Советская одноактная драматургия, 1978 - Гунар Рейнгольдович Приеде

Н о с о в. А моряк что?

П о л е н ь е в. В зоомагазин побежал. Селезню за кормом… Растрогался. Доверчивый парень оказался… Когда там перерыв, спросил и побежал.

Н о с о в. А он?

П о л е н ь е в. Кто?

Н о с о в. Селезень.

П о л е н ь е в. Чего — селезень?

Н о с о в. Действительно сидит две недели совсем голодный?

П о л е н ь е в. Это я голодный, а не селезень. Мультфильм я ему рассказал, «Хромая уточка» называется. Пока рассказывал — шашлыки кончились. А люля-кебаб мне не прожевать!

Телефонный звонок.

Н о с о в (снял трубку). Алло!.. Да, я Носов… Вера Михайловна? Ну что? Вы собрались?.. Молодец!.. Тогда подъезжайте к нашей мастерской, а я что-нибудь придумаю… (Положил трубку.) Григорьич, одолжи пятьдесят рублей.

П о л е н ь е в. У меня нет. А зачем?

Н о с о в. Эту женщину мне надо в Туапсе отправить… Первым же рейсом!

П о л е н ь е в. Для чего?

Н о с о в. За Васенькой… Сейчас все дело в Васе.

П о л е н ь е в. Это еще что за личность?!

Н о с о в. Ребенок их… Букина и Тани. Мальчишка — первый класс. Я фотографии видел… (Сердито.) Ну чего тут непонятного?! Приехал я в Заречье к Вере Михайловне… Тетка ее. Рассказал — мол, так и так… Она глаза вытаращила… Что делать — не знает… Таня звонила ей, сказала, что не придет. Посоветовались мы, обсудили все и решили, надо с Юга сынишку их привезти… Васю. Единственное, что их удержит вместе, — это Вася. Он для них — все! Вера Михайловна слетать-то согласилась, но она пенсионерка. Сам понимаешь, лишних денег нет… Короче, я ей обещал одолжить.

П о л е н ь е в (усмехнулся). Чего там пятьдесят рублей? И моряку с женой — по путевке! Пусть всей семьей за твой счет на Юге мирятся…

Н о с о в. Я тебе серьезно, а ты… Можешь — дай!

П о л е н ь е в. Откуда у меня? Вон рубль двадцать старуха дала на шашлык, а они кончились… Скажешь тоже… Пятьдесят рублей… В будний день…

Н о с о в. Где же достать? В кассе у нас не будет? Сколько там?

П о л е н ь е в. И пятерки не собрали… При такой-то работе…

Открылась дверь, в мастерской вновь появился  П р о б к и н. Остановился в дверях, выжидающе смотрит на Носова.

(Носову, тихо.) Толик, это…

Н о с о в (Поленьеву). Знаю уже. (Шагнул навстречу Пробкину.) Здравствуйте, Виктор Павлович! Извините, так все нескладно получилось.

П р о б к и н. Да уж!

П о л е н ь е в. Чего меж своими не бывает!

Н о с о в (Пробкину). Знакомьтесь, это мой старший товарищ, Валентин Григорьевич.

П р о б к и н. С вашим старшим товарищем я тоже близко познакомился.

П о л е н ь е в (желая забыть прошлое). Ну как ваш «Спутник»? Отличный приемник, чувствительный… Главное — по мастерским не таскайте, он у вас всю жизнь работать будет.

П р о б к и н (не удостоил его ответом). Хорошо, Анатолий, забудем это недоразумение… Сейчас мы садимся в мою машину, заезжаем к вам, вы переодеваетесь… А то у вас видик… Потом берем Надюшку, мою жену — и в ресторан!.. (Повернулся к Поленьеву.) Надеюсь, старший товарищ вас отпустит?

П о л е н ь е в. О чем разговор? Помолвка, да?

П р о б к и н (игнорируя Поленьева, Носову). Вот и славно! Григорий Павлович, мой брат, кандидат наук, приехал из Ленинграда с женой…

Н о с о в. Спасибо, конечно, большое… А попозже нельзя?.. Или завтра?..

