Театр одного поэта. Пьесы, поэмы - Даниэль Мусеевич Клугер

Дверь распахивается. Входит Давид Розенблат. Останавливается на пороге, окидывает оценивающим взглядом кабинет. Лаура кладет телефонную трубку, садится за столик. Розенблат подходит к ней.

РОЗЕНБЛАТ.

Я извиняюсь, или я туда попал? Кто тут дэтэктыв? Вы, сеньорита? Меня зовут Давид Розенблат и я только что вам звонил. Очень удобно — уличный телефон прямо у вашей двери. Но цены, боже мой, какие цены! Это же собаки, а не цены, они так кусаются, что, пройдя по магазинам, можно заразиться бешенством. Слушайте, двадцать сентаво за звонок! За двадцать сентаво я вместо звонка прогуляюсь и лично скажу всё, что хотел сказать по телефону. За двадцать сентаво я когда-то покупал четыре килограмма яблок. А сейчас, в лучшем случае, пучок зелени. Так я очень извиняюсь, кто ж тут дэтэктыв? Вы, сеньорита? Очень мило, очень мило. У меня к вам дело весьма щепетильного свойства, даже не знаю, с чего бы мне начать...

Лаура молча указывает на Оскара. Розенблат медленно оборачивается, так же медленно подходит к столу, смотрит на Оскара, который сосредоточенно, не обращая на клиента никакого внимания, читает дело.

(Лауре). Он? Вот этот молодой шлимазл? Никого солиднее у вас в конторе нет?

Лаура отрицательно качает головой, с трудом сдерживает улыбку.

(Вполголоса). А за дополнительную плату?

Лаура качает головой.

(Также). А за очень и очень дополнительную плату? Сеньорита! А?

Лаура вновь качает головой.

(Разочарованно). Ну, хорошо. За неимением дорогих берут дешевых. (Подходит к столу, за которым сидит Оскар, наклоняется к нему, кричит прямо в ухо). Алло! Это вы — дэтэктыв Оскар Бандерас? Алло, эй! У меня есть до вас поговорить.

Наедине, слышите? Эй, алло! У вас что-то со слуховым аппаратом?

Оскар медленно отрывается от чтения, некоторое время смотрит на Розенблата с сосредоточенным недоумением. Лицо его, наконец, проясняется, он встает и, широко улыбаясь, протягивает посетителю руку.

ОСКАР.

Ах, да-да-да! Простите, заработался. Здравствуйте, мосье Розенблат, очень приятно! (Пожимает Розенблату руку). Прошу вас, мосье Розенблат, садитесь. Что вас к нам привело? Учтите, наши услуги стоят дорого. Но они того стоят. Ха, я начинаю каламбурить. Стоят дорого — того стоят. Итак, мосье Розенблат, я весь обратился в слух, я слушаю вас обоими ушами, но, ради всего святого, не кричите так громко. Мои барабанные перепонки могут лопнуть.

РОЗЕНБЛАТ (подозрительно).

Мы знакомы?

ОСКАР.

К счастью, то есть, я хочу сказать — боюсь, что нет. И даже наверное — нет, слава богу. Но это неважно.

РОЗЕНБЛАТ (Также).

Нет? А откуда вы знаете, что я из Одессы?

ОСКАР (недоуменно).

Из Одессы?

РОЗЕНБЛАТ (обличающе).

Вы обратились ко мне «мосье Розенблат». Не сеньор, заметьте, а мосье! Именно мосье. Значит, вы знаете, что я из Одессы! Из жемчужины у моря! Из Одессы-мамы!

ОСКАР (удивленно).

Почему из Одессы? Почему не из Парижа? Всё-таки, обращение «мосье» на парижских улицах звучит чаще, чем на одесских.

Во всяком случае, до сегодняшнего дня я считал именно так. Или — пардон, я ошибаюсь?

РОЗЕНБЛАТ (досадливо отмахиваясь).

