Проклятие Желтого императора - Юнь Хуянь

Сун Цы «Записи о смытии обид», Предисловие

За четырнадцать лет до описываемых событий. Нанкин.

«Они ушли?»

Лэй Жун сидела на корточках за кустами терновника, время от времени привставая и вглядываясь в темноту: ночной лес был наполнен густым туманом, отчего происходящее напоминало сон.

Похоже, ушли. Эти полицейские появились так внезапно глубоко за полночь и окружили храм Конфуция. Только благодаря тому, что ее товарищи из бродяг вовремя предупредили ее, Лэй Жун удалось убежать и спрятаться в густом лесу. Ей пришлось терпеть укусы комаров, но она даже не смела глубоко дышать, пока не стихли все звуки и вновь не воцарилась полная тишина.

Она медленно встала, с трудом разогнув затекшие ноги, и, крадучись, пошла к выходу из леса. Она шла очень долго, но лес все не заканчивался. Деревья в ночном тумане напоминали призраков, скалящих зубы и тянущих к ней когтистые лапы. Лэй Жун стало немного страшно, и она невольно начала тихо всхлипывать.

– Почему ты плачешь?

От неожиданности она отшатнулась назад и испуганно вытаращила глаза. Присмотревшись, увидела, что неподалеку от нее на большом камне сидит мужчина средних лет, одетый в широкую белую куртку. Внешность его было сложно рассмотреть, он словно растворялся в тумане и, казалось, парил в воздухе, как небожитель.

Лэй Жун осторожно спросила:

– Вы кто?

– Мое имя Чэнь Тайлай, меня прислал один твой друг, и вот я здесь, жду тебя.

– Мой друг?! Кто?

– Хуянь Юнь.

«Что? Младший брат вот так вот взял и прислал этого человека ко мне?» – Во взгляде Лэй Жун сквозило недоверие.

– После того как ты убежала из дома, он места себе не находил, позвонил мне, попросил придумать способ найти тебя, – спокойно объяснил Чэнь Тайлай. – Я очень занятой человек, когда я говорил с ним, я как раз согласился взяться за расследование дела У Сюйцзы в Нанкине и пока не мог вернуться в Сучжоу. Кто же знал, что когда мы с полицией приедем в храм Конфуция, то узнаем от бродяг, что ты и есть тот ребенок, который помогал убийце воспроизвести аудиозапись на месте преступления. Я тотчас отослал назад всех полицейских и один по твоим следам пришел сюда, чтобы дождаться тебя.

Чэнь Тайлай? Неужели тот самый Чэнь Тайлай, который возглавляет «Хижину струящихся ароматов» – лучшую в Цзяннани организацию, помогающую в расследовании сложных уголовных дел?

Лэй Жун знала, что в тот год ее младший брат, которого она помнила вечно сопливым и отбирающим у нее конфеты, вместе со своим одноклассником Линь Сянмином раскрыли несколько дел и уже приобрели кое-какую известность в мире детективов, но никак не могла подумать, что он вдруг отправит Чэнь Тайлая на ее поиски. На душе стало теплее, вдруг сами по себе нахлынули воспоминания о трудностях и лишениях, выпавших на ее долю за весь этот месяц, который прошел с того дня, как она ушла из дома, и глаза девочки снова наполнились слезами.

– Не плачь, девочкам нужно с детства учиться сдерживать слезы, иначе так и проведешь всю жизнь в слезах, – сказал Чэнь Тайлай. – Почему ты сбежала из дома?

– Мне не нравится мой новый дом в Сучжоу, не нравятся мама и папа, которые не воспитывали меня, когда я была маленькой, а потом вдруг приехали и увезли меня так далеко. Я скучаю по бабушке и дедушке, по Хуянь Юню, по старому дому на улице Ваньдун, по большой софоре, согнувшейся у ворот, – всхлипывая, тараторила Лэй Жун. – Я и так плохо училась, а теперь, когда перешла в другую школу, даже не понимаю сучжоуский диалект, на котором говорит учитель, совсем не могу следить за ходом урока. Никто из одноклассников не дружит со мной, мне очень одиноко. Сначала я хотела сесть на поезд и вернуться к бабушке с дедушкой, но подумала – а что потом? Разве рано или поздно меня не заберут назад? И я решила бродяжничать и вот добралась прямиком до Нанкина…

– А как ты познакомилась с У Сюйцзы? – поинтересовался Чэнь Тайлай.

– Когда просила милостыню у храма Конфуция. Он хороший человек, он заботился о всех беспризорниках в округе, никогда не брал с них денег, просто приносил еду и питье.

Чэнь Тайлай легко спрыгнул вниз с камня и, оказавшись перед Лэй Жун, сказал:

– Отведи меня к У Сюйцзы.

– Нет. Так не пойдет, – решительно отказалась Лэй Жун. – Я не могу выдать учителя.

– Вот оно как, ты уже почитаешь его как учителя. Это осложняет дело… – Чэнь Тайлай ненадолго задумался, потом сказал: – Давай так, я тебе обещаю, я просто повидаюсь с ним, не приведу полицию, и, разумеется, его не арестуют. Как ты на это смотришь?

Чэнь Тайлай очень известный человек, и раз уж он дал слово, то не будет его нарушать. Кроме того, его невозмутимость и спокойствие вызывали доверие. Лэй Жун кивнула и повела его к выходу из леса.

Туман сгустился, потом рассеялся и снова сгустился. Будто бы невидимые руки оттирали черноту ночи, с каждым разом, как туман рассеивался, ночной мрак все бледнел… Так они шли довольно долго, прежде чем вышли на дорогу, всю изрытую ухабами, вдоль которой вился небольшой ручей. Журчание воды и стрекот насекомых напоминали чье-то сонное бормотание. Ручей становился все шире и скрывался в зарослях кустарника, впереди вдруг показалась земляная насыпь, на которой стоял до крайности обветшавший даосский храм трех повелителей[104], внутри еще теплились отблески пламени свечи.

Через ручей перекинулся маленький каменный мостик, ведущий от дороги к храму. Как только Лэй Жун и Чэнь Тайлай прошли по нему, то услышали голос, который со вздохом произнес:

– Наконец-то ты пришла.

Заглянув внутрь, Чэнь Тайлай увидел только три полуразрушенных храмовых статуи Неба, Земли и Воды. На алтаре, с которого уже давным-давно осыпался весь лак, не было курильницы, только стояли две восковые свечи. На круглом молитвенном коврике сидел седой старик. Он поднял голову, окинул взглядом Чэнь Тайлая и сказал:

– К сожалению, здесь нет места, где я мог бы предложить тебе сесть.

Чэнь Тайлай улыбнулся, поправил рукава и сел, скрестив ноги, на землю напротив него:

– Мое имя Чэнь Тайлай, я хозяин «Хижины струящихся ароматов». Ваши дела недавно наделали в Нанкине много шума, поэтому я здесь.

– Наделали много шума? Я бы так не сказал.

– Разве я пришел не по адресу? – удивился Чэнь Тайлай. – И разве это не вы при помощи проклятья мастеров