Раненое сердце - Полевка

же вспомнились пропадающие люди. Когда человек уходил на работу и исчезал, или подросток, разругавшись с родителями, хлопал дверью и уходил из родительского дома. Да, обычно дети уходили к друзьям, и спустя какое-то время возвращались домой, но бывали же случаи, когда такие подростки пропадали с концами. Полиция разводила руками, и даже нанятые родителями сыщики не могли найти любимое дитя. А если они пропадали там, в этих страшных клиниках? И их расчленили на кусочки? Какому-то омеге стало плохо в зале. У него, оказывается, сын-подросток, обидевшись, что его не пускают в летний лагерь вместе с друзьями, вечером собрал сумку и куда-то ушел. Какой-то альфа в зале рыдал в голос. У него брат пропал год назад, не вернувшись с работы.

Зрители в зале телестудии были в шоке. Камеры показывали бледные лица ошеломленных людей. Никто не ожидал увидеть такое в субботний вечер. В столице начались форменные беспорядки. Альфы, вооружившись битами и клюшками для гольфа, дежурили у лифтов, чтобы не допустить на уровень посторонних. Родители собирали детей в группы и под присмотром самоорганизованной охраны конвоировали их в школу, а потом охраняли периметр детских учреждений.

Жизнь в столице была практически парализована на несколько дней, пока с экранов визоров людей уговаривали успокоиться. За это время со своих мест послетали полицейские чины, а на нижних уровнях были организованы облавы полиции при поддержке военных и погромы незаконного жилья возбужденными альфами с верхних уровней. А поскольку группы «верхних» были без специальной подготовки и без каких-либо опознавательных знаков, то они влетали под горячую руку полицейским во время рейда и попадали «до выяснения» в полицейские кутузки. Тюрьмы были переполнены, в судах был хаос, адвокаты «верхних» разрывались на кусочки, пытаясь вытащить из переполненных тюрем своих подзащитных.

Апогей всеобщего гнева случился к четвергу, когда перед мэрией произошел митинг, люди сожгли чучело мэра и долго требовали, чтобы мэр вышел и объяснил, что он собирается делать дальше. Мэр действительно вышел на балкон, откуда он обычно махал своим избирателям во время выборов, и долго уговаривал людей успокоиться и разойтись. Он пообещал выступить в программе новостей и все подробно рассказать. Так и случилось. Мэр устроил большую пресс-конференцию, на которой отчитывался, что делается в текущее время и что будет сделано в ближайшее. Были показаны репортажи о работе полиции и военных на нижних уровнях, переполненные камеры и съемки пустых кварталов на нелегальных уровнях.

И среди всего этого хаоса и истерии Лекси сверкал черным оперением, как ворон. Он давал интервью в газеты и новостные каналы. Теперь вся столица говорила о Лекси. О его мужестве и отваге. У него одного хватило силы вывести власти на чистую воду, показать изнанку жизни во всей красе, не побоявшись гнева преступников и чиновников, присосавшихся к общественным деньгам. Фото Лекси в офисном костюме и с игривой улыбкой было в передовицах всех газет, на экранах визоров, во всех передачах, политических или для домохозяек. Вся столица и прилегающие города замерли в субботу в ожидании следующего шоу от Лекси.

Следующая передача была посвящена благотворительности. В зале студии сидели пожилые омеги, чьи лица были всем известны по множеству репортажей. Их мало кто знал по именам. Они мелькали во время благотворительных лотерей и ремонта школ, при открытии библиотек и кризисных центров. Лекси начал с того, что представил их широкой публике. Как зовут, из какой семьи, насколько богат муж, чем известны дети. Среди них сидели и Мадлен Динлох, и Теодор Кантарини, Лекси представил их среди прочих, забыв упомянуть о родстве с ними… ведь он теперь был просто Лекси – «герой, срывающий покровы».

- И вот я смотрю на вас, цвет высшего общества, - Лекси насмешливо изогнулся перед зрителями, - вы такие холеные, ухоженные, вы устраиваете благотворительные балы, на которых со вкусом танцуете и пьете дорогущее шампанское, прикрываясь благими целями, и как вам кусок поперек горла не встает, когда в столице столько горя и нищеты? Ваши мужья становятся богаче с каждым днем, а вы…

- Молчать! - неожиданно для всех рявкнул хрупкий омега и, резво вскочив со своего места, бросился к Лекси. Он с лету отвесил ведущему полноценную пощечину, а потом ткнул в него пальцем. - ЩЕНОК! Ты ради своих амбиций ввергнул столицу Федерации в хаос! И даже не надейся, что я позволю тебе поднять хвост на уважаемых людей, которые не один год оказывают помощь и поддержку всем, кто в ней нуждается! Я не позволю резвой выскочке делать имя за наш счет!

- Вот она, аристократия, - Лекси держался за щеку, - сливки общества! Голубая кровь! Когда заканчиваются аргументы, весь лоск слетает и идет в ход грубая сила! Но вам не заставить замолчать глас народа! Люди узнают правду!

- Глас народа? - усмехнулся Мадлен Динлох. - Это ты-то глас народа? Да ты заигрался, дружочек, - Мадлен мягко рассмеялся, - к народу ты не имеешь никакого отношения. Ты ни одного дня в своей жизни не работал и живешь за счет своей семьи. Ты и понятия не имеешь, как живет народ, ты никогда не интересовался их нуждами, и с чего ты взял, что можешь говорить от их имени?

- Можно подумать, что вы это знаете? Вся ваша благотворительность – всего лишь самолюбование и почесывание собственных амбиций. Вы тоже ни дня не работали, но при этом щеки дуете, как будто вы – центр мироздания!

- Ты забываешь, что мы не чиновники, получающие зарплату, и все, что мы делаем, мы делаем от чистого сердца с единственным желанием – помочь. В мире всегда были и будут богатые и бедные. И никто не застрахован от нищеты. Бывает, старые фамилии разоряются и исчезают среди руин собственных свершений, и нувориши, как молодые вулканы, появляются из ниоткуда и претендуют стать вровень с партикулярным дворянством* (титул, присвоенный за заслуги перед Отечеством, военный или гражданский), и претендуют на родство со старыми родами, которые верой и правдой заботились о благе народа. И ты должен запомнить – мы НЕ ОБЯЗАНЫ помогать другим только потому, что у нас денег больше, чем у других, но мы делаем добрые дела и протягиваем руку помощи тем, кто попал в беду или не может подняться с колен самостоятельно. Мы занимаемся благотворительностью не для саморекламы, а потому, что не можем пройти мимо чужого горя.

- Ну да, конечно, - Лекси перекривился, - разодевшись в шелка и драгоценности, танцуете, и мир вокруг вас становится лучше!