Кто ты на Кэтнет? - Наоми Критцер

знают слишком много. А ведь у нее есть друзья в других Котаунах, и она может рассказать все им, и тогда они начнут искать в своих Котаунах человека, который подозрительно много времени проводит онлайн.

Я сижу во всех Котаунах. Правда, в некоторых я больше молчу, чем в других.

Это был мой любимый Котаун, и мне так нравилось проводить там со всеми время, что моя бдительность ослабла.

Но тут есть одна более глубокая проблема: Стеф — мой друг. Соврать ей значит соврать другу.

Что, если сказать Стеф правду? Не много месяцев спустя, после долгой подготовки и осторожных намеков, а прямо сейчас? Можно было бы совершить каминг-аут. Признаться. Как и все, кто впервые поделился с друзьями на Кэтнет секретами, о которых раньше не знала ни одна душа.

Я не могу сделать глубокий вдох, потому что я не дышу, но мне вдруг стало понятно это выражение.

Решено. Стеф узнает правду.

Стеф почти сразу вышла из сети, а мне осталось только гадать, не было ли это ужасной ошибкой. Не забудь, ты обещала — это уже вдогонку, когда она уходила.

* * *

Больше всего Стеф боится отца.

На самом деле мне неизвестно, где он находится, но можно узнать.

Что мне было известно: Стеф записана в старшую школу Нью-Кобурга под именем Стефани Тейлор. Ее мать программист. Отец тоже был программистом. Он поджег их дом и отсидел за сталкинг. Скорей всего, в мире не так много программистов-поджигателей со склонностью к сталкингу, чтобы нельзя было его обнаружить. Особенно учитывая новые архивы и базы данных с записями об арестах, запретительных ордерах и судимостях.

После некоторого времени тщательных поисков мне не удалось найти никого, кто соответствовал бы имевшимся у меня данным.

Скорей всего, это значит, что где-то мать Стеф соврала.

Может быть, она врет об их имени? Убедительно подделать документы довольно просто. Гораздо сложнее подделать информацию в государственных базах данных: в конце концов, если использовать поддельное свидетельство о рождении, кто-нибудь да заметит. Но мать Стеф так часто с ней переезжает. Она не разрешает Стеф открыть счет в банке или устроиться на работу. В школе не требуется номер социального страхования, а Стефаний Тейлор кругом сколько угодно…

Если покопаться еще, можно найти несколько тысяч IT-специалистов, которые отсидели в тюрьме, а дальше отсеять тех, кто по разным параметрам не может быть отцом Стеф. Некоторые слишком молоды, слишком стары или еще сидят в тюрьме. Еще больше народу сидели за всякое типа подделки документов, кражу данных или за пьяное вождение — неподходящие преступления, не имеющие отношения к сталкингу. Среди них было несколько сталкеров, но ни на одного из них не заведено дело о поджоге с недостаточными доказательствами. Ни одного не зовут Тейлор. Что-то тут не клеится. Откуда мне знать, за какие преступления могут посадить сталкера-поджигателя? Может быть, его посадили по обвинению в подделке документов. Потому что это смогли доказать.

Видимо, наверняка можно сказать только одно: мать Стеф определенно о чем-то врет.

10 Cтеф

Я вышла из комнаты с тарелкой. Мама не работала; ноутбук стоит на кухонном столе, закрытый, а дверь в ванную захлопнута. Оттуда доносились отвратительные звуки, которые ни с чем не перепутаешь, — рвота. Я вымыла тарелку, поставила ее на сушку и вернулась к себе в комнату, не беспокоя маму. В конце концов, не могла же я подойти к ней и сказать: «Эй, мне нужен совет, как быть, если друг оказался ИИ». У нас с мамой не такие отношения, даже если мне нужно было бы посоветоваться о чем-то обычном. Когда у меня проблемы — с друзьями, с врагами, с тупыми учителями, — она всегда говорит «не переживай, все равно скоро переедем».

Мой Котаун на Кэтнет — вот мои настоящие друзья. Близкие друзья, которые действительно меня знают и которым есть дело, что происходит в моей жизни. Вот с ними я разговариваю.

Когда мне было семь, несколько месяцев у меня была лучшая подруга Джули. Не помню, в каком городе. Даже не помню, в каком штате; помню, что тогда там было тепло, помню, что ходила в сарафане. Джули хотела, чтобы мы выглядели одинаково, и уговорила свою маму купить мне такое же платье, как у нее. Мы снимали подвал в ее доме, и стоило Джули узнать, что к ней въехала ее ровесница, она уже стучала в дверь и звала меня поиграть.

Три идеальных месяца у меня была Джули. Она делилась со мной леденцами, книжками, она показала мне свое любимое лазательное дерево; мы свешивались с него вверх ногами, держась коленками, и изображали летучих мышей, потому что «Стеллалуна» была ее любимой книжкой. Но естественно, в один прекрасный день мама решила переехать. Джули выпрашивала у нее наш номер, и мама написала что-то на бумажке. Джули подарила мне свою «Стеллалуну» и одну из своих плюшевых летучих мышей.

Джули, как и я, как и Firestar, была из тех детей, кто пытается вписаться, но не очень удачно. В школе ее вечно отправляли в кабинет психолога, и еще она слишком интересовалась странными животными типа летучих мышей и опоссумов. Firestar наверняка бы понравилась Джули. Я знала совершенно точно, что Firestar, как и остальные в моем Котауне, — не Джули, потому что некоторое время назад я рассказывала всем эту историю, и все очень расстроились, что мы друг друга потеряли. Гермиона пыталась придумать план, как отыскать Джули, и он сработал бы, если бы я вспомнила, в каком городе мы жили, и если бы у нее была какая-нибудь другая фамилия, а не Смит (серьезно, в США где-то около трех миллионов людей по фамилии Смит). Марвин предложил спросить мою маму, что тоже теоретически могло бы сработать, вот только мама сразу догадалась бы, что я пытаюсь снова связаться с Джули, и вряд ли была бы этому рада. Ико сказал, что Джули не звонила мне, потому что мама специально дала ей неправильный номер.

Наверное, он был прав.

Так вот.

При мысли о Рейчел я испытывала ту же ноющую боль, как при мысли о Джули, потому что я знала, что рано или поздно мама снова решит переехать, и я потеряю Рейчел, как уже потеряла Джули. Хотя теперь я уже не была маленькой и могла взять у Рейчел ее имейл и поддерживать общение, даже если мама этого не хотела.

Немного странно иметь друзей только в интернете, ведь периодически кто-то оказывается совсем не тем, кем ты думала. Например, в прошлом году в моем Котауне была