову.

– Старшеклассницу? – спрашивает Касс, и мое сердце снова колотится.

– Да.

– В общем, нет. Я с ней не знакома, но одна Майра постоянно околачивалась в «Платанах» и курила травку, причем парковалась на месте для инвалидов, и пару раз пришлось ее шугануть, – говорит она, и меня начинает подташнивать.

Я просто киваю, и она возвращается к своему телефону, а у меня опять колотится сердце. Вот дерьмо. Эта девчонка постоянно бывала здесь? Боже мой!

Когда я высаживаю Касс, она снова благодарит меня – искренне, но обиженным тоном, за который я ее не очень-то и виню, а потом я с дрожащими руками и камнем в груди мчусь в «Молочную королеву».

Останавливаюсь на дальней стороне парковки, в тени дуба, и сначала наблюдаю. Это маленькое заведение с двумя большими витринными окнами и красными пластиковыми столами и стульями у фасада. Внутрь войти нельзя, и кучка клиентов (в основном семьи) сидят за столами, а малышня уплетает тающее мороженое.

Когда очередь к окошку редеет, я вижу Майру, стоящую за ним. Она ковыряет ногти и разговаривает с девчонкой своего возраста – та, облокотившись на прилавок, тычет соломинкой в парфе. Майра похожа на Анну из «Зеленых мезонинов», только с округлыми плечами пловчихи и кольцом в носу. Она просто ребенок. Господи. Наверное, мне не стоит здесь находиться, но я лишь хочу задать несколько простых вопросов. Я не собираюсь нападать на нее, доводить до слез или обвинять – ничего подобного. Только несколько вопросов.

Выхожу из машины и иду к