П о л е н ь е в. Чего откладывать, Толик? Сейчас сядем в машину, переоденемся…

Н о с о в. Сейчас не могу. Мне деньги срочно надо достать…

П р о б к и н. Не волнуйтесь!.. Пока я жив — слава богу, и семью обеспечу и вам с Надюшкой помогу чем могу…

Н о с о в. Да?.. Тогда, пожалуйста, одолжите мне пятьдесят рублей.

П р о б к и н. Не понимаю… Я объяснил: в ресторан приглашаю я.

Н о с о в. Мне на другое. Я обещал их одной женщине… Понимаете…

П р о б к и н (перебил его). Не понимаю! И, по-моему, это не очень тактично — брать у меня деньги, чтоб отдать их какой-то женщине…

Н о с о в. Конечно, выглядит странно. Но если бы я вам все объяснил, вы бы наверняка поняли…

П р о б к и н. Ничего я не хочу понимать. Собирайтесь!

Н о с о в. Виктор Павлович, я не на баловство прошу! И я отдам! В первую же получку верну все до копейки!

П р о б к и н. Анатолий, это не разговор! Мы можем стать близкими людьми, а близкие люди не считаются… Уж поверьте, я человек широкий. Могу дать и безвозмездно. Но тут вопрос принципиальный! Кому, на что я должен давать?

Н о с о в. Хорошему человеку! На хорошее, доброе дело. Надо привезти ребенка. От этого зависит счастье двух людей…

П р о б к и н (перебил). Минуточку! Давайте разберемся: что значит — хороший человек? Для вас он может быть хорошим, а для меня — совсем не обязательно! Не спорю, он может стать хорошим и для меня, и тогда я готов ему дать сто, двести, даже двести пятьдесят! Я покупаю каждый тираж по десять билетов «Спортлото»! Но я знаю, что мои деньги идут на развитие спорта, на строительство стадионов, на тартановые дорожки…

Н о с о в (потерял терпение). Виктор Павлович, давайте считать, что этого разговора у нас не было.

П р о б к и н. Зачем же так? Я повторяю: мне не жалко! Я хочу знать конкретно: кому?

Н о с о в (посмотрел в окно). Этой пожилой женщине!

П р о б к и н (тоже взглянул в окно). Несерьезно! Пожилых женщин много… Продолжительность жизни увеличивается, но…

Н о с о в. Мне! Лично мне вы можете одолжить пятьдесят рублей?

П р о б к и н. Если уж быть до конца последовательным, то и вы лично пока для меня никто. Пока! Если у вас с Надей все оформится, то у нас возникнут определенные взаимоотношения. А если нет… Не обижайтесь, моя Надюшка многим нравится… Спрашивается, зачем же мне ставить себя в дурацкое положение априори?

П о л е н ь е в (тоже потерял терпение). Да не унижайся, Толик! (Достал бумажник.) Хотел я по твоему совету старухе французские духи поднести, ну да что там… Придется ей опять «Лесной сказкой» душиться… (Протянул деньги.)

Н о с о в. Спасибо, Григорьич! Ты меня знаешь, я человек точный! (Схватил деньги, опрометью выбежал из мастерской.)

П р о б к и н. Вот вы, товарищ, и старше и опытней, а потакаете, мягко говоря, бессмысленным поступкам…

П о л е н ь е в (мрачно). Это, конечно, не мое дело, товарищ Пробкин, но если б я женился на вашей дочери, я бы вам пятьдесят рублей дал, только чтоб вас не видеть!

Вбежал  Н о с о в.

Н о с о в (Поленьеву). Григорьич, одолжи еще пятерку! Я с таксистом договорился, он ее на аэродром отвезет.

П о л е н ь е в. За пятерку? Вот рвач! Пошли ты его… Возьми мотоцикл!

Н о с о в. Нет мотоцикла.

П о л е н ь е в. С леваком договорись… Он за три рубля… (Спохватился.) Что значит — нет мотоцикла? Как это нет?

Н о с о в (замялся). Формально он есть… Ты только не волнуйся… Я в поворот вошел… на сто десять… А тут справа — самосвал! Я — влево… в кювет… Но формально он есть!

П о л е н ь е в. Ты что натворил? Что ты натворил, я тебя спрашиваю?

Н о с о в. Так и знал, что ты раскричишься… Соберут его! И номер и все остальное… Ремонт — за счет самосвала, я договорюсь! Ну дай пять рублей — таксист ждет!

Поленьев обреченно махнул рукой, протянул пятерку. Н о с о в