Учебник вымогателя, или Искусство владения навахой, ножом и цыганскими ножницами - Денис Леонидович Черевичник

рукоятку всей кистью, а лишь кольцом, образованным большим и указательным пальцами. В результате оружие не было зафиксировано в руке жёстко, что позволяло избегать случайных ранений и глубоких порезов. В настоящих же дуэлях до смерти большая часть ранений приходилась в область живота, паха и поясницы.

Рис. 396. Л. Аленса и Ньето. Дуэль с навахами и шляпами, 1830–1845 гг.

Прекрасным образчиком хрестоматийной дуэли до первой крови можно считать поединок, произошедший в Мадриде в 1915 году Между Хосе Мартинесом и Франциско Бенитесом существовала старая вражда. 16 августа 1915 года они встретились, повздорили и решили выпустить пар в дуэли на навахах до первой крови. Оба получили ранения и были доставлены в главное прибежище дуэлянтов Мадрида — casa de Socorro Латинского квартала. Осмотр показал, что Мартинес был ранен в челюсть с правой стороны, а Бенитес получил в лицо классический чирло2. В этих дуэлях, как и в схватке, описанной Антонио Аусетом, соперники обменивались вербальными оскорблениями и скорее демонстрировали искусность во владении языком, чем клинками. Как это произошло в поединке двух прославленных мадридских баратеро, чьи имена не сходили со страниц газет, которые сцепились из ревности, подогретой легендарным вальдепеньяским вином, в марте 1849 года. Дуэль состоялась у часовни Св. Исидора, и, как писали мадридские газеты, «результат её был жалок». Чтобы не потерять лицо, мэтры лишь оцарапали друг друга навахами — пустили кровь, и на этом бой закончился3.

Так как в подобных дуэлях в намерения сторон входило не убийство противника, а лишь его унижение — символическое проявление мачизма, демонстрация техники владения ножом или желание пустить пыль в глаза зрителям, то и длиться такие поединки могли часами. Пока это кружение, демонстрация технического арсенала и упражнения в ораторском искусстве не надоедали самим дуэлянтам или же пока их не растаскивали порядком утомленные секунданты и приятели. Известен случай, когда поединок между двумя мексиканскими навахерос длился четыре часа. На исходе четвёртого часа оба бойца были уже настолько вымотаны, что лежали на земле, тяжело дыша и не имея сил подняться. Несмотря на то, что обмотанные вокруг предплечий дуэлянтов накидки-серапе, использовавшиеся для парирования ударов, были изрезаны буквально в клочья, ни один из них не получил даже царапины4.

Рис. 397. Ф. Миранда. Дуэль двух баратеро, 1843 г.

Рис. 398. Вмешательство в поединок, 1919 г.

Забавное описание такого символического поединка между двумя приятелями нам оставил испанский политик, учёный и писатель Серафин Кальдерон. Друзья уже достали ножи и обмотали левые предплечья плащами, когда один из них жестом остановил бой и обратился к противнику с просьбой не уродовать ему ножом лицо. Тот согласился и пообещал, что будет метить ниже. Однако после этого противник снова обратился с просьбой, чтобы товарищ не бил его ножом в желудок, так как он болезненно чистоплотен, а выпавшие потроха всё перепачкают. Противник согласился и с этим требованием и ответил, что постарается наносить удары выше желудка. Однако и это было ещё не всё. Третьей была просьба не бить в грудь, так как это его слабое место. Соперник поинтересовался, а есть ли вообще места, куда бить можно. На что был ответ: разумеется, есть, и это левое предплечье, надёжно защищённое намотанным в несколько слоёв плащом. После этого приятели продолжили поединок, обмениваясь ударами исключительно в левое предплечье5.

Ещё одно ритуальное кровопускание, в котором никто никого не собирался убивать, произошло в марте 1891 года, когда двое севильцев решили урегулировать конфликт в дуэли на навахах. Они пригласили троих приятелей в качестве секундантов и взялись за дело. Один из дуэлянтов получил двадцать три лёгких ранения, а его противник отделался одним ранением в ногу и курткой, порезанной в семи местах6.

А иногда до обмена ударами даже не доходило. Как, например, в поединке, свидетелем которому в 1903 году стал американский писатель и журналист Томас Робинсон Доулей. Двое оборванцев повздорили и подрались из-за какого-то пустяка. Один из них, получив от соперника удар кулаком, отскочил, достал из-под лохмотьев длинную наваху и, щёлкнув замком, открыл. Второй последовал его примеру. Вокруг бойцов быстро собралась толпа зевак, и автор тоже подошёл ближе, чтобы лучше видеть происходящее. Разъярённые дуэлянты стояли друг напротив друга, нагнувшись вперёд, сжимая навахи в руках, и внимательно наблюдали за каждым движением противника. Вдруг пауза была нарушена, в воздухе сверкнули клинки, и оба яростно бросились в атаку. Уже от одного этого зрелища очевидцу могло стать дурно. На середине дороги они встретились, выпрямили спины и встали грудью в грудь. Доулей ожидал увидеть, как дуэлянты пронзят друг друга своими длинными навахами, но вместо этого они стояли как два индюка — готовые нанести удар, держа ножи в отведённой назад руке. Но ни один из них так и не ударил. Вместо этого они состроили друг другу зверские гримасы и попятились назад.

Один из дуэлянтов поднял голову и с достоинством сообщил, что это не самое подходящее место для таких кровавых поединков. В ответ на его тираду соперник предложил ему перенести бой в более уединённое место на окраине города. Они спрятали навахи и разошлись в разные стороны, при этом не переставая громко обвинять друг друга в нежелании драться7.

Рис. 399. Ф. Ламейер и Беренгер. Дуэль Пельпете и Бальвейн, 1847 г.

Настоящий же поединок на ножах, известный как a ultima sangre — до последней крови, или, как его ещё называли в Испании, duelo а muerte или pelear hasta morir — до смерти, был молчаливым, коротким и яростным. Длился он считанные минуты или даже секунды, и после него на земле оставалось как минимум одно, а нередко и два бездыханных тела. Как писали об этом типе поединков газеты второй половины XIX века: «Дуэль на навахах, чисто испанское явление, требующее от бойцов мужества и ловкости, — это всегда безжалостная резня»8.

В августе 1851 года мадридская газета «Испания» сообщила о дуэли на навахах двух 20-летних юношей. Один из них скончался на месте, а второй в предсмертном состоянии был доставлен в больницу. Причина дуэли не называлась9. А в июле 1929 года в местечке Лос Мойес изза брошенного слова на дуэли сошлись два старых приятеля — Эстебан Гомес и Валентин Каньете. Один из них вооружился ножом, а второй — кинжалом. Оба соперника одинаково искусно владели оружием, поэтому