При чем тут Париж? Меня в Одессе так называли. «Мосье Розенблат»! Шестьдесят лет назад. Или даже семьдесят. Какой сейчас год? Сорок восьмой? Пятидесятый? Ну, неважно. Меня называли «мосье Розенблат»! У меня была торговля! Я покупал апельсины в Палестине и виноград во Франции! Картошку, правда, мне привозили из Гомеля, а арбуз — из Астрахани. Но потом пришел фининспектор, за ним — следователь. И вот — я здесь.

ОСКАР.

Ах, мосье Розенблат! Нет, мы с вами не встречались ранее, но вы необыкновенно похожи на одного моего знакомого. Между прочим, всю жизнь страдавшего за других. Видимо, потому я и обратился к вам таким образом. Но если вы предпочитаете обращение «ситуайен» или же «сеньор», вам стоит лишь сказать. Если пожелаете, я могу называть вас даже «товарищ». Товарищ Розенблат.

РОЗЕНБЛАТ.

Ни в коем случае! (Всплескивает руками). Не дай Бог! Даже следователь Шейгер — вы знали Израиля Шейгера? Из приличной семьи, я знал его папу Иделя, дамского портного, но, Боже мой, сколько он выпил у меня крови... Даже Шейгер, этот шлепер, этот шлимазл, этот босяк, чтоб ему всю жизнь нюхать на том свете кипящий дрэк... Даже он не говорил мне товарищ, а говорил: «Гражданин!» Понимаете? «Гражданин Розенблат!» Так что лучше пусть будет «мосье». Мне это придает силы. Я вспоминаю молодость... (Садится в предложенное кресло). Вспоминаю Одессу. Вспоминаю красавицу Фирочку. Ах, молодость, молодость...

ОСКАР (нетерпеливо, но с улыбкой).

Ближе к делу, мосье Розенблат, ближе к делу.

Розенблат не отвечает.

Мосье Розенблат! Что вас привело в наше агентство?

Розенблат не отвечает.

Мосье Розенблат! (Озабоченно). Лаура, что с ним?

Лаура быстро подходит к Розенблату, заглядывает ему в лицо.

ЛАУРА.

Он спит! (Хлопает в ладоши над ухом клиента).

РОЗЕНБЛАТ (просыпаясь).

С молоком, сеньорита. Бэз сахара. Да, и коржик. Два коржика. Коржичка.

ОСКАР (Лауре).

Приготовьте сеньору Розенблату кофе, Лаура. Коржиков у нас нет, но, по-моему, я принес пару круасанов с шоколадной начинкой. (Розенблату). Итак, мосье Розенблат? Чем мы можем вам помочь?

РОЗЕНБЛАТ.

Я вам скажу. Но — тс-с-с, мосье Бандерас, сугубо между нами. Как говорил мой покойный друг с Молдаванки, антре ну. (Наклоняется к Оскара, громким шепотом). Помогите мне найти жену. Но — антре ну, между нами. Абгемахт, мосье Бандерас?

ОСКАР.

У вас пропала жена? Когда, при каких обстоятельствах?

РОЗЕНБЛАТ (Удивленно).

Почему — пропала? Кто сказал — пропала? Слава богу, нет. Моя жена не пропала. Слава богу, она умерла. Тридцать лет... Нет, уже, слава богу, тридцать три года назад. Мне нужна новая жена. Помогите мне найти новую жену. Понимаете, мне трудно жить в одиночестве. Пока я иду из одной комнаты в другую, я забываю, зачем. То же самое с туалетом. И вообще. Не с кем поговорить, некого обругать. Некому рассказать о молодости. Даже не с кем сыграть в подкидного дурака вечером! Мне нужна жена.

ОСКАР.

То есть, вы решили найти жену с помощью детективного агентства?

РОЗЕНБЛАТ.

Почему нет? Разве это так трудно? За хорошие, но небольшие деньги? Скажите, сколько это будет стоить. Я человек скромный, но не бедный.

ОСКАР.

Может быть, вам лучше найти хорошую горничную? Домработницу?

РОЗЕНБЛАТ.

Вы мне найдите, а кем я ее сделаю — я сам решу. Как говорил этот гой, этот хазэр? Ну, Тарас Бульба, а гройсер казак? «Я тебя купил, я тебя и продам!» Так что? Не будем спорить,