Фауст. Страдания юного Вертера - Иоганн Вольфганг Гёте

class="v">Пробушевал полжизни я,

Другую проволок:

А ты плыви, плыви, ладья,

Куда несет поток!»

Завещание

Есть место: близ тропы глухой,

В лесу пустынном, среди поляны,

Где вьются вечером туманы,

Осеребренные луной…

Мой друг! ты знаешь ту поляну;

Там труп мой хладный ты зарой,

Когда дышать я перестану!

Могиле той не откажи

Ни в чем, последуя закону;

Поставь над нею крест из клену

И дикий камень положи;

Когда гроза тот лес встревожит,

Мой крест пришельца привлечет;

И добрый человек, быть может,

На диком камне отдохнет.

К месяцу

Снова лес и дол покрыл

Блеск туманный твой:

Он мне душу растворил

Сладкой тишиной.

Ты блеснул –  и просветлел

Тихо темный луг:

Так улыбкой наш удел

Озаряет друг.

Скорбь и радость давних лет

Отозвались мне –

И минувшего привет

Слышу в тишине.

Лейся, мой ручей, стремись!

Жизнь уж отцвела.

Так надежды пронеслись;

Так любовь ушла.

Ах! то было и моим,

Чем так сладко жить,

То, чего, расставшись с ним,

Вечно не забыть.

Лейся, лейся, мой ручей,

И журчанье струй

С одинокою моей

Лирой согласуй.

Счастлив, кто от хлада лет

Сердце охранил,

Кто без ненависти свет

Бросил и забыл –

Кто делит с душой родной,

Втайне от людей,

То, что презрено толпой

Или чуждо ей.

Ночная песнь путника

Ты, что с неба и вполне

Все страданья укрощаешь

И несчастного вдвойне

Вдвое счастьем наполняешь!

Ах, к чему вся скорбь и радость, –

Истомил меня мой путь;

Мира сладость,

Низойди в больную грудь.

Границы человечества

Когда престарелый

Святой наш Отец

Из тучи грохочущей

Сеет на землю

Палящие молнии,

К последнему краю

Одежд улетающих

Я льну, их лобзая,

С младенческим трепетом

В верной груди.

Ибо с богами

Не должен равняться

Никто из людей.

Когда ж дерзновенный

До неба воспрянет,

Головою коснется

Отдаленнейших звезд, –

Не найдет он опоры

Для неверной стопы

И начнет колебаться,

И тучи с ветрами

Им будут играть.

Если ж стоит он

Ногою упорной,

Как на прочной твердыне,

На могучей земле, –

В стремлении к небу

Он только сравнится

С виноградной лозою

Или с дубом седым.

Что отличает людей от богов?

Пред богами проходят

Многократные волны,

Бесконечный поток:

Нас волна поднимает,

Нас волна поглощает,

И мы тонем в волне.

Узкою цепью

Вкруг нашей жизни

Вьется кольцо.

Поколенья приходят,

Поколенья уходят,

Постепенно сплетаясь

Бесконечною цепью

По кольцу бытия.

Божественное

Прав будь, человек,

Милостив и добр:

Тем лишь одним

Отличаем он

От всех существ,

Нам известных.

Слава неизвестным,

Высшим, с нами

Сходным существам!

Его пример нас

Верить им учит.

Безразлична

Природа-мать.

Равно светит солнце

На зло и благо,

И для злодея

Блещут, как для лучшего,

Месяц и звезды.

Ветр и потоки,

Громы и град,

Путь совершая,

С собой мимоходом

Равно уносят

То и другое.

И счастье, так

Скитаясь по миру,

Осенит –  то мальчика

Невинность кудрявую,

То плешивый

Преступленья череп.

По вечным, железным,

Великим законам

Всебытия мы

Должны невольно

Круги совершать.

Человек один

Может невозможное:

Он различает,

Судит и рядит,

Он лишь минуте

Сообщает вечность.

Смеет лишь он

Добро наградить

И зло покарать,

Целить и спасать,

Все заблудшее, падшее

К пользе сводить.

И мы бессмертным

Творим поклоненье,

Как будто людям,

Как в большем творившим,

Что в малом лучший

Творит или может творить.

Будь же прав, человек,

Милостив и добр!

Создавай без отдыха

Нужное, правое!

Будь нам прообразом

Провидимых нами существ.

Надежда

Молюсь споспешнице Надежде:

Присутствуй при трудах моих!

Не дай мне утомиться прежде,

Пока я не окончу их!

Так! верю я, что оправдится

Твой утешительный глагол:

Терпенье лишь –  труд наградится;

Безветренный отсадок гол

Даст некогда плоды и листьем осенится.

Ночная песня странника

Горные вершины

Спят во тьме ночной;

Тихие долины

Полны свежей мглой;

Не пылит дорога,

Не дрожат листы…

Подожди немного,

Отдохнешь и ты!

Рыбак

Бежит волна, шумит волна!

Задумчив, над рекой

Сидит рыбак; душа полна

Прохладной тишиной.

Сидит он час, сидит другой;

Вдруг шум в волнах притих…

И влажною всплыла главой

Красавица из них.

Глядит она, поет она:

«Зачем ты мой народ

Манишь, влечешь с родного дна

В кипучий жар из вод?

Ах! если б знал, как рыбкой жить

Привольно в глубине,

Не стал бы ты себя томить

На знойной вышине.

Не часто ль солнце образ свой

Купает в лоне вод?

Не свежей ли горит красой

Его из них исход?

Не с ними ли свод неба слит

Прохладно-голубой?

Не в лоно ль их тебя манит

И лик твой молодой?»

Бежит волна, шумит волна…

На берег вал плеснул!

В нем вся душа тоски полна,

Как будто друг шепнул!

Она поет, она манит –

Знать, час его настал!

К нему она, он к ней бежит…

И след навек пропал.

Лесной царь

Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?

Ездок запоздалый, с ним сын молодой.

К отцу, весь издрогнув, малютка приник;

Обняв его, держит и греет старик.

«Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?» –

«Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:

Он в темной короне, с густой бородой». –

«О нет, то белеет туман над водой». –

«Дитя, оглянися! Младенец, ко мне!

Веселого много в моей стороне:

Цветы бирюзовы, жемчужны струи;

Из золота слиты чертоги мои». –

«Родимый, лесной царь со мной говорит:

Он золото, перлы и радость сулит». –