ГАЙДЗИН: Траектория срыва - Влад Эверест

Но впереди была прямая. Длинная, пустая прямая перед туннелем.

Здесь мощность Акиры сыграет свою роль.

И точно. Через минуту я увидел в зеркале хищные ксеноновые фары. S2000 летела на скорости под 240. Он догонял.

Моя стрелка спидометра лежала на ограничителе. 185 км/ч. Больше машина не могла. Мотор ревел на разрыв.

— Он нас сейчас сделает как стоячих! — констатировала Мику.

— Знаю.

Акира поравнялся с нами. Он даже не посмотрел в мою сторону. Просто нажал газ и ушел вперед, оставляя нас глотать выхлоп.

Разрыв увеличивался. 100 метров, 200…

Всё? Конец?

Я проиграю Хачироку?

Нет. Впереди Дайкоку. Развязка.

Это не просто съезд. Это гигантская спираль, закрученная в несколько петель.

Акира быстрый на прямой. Но на спирали, на дуге, его скорость упадет. А моя… моя останется прежней.

Потому что я умею скользить.

— Держись, Мику! Сейчас будет дрифт на 160!

Мы влетели в туннель, ведущий к развязке. Акира начал тормозить перед входом в затяжную дугу.

Я не тормозил.

Я дернул машину, ставя её в легкий, скоростной занос (slip angle). Все четыре колеса скользили, но машина сохраняла скорость.

В туннеле звук мотора превратился в рев истребителя.

Я приближался к Акире.

Он шел по траектории, чисто. Но на такой скорости грип (сцепление) имеет предел. Его начало сносить наружу. Ему пришлось сбросить газ.

Я же скользил внутри, контролируя машину газом.

Мы вылетели из туннеля на свет фонарей Дайкоку.

Финиш был на въезде на парковку.

Акира был впереди на корпус.

Последний поворот — жесткая шпилька перед шлагбаумами (условно).

Акира заблокировал колеса на торможении. Дым! Он перегрел тормоза на прямой!

Его S2000 промахнулась мимо поворота, её вынесло широко.

Я проскользнул внутри, чиркнув зеркалом по отбойнику.

И пересек линию первым.

На парковке Дайкоку было людно. Полиция разогнала основную тусовку час назад, но самые стойкие остались.

Мы остановились. Мотор Хачироку тикал, остывая. От тормозов шел жар.

Акира подъехал следом.

Мы вышли из машин.

Мику просто сползла по двери на асфальт. Ноги её не держали.

Акира снял перчатки. Он подошел ко мне. Его лицо было бледным.

— Ты прошел между фурами… — сказал он тихо. — Я видел это в зеркале. Ты мог умереть.

— Мог. Но я здесь.

Подъехал R34 Танаки-сана. Он вышел, улыбаясь.

— Потрясающе! — он захлопал в ладоши. — Давно я не видел такого безумия. Акира-кун, ты проиграл антиквариату.

Акира опустил голову.

— Хай. Я проиграл.

Танака достал из бардачка толстый конверт.

— Пятьсот тысяч, как договаривались. И… — он достал телефон. — Я звоню Кеничи.

Он набрал номер, поставил на громкую связь.

— Моши-моши? — раздался сонный и раздраженный голос Кеничи.

— Кеничи, это Танака. Твой племянник… он только что выиграл у Акиры на Вангане.

Пауза.

— Он жив? — спросил Кеничи.

— Жив. И он выиграл пятьсот тысяч. Я закрываю его долг перед тобой. Прямо сейчас перевожу тебе на счет. Парень чист.

— Хм, — хмыкнул Кеничи. — Скажи ему… пусть купит себе нормальные тормоза. Идиот.

Танака отключился и протянул мне руку.

— Ты свободен, Артем.

Я взял конверт. Руки тряслись.

Я посмотрел на Мику. Она сидела на асфальте и улыбалась сквозь слезы.

— Мы сделали это, — прошептала она.

— Да, — я сел рядом с ней, прислонившись спиной к теплому колесу Хачироку. — Мы свободны.

Глава 7. Траектория полета

Свобода пахнет не так, как я ожидал. Она пахнет не морским бризом и не дорогим парфюмом. Она пахнет бензином и возможностями.

Прошла неделя после гонки на Вангане.

Я приехал к Кеничи, чтобы официально закрыть все вопросы.

На этот раз я не крался, как вор, и не летел, как угонщик. Я въехал во двор разборки спокойно, на чистой, сверкающей (Мику натерла её воском) Хачироку.

Кеничи ждал.

Я положил на его стол конверт с деньгами. Двести пятьдесят тысяч.

— Долг закрыт, — сказал я.

Дядя пересчитал купюры. Медленно, демонстративно. Потом убрал их в ящик.

— Закрыт. Машина твоя. Точнее, девчонки.

— Что теперь? — спросил я. — Ты выгонишь меня окончательно?

Кеничи посмотрел на меня поверх очков.

— А ты хочешь уйти?

Вопрос застал меня врасплох. Я думал, он ненавидит меня.

— Я… не знаю. Мне нужна работа. Деньги от выигрыша скоро кончатся.

— У меня на заднем дворе стоит Nissan 180SX, — вдруг сказал Кеничи. — Клиентский. Нужно сварить каркас безопасности и перебрать подвеску. Танака слишком стар для этого, у него спина болит. Возьмешься?

— За деньги?

— За процент. 40 % от заказа твои. Жилье… — он махнул рукой в сторону ангара. — Твоя конура свободна. Если хочешь, можешь вернуться. Но правила те же: никаких ночных гонок на клиентских машинах.

Я улыбнулся. Это было примирение. В стиле Кеничи — сухое, деловое, но примирение.

— Я останусь у Мику, — ответил я. — Но работу возьму.

Жизнь вошла в колею. Днем я работал на разборке, восстанавливая машины и настраивая корчи для местных. Вечером возвращался к Мику. Мы стали… ближе. Мы не говорили об этом вслух, но это висело в воздухе. Совместные ужины, долгие разговоры, случайные касания рук.

Хачироку мы продолжали дорабатывать. Я купил нормальный интеркулер, буст-контроллер, поднял давление турбины до 0.7 бара. Машина поехала еще бодрее.

Но мне чего-то не хватало. Улицы стали тесными. Полиция начала закручивать гайки — после шума на Вангане рейды стали регулярными. Гоняться стало опасно не из-за скорости, а из-за риска депортации.

И вот однажды вечером, когда мы с Мику сидели в гараже, к нам заехал Акира.

На этот раз он был не на S2000, а на гражданском «Лексусе».

Он вышел, держа в руках какой-то буклет.

— Привет, Артем-сан. Мику-сан.

— Привет, Акира. Какими судьбами? — я вытер руки ветошью.

— Дело есть. Ты слышал про «Drift Matsuri» на Эбису?

— Кто же не слышал. Фестиваль дрифта. Трасса, где можно жечь резину 24 часа подряд.

— Через месяц там будет проходить отборочный этап D1 Street Legal.

D1SL. Младшая лига профессионального дрифта. Путевка в большой спорт.

— И что?

— Я еду туда. Со своей командой. Нам нужен третий пилот.

— У тебя же полно желающих. Рю, например.

— Рю — понторез, — отрезал Акира. — Он