Кляпа 2 - Алексей Небоходов

Голограмма исчезла.

Тишина обрушилась на Валю, как сломанная занавеска в плохо прибитом душевом уголке. Она всё ещё сидела на асфальте. На щеках – не слёзы. Пот. Или дождь. Или испарения унижения. А внутри – звон, как после сильного удара по лбу школьной указкой.

– Мы живы, – сказала она вслух. – Пока. Но теперь уже точно без запасного плана.

– Валюша, – пробормотала Кляпа, – если что, я хочу, чтобы на утилизацию мы шли в белье с кружевами. Чтобы красиво. Даже в небытие.

И Валентина вдруг хохотнула. Громко. В голос. Посреди улицы. Как будто смеялась над тем, чего не может быть. И всё же – уже было.

Глава 8

Дома пахло картошкой и тоской. Где—то на кухне старенький холодильник гудел с таким отчаянием, будто тоже страдал от несчастной любви. Валентина сидела на диване по—турецки, в старом, чуть растянутом свитере и смешных носках с надписью "No Drama". Рядом валялась чашка с недопитым чаем, который за пятнадцать минут успел остыть и обидеться.

Лицо у Вали было то красным, то бледным, как будто по щекам её бегали не мысли, а мелкие противные черти. Она вспоминала, как ещё утром собиралась на родительское собрание младшей сестры, ворчала под нос, натягивала джинсы, чистила зубы так яростно, что зубная щётка чуть не сдохла от перегрузки. Никаких планов на революции в личной жизни у неё тогда и в помине не было. Максимум – поспать после собрания и снова строить из себя приличную женщину.

А потом появился он. Павел Игоревич. Какой—никакой, а настоящий мужчина. И всё – конец Валиным принципам, уставам и инструкциям по эксплуатации.

– Мда-а-а-а, – растянуто, с ехидцей протянула Кляпа у неё в голове, будто облизывая каждую букву, – вот и открыли учебный год по курсу «Как трахнуть себе мозги за одно родительское собрание»!

Валя, не в силах сопротивляться внутреннему голосу, уткнулась лицом в подушку и что—то бессвязное забормотала. По ощущениям, она теперь была не человеком, а ходячим комком вины, счастья, ужаса и чего—то ещё липкого и тёплого, чему стыдно было признаваться даже себе.

– Никогда раньше не думала, что ты способна на такое, – не унималась Кляпа, весело чмокая губами, как старуха с рынка. – Обычно при виде мужика ты только внутреннюю проверку устраивала: «Чист ли карман? Имеет ли паспорт? Вакцинирован ли от похоти?» А тут – бац! – сразу на практическую часть перескочила! Без теории, без зачеток, без правил дорожного движения!

Валя простонала, ткнувшись лбом в колени. Хотелось то ли рвануть на улицу в одних трусах и босиком, то ли заползти под кровать и выть до Рождества. Пульс стучал где—то в пятках. Ноги подгибались даже от мысли о том, что это было не сон.

Всё было настоящее. Реальное. С запахами, звуками, сбивчивым дыханием и теплом, которое до сих пор будто висело на коже.

– Да у тебя, Валюша, на него уже не красная ручка, а красная точка между ног загорелась! – хохотнула Кляпа, катаясь от удовольствия по всем извилинам её мозга. – Теперь при слове «домашка» ты не тетрадки тискать будешь, а бельё своё рвать на британский флаг!

Валя зажмурилась. Её лицо горело так, будто кто—то незаметно подложил туда печку.

– Ещё не зачёт, но уже уважаю, – снисходительно подытожила Кляпа, словно главная судья на конкурсе первых сексуальных провалов. – А знаешь, чего тебе не хватает, Валюша? Погладить резюме на Павла Игоревича: «Опыт работы – с одной ученицей; квалификация – вставить пятёрку там, где раньше была двойка!»

Валя затряслась от смеха и ужаса вперемешку. Её трясло, как котёнка, случайно свалившегося в ведро с краской. Она сидела в своей душной комнате, среди плюшевых подушек, серых стен и запаха вчерашней жареной курицы, и вдруг с какой—то обречённой ясностью поняла: всё, пути назад нет. Ни один медитативный марафон по саморазвитию не вытравит из неё тот момент, когда Павел Игоревич улыбнулся – и она, Валентина Всепорицательная, развалилась на части, как карточный домик под напором весеннего ветра.

Кляпа, почуяв момент слабости, только сильнее запрыгала по мозгам:

– Валюша, ты глянь на себя! Лицо, как после трёх попыток завести вибратор без инструкции! Волосы дыбом, глаза стеклянные, губы дрожат… Только надпись на лбу не хватает: «Ищу работу в сфере оральных услуг – рекомендательные письма приложу лично!»

Валя взвизгнула, запихнула лицо в подушку и захрипела от неловкого смеха.

Холодный воздух из приоткрытого окна тронул её распалённую кожу, а где—то за стенкой в квартире у соседей кто—то тихонько включил телевизор. Начались новости. Вале было плевать. В её личных новостях уже случился катаклизм, ураган и землетрясение.

Причём эпицентр был ровно между ног.

Она встала и начала метаться по комнате, хватаясь то за подушку, то за плед, то за плюшевого медведя, подаренного самой себе в тринадцать лет. Медведь смотрел на неё с осуждением, будто тоже был на родительском собрании и всё видел.

– Эге—гей! – протянула Кляпа, явно не собираясь оставлять Валю в покое. – Валюша, ты так мечешься, будто под тобой кровать загорелась от непотребных фантазий! Давай уже, укладывайся куда—нибудь, а лучше сразу на все четыре стороны – чтобы наверняка!

Валя упала обратно на диван, натянула на себя плед, словно дурацкий щит, и уставилась в потолок. Потолок ответил ей жёлтым пятном от старого потопа. Всё, что раньше казалось унылым бытом, теперь будто издевалось над ней: вот тебе, Валентина, реальность. Вот тебе взрослые отношения. С плесенью на потолке, с пятнами на скатерти и с головой, набитой такими фантазиями, что впору вызывать экзорциста.

Внутри всё бурлило, взрывалось, клокотало, как кастрюля борща, забытая на плите. Сердце било тревогу: дыньк—дыньк—дыньк, как бракованный дверной звонок.

– Ой, глянь на себя! – хохотала Кляпа. – Жопа на взводе, мысли набекрень, грудь прыгает сама по себе! Вот это я понимаю – подготовка к контрольной по горизонтальному положению!

Валя застонала, закутавшись в плед до самых глаз. Как же это всё могло случиться? Как так вышло, что её, Валентину Порядочную, Валентину Правильную, Валентину «мама мной гордится», разворотило на первом же в жизни родительском собрании?

– Потому что, Валюша, – важно проговорила Кляпа, с шутовским придыханием, – природу не обманешь! Сколько бы ты ни носила свои серые пиджачки, сколько бы ни красила губы бежевыми помадами и ни прятала косичку в тугой хвостик – глубоко внутри всегда сидела маленькая развратница с дипломом отличницы! И вот она вылезла – с песнями, плясками и чётким запросом: «Хочу секса с класруком младших классов!»

Сердце Валентины стучало где—то в глотке, мешая