Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

и рыхлая, нет ощущения, что копаешь бетон. Слава богу, это не идет ни в какое сравнение с теми усилиями, которые потребовались в прошлый раз. И я рассчитывала на это, чтобы проделать все в одиночку. Эдди не очень крупный, и могила неглубокая, но я все равно не знаю, как мне это удастся, я просто должна каким-то образом справиться.

Я снова молча копаю в жарком вечернем воздухе. На этот раз мои сила и решимость проистекают из ужаса. А вдруг в любой момент появится кто-нибудь из картеля и с радостью начнет пытать меня водой или вырывать ногти щипцами, вместо того чтобы просто казнить, мгновенно и эффективно. Я работаю максимально быстро и стараюсь дышать ровнее, хотя почти задыхаюсь.

Эдди закопан позади огромных кустов, закрывающих дорогу, и я не сразу понимаю, что появившийся огонек – это фары машины, приближающейся с востока, и начинаю паниковать. С трудом удерживаюсь от того, чтобы меня не стошнило – ведь тогда я везде оставлю свою ДНК. Я бросаю лопату за кустами и мчусь к своей машине, стоящей футах в тридцати-сорока от дороги – ближе, чем в прошлый раз. Я припарковалась в этом месте, чтобы, если кто-то проедет мимо, машина не выглядела странно – как будто я, как обычно бывает, остановилась из-за проблем с автомобилем, расплакавшегося ребенка, ссоры с супругом или еще чего-нибудь, а не как в прошлый раз, когда мы просто съехали в пустыню, потому что полные идиоты и плохо разбираемся в том, что делаем.

Я сижу в машине и… Господи. Точно, у меня же нет телефона. Надо притвориться, что я пытаюсь найти маршрут – на случай, если этот человек остановится. И тут я вижу, кто это.

Матерь Божья! Вспыхивает красный свет, и машина тормозит. Это полиция. Самая настоящая полиция. Меня сейчас стошнит. Точно стошнит. Я достаю из бардачка картонный стаканчик и выблевываю в него остаток диет-пепси, а потом закрываю крышкой и сдерживаю слезы. Коп стучит мне в окно. Надо что-то придумать, и быстро.

– Здравствуйте. У вас все в порядке?

– Да. Да, конечно. Все отлично.

«Господи, хватит болтать», – мысленно умоляю я себя.

– Вы заблудились? Шина спустила?

– Нет. Все прекрасно.

Что бы придумать? Почему я здесь?

– Можно посмотреть ваши права и документы на машину? – просит он и наверняка видит, как дрожат мои руки, когда я вручаю ему документы.

Коп скрывается в своей машине минуты на три, и они кажутся часами.

Цепенею. Затекает шея, а во рту так пересыхает, что я не могу говорить. Я подумываю открыть дверь и сбежать. Как нелепо – представляя, как я бегу посреди пустыни незнамо куда, а за мной гонится полицейский, я почти начинаю смеяться. Или плакать. Вообще-то, мне кажется, я вот-вот закричу. Я испытываю непреодолимое желание заорать как безумная, чтобы он отвез меня в психушку. Господи, помоги. Что мне делать?

Я должна признаться, пока он не обнаружит труп. Я могу сказать правду. Мы испугались… мы…

Он возвращается и отдает мне права.

– Так что вы здесь делаете, если у вас не спустило шина?

– Это незаконно? – спрашиваю я.

– Нет. Но я должен убедиться, что все в порядке. С вами больше никого нет? Например, в багажнике? – спрашивает он, а потом улыбается.

– А, так вы думаете, что меня похитили или что-то в этом роде? Да? Нет. Я встречаюсь здесь с женихом. Понимаю, звучит странно, но мы живем в разных городах. Я в Альбукерке, он в Амарилло. А вы знаете, что здесь построят новый жилой комплекс?

Он немного смягчается.

– Я слышал об этом, да. Класса люкс, с бассейном в каждом дворе, как говорят.

– Точно. И мы хотим купить. Скоро закладывают фундамент, поэтому иногда, чтобы не ехать совсем далеко, мы просто встречаемся здесь. Нам нравится лежать на капоте машины и представлять новую жизнь в новом доме. Это странно, но поездка и правда долгая, сами понимаете. Иногда это просто приятно, – говорю я, пот стекает по спине и щекочет подмышки.

– Мне кажется, это звучит мило. В основном я останавливаю здесь за вождение в нетрезвом виде и превышение скорости, так что всего вам хорошего. Хотите, подожду здесь вместе с вами, пока он не приедет? – спрашивает он, озираясь, словно мне грозит опасность, пока я в одиночестве.

– Нет-нет. Спасибо, но мне надо проехать еще пару миль. Я остановилась, чтобы уточнить маршрут. Здесь все выглядит одинаково, мне просто хотелось убедиться, что я сверну в нужном месте.

Коп прикасается к фуражке и хлопает по крыше моей машины.

– Хорошо, мисс. Приятного вечера. И удачи с домом.

– Спасибо, до свидания, – запинаясь, отвечаю я и закрываю окно. Когда он отъезжает, и габаритные огни его машины тают вдали, я начинаю выть до боли в ребрах.

В кого я превратилась? Почему лгу с такой легкостью? Моя жизнь, привычная жизнь сейчас чуть не закончилась. И я кричу. Кричу изо всех сил, до хрипа, и бью кулаками по рулю, а потом, когда проходит достаточно времени и я уверена, что коп не вернется, выхожу из машины и возвращаюсь к работе.

Самое трудное – соорудить нечто вроде пандуса, по которому я смогу тащить Эдди. Мне удается ухватиться за петли скотча вокруг его лодыжек, я сажусь на землю, упираюсь пятками и подтягиваю его короткими рывками. Это утомительно, и, чтобы засыпать яму и прикрыть вырытый склон, уходит больше времени, чем я рассчитывала, но к полуночи я снова на шоссе, направляюсь к границе Колорадо.

К своей цели я подъезжаю уже почти в пять утра. Я помню это место с детства. К югу от Дуранго. Мы ехали в гости к моей тете, живущей там. Мне было лет одиннадцать, и мы разбили лагерь рядом с национальным парком, где было так красиво. Совсем не похоже на плоский бурый пейзаж, к которому я привыкла. Горячие источники привели меня в восторг. Сначала я испугалась, когда отец сказал, что я сварюсь до смерти, если полезу в них, но, увидев, как в них купаются другие семьи, я тоже решила попробовать, и это оказалось волшебно. Я никогда не видела ничего подобного. Странно, но я помню, что после этого перестала доверять отцу как прежде. Может, он и пошутил, но мне казалось, что меня обманули, потому что он внушил мне страх и считал, что это смешно. Не знаю, почему я вспомнила об этом именно сейчас.

Тогда с нами еще была мама, и мы поставили оранжевую палатку. Вместе жарили маршмеллоу на палочках, пока они не загорались и не чернели. Мама говорила,