Бабья доля или Добродея - Наталья Александровна Баскакова

Заботливая и сердобольная бабушка купала внученьку в распаренной череде, болячки смазывала медным купоросом, смешанным со сметаной, засыпала глаза сахарным порошком, но улучшения никакого не было, напротив, день за днём состояние ребёнка ухудшалось. Даша уже совсем не могла смотреть на свет. При появлении хотя бы небольшого солнечного лучика, наступала такая боль, что девочка заходилась криком. Решено было соорудить защиту от света из полога, натянутого перед кроватью от потолка до пола. Вот в этой полутьме девочка нашла себе облегчение. Рыбий жир вливался в детский организм не только ложками, но и пища: картошка, суп, каши сдабривались рыбьим жиром. Ничего сладкого девочка не могла есть, иначе отекало лицо, и кожа начинала мокнуть.

Чтобы у ребёнка не вызывало отвращение к еде, Тихон в любое свободное время находился с больной внучкой в полутемнице. Ел за компанию с нею, опричь души, пищу со специфическим вкусом и запахом и рассказывал сказки:

– В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был купец и было у него три дочери. И вот однажды купец поехал далеко, а перед тем, как уехать, спросил он своих дочерей: «Что вам, милые доченьки, привезти?». Здесь Тихон, как всегда, остановился, – а дальше как Дашенька? Девочка, превозмогая жжение и зуд на коже, продолжила:

– Сталса дочь казала: «Пливези мине, тятенька, зекальце, тобы я посмотлела в него и класе меня не было». Следня дочь казала: «Тятенька, мине надо бюдечко и наивно ябочко. Чёбы ябочко по бюдечку катиёсь, и я весь мий видея». «А тебе –ко чё пливезти?» – спосий отец массу дочь. «Мине, тятенька, ни чё не надо. Пливези мине токо аенький циточек, чё бы класе его на всём беём свете не быё».

– Молодец, Даша,– похвалил Тихон девочку и продолжил свою сказку.

***

      Роза стояла у ворот родительского дома и ждала попутную машину. Павломихайловка с одной стороны не сказать, чтобы была бедной деревней: Большой конный двор, животноводческая ферма со своими бурёнками, телятками, овцами и свинками. Механизированный ток, на котором зерно веяли, сушили и хранили в амбарах,

овощехранилище, кузница, мельница. А вот насчёт транспорта, кроме гужевого, деревня страдала. Раза два в день проедет через деревню башкирская полуторка. Такая подвода для сельских жителей считалась за счастье. Ведь это был, хоть какой-то выход быстро добраться до Томилово, а может быть и до железнодорожной станции.

«Почему так получается в жизни? Безвинному ребёнку постоянные наказания. За что? Ну если я в чём виновата, пусть меня Бог наказывает, а дитё-то за что так страдает?» – сквозь подступившие к горлу слёзы думала Роза.

Невесёлые мысли женщины оборвал шум мотора, раздавшийся в конце деревни.

– Папаня, мама, машина идёт, – взволновано крикнула Роза.

Шум машины приближался. Из ворот показались отец и мать. Александра за руку вела Дашеньку. Девочка уткнулась лицом в рукав бабушки, чтобы не смотреть на свет. На её всё болезненно влияло: и мартовский снег, и солнечный день.

Машина остановилась возле дома Шлемовых. Дверца кабины открылась… и то, что увидел водитель, заставило его, здоровенного мужика, содрогнуться. Вместо детского

лица, на него смотрел раздувшийся шар. Заплывшие и затянутые белой пеленой глаза. Мокнущее лицо, местами покрыто корками. Девочка, как только оказалась в кабине, сразу уткнула лицо в колени молодой женщины, разместившийся, рядом.

– Чё с ней? – поинтересовался ошеломлённый шофёр.

– Золотуха, – коротко ответила женщина.

– А куды счас-то?

– В областной центр, в больницу поехали, – немного промолчав, как будто в пустоту, продолжила, – куда уж только не обращались и никакого толку. Сейчас выпросила направление на госпитализацию в областную больницу, что из этого выйдет, не знаю.

Мать с дочерью доехали до железнодорожного моста, а далее до станции путь длиною в два километра им предстояло пройти пешком. Девочка, уткнувшись в рукав маминой дохи, с оптимизмом шагала к новым испытаниям.

Уже в поезде, кода время приближалось к вечеру, в вагонной полутьме Дарья немного расслабилась. Глазам стало легче, и девочка с удивлением разглядывала, как рельсы сходятся и разбегаются, пересекают друг друга и убегают куда-то вдаль. Вагон плавно покачивается, колёса своим стуком выбивают особый ритм. И под этот стук Даша с упованием рассказывала своей маме сказки. Когда закончилась очередная сказка, Роза спросила дочь:

– Даша, хочешь, я научу тебя одному стихотворению?

– Фочу.

– Слушай:

Жил человек рассеянный

На улице Бассейной.

Сел он утром на кровать,

Стал рубашку надевать.

В рукава засунул руки,

Оказалось это – брюки.

– Мама Лоза, а тепелча я фочу, – перебила её дочь.

– Если хочешь, то давай учи.

Дарья начала повторять то, что только рассказала мать и тут же забыла.

– Как уз, мама Лоза, – попросила подсказку девочка.

– Даша стихи, это не сказка, – пояснила Роза, – сказку, конечно, если она не в стихах, можешь несколько раз прослушать, запомнить и будешь рассказывать сама.

А в стихах необходимо каждую строчку запомнить, вызубрить из слова в слово. Поэтому я буду говорить по две строчки, а ты несколько раз за мной повторяй.

Таким образом, пока доехали до областного центра, девочка выучила полностью стихотворение «Рассеянный».

***

Город встретил незваных гостей неоднозначно. С одной стороны, большой, освещённый огнями вокзал, привёл в восторг девочку. С другой стороны, местечка, чтобы где-то дождаться до утра не оказалось. Роза, как подобает цивилизованному человеку, решила устроиться на ночлег в комнату матери и ребёнка, но не тут-то было. Стоило только гостям областного центра приоткрыть дверь в желанную «комнату», как дежурная замахала руками, как будто перед ней стояли, по меньшей мере, прокажённые:

– Уходите, уходите, заразы нам ещё не хватает!

– Да, что Вы, какая зараза, – пробовала было возразить несчастная женщина, – у девочки всего на всего золотуха.

– Идите, идите отсюда, – в страхе закричала дежурная.

– Куда же нам пойти? – скорее себя, чем дежурную спросила Роза.

На самом деле, находиться всю ночь с больной девочкой в зале ожидания, где очень светло от огромных люстр, невозможно. На улице ночевать холодно. Не лето ясное. Прежде, чем поехать в областной город, Роза взяла у приятельницы адрес её родных, чтобы было где остановиться. И сейчас был единственный выход – это нанести ночной визит по предложенному адресу.

Колёса трамвая постукивали, а Дарья удивлялась и тому, что маленький поезд катится прямо по городу, но, самое главное, её – деревенскую девочку – пленила ночная разноцветная иллюминация областного города. Зелёные, синие, красные, жёлтые огоньки меняли друг друга, куда-то бежали, подмигивали, как будто говорили: «Добро пожаловать, Дашенька, в наш город,