Тоска - Александр Александрович Павловский

сказала, что больше меня не интересуешь, а я вспылил, что ты мне пилишь мозг из-за того, что не могу написать новую книгу. Вновь зашел разговор о деньгах и в итоге я пошел проветриться.

– И тебя сбила машина?

– Да, правда не сильно. Я потерял сознание, а очнулся уже в палате. Потом появился врач, мы поговорили и меня выписали. Оказалось, что мои данные они получили от Мамы, а ты даже не звонила. Как будто не потеряла меня. Или, наоборот, ждала, что со мной что-то случиться, чтобы собрать вещи и уйти.

– Я так никогда бы не поступила, ты же знаешь!

– Пока я был в городе, то много думал. Я люблю тебя! И другой такой, как ты больше нет. Никто другой не сможет сделать мою жизнь невыносимой, но живой. Твой характер мне совершенно не подходит, как и тебе мой, но это даже хорошо. Мы не подхалимы, а правдорубы. У нас есть свои интересы, но, когда мы вместе, весь мир немного притормаживает. Я не идеален, но очень боюсь тебя потерять.

– И я тебя. Мы, но это не мешает нам быть вместе. Да, я очень злюсь от того, что ты не можешь быть таким, как я хочу. Но ведь, если бы это было возможно, то я бы тебя сразу бросила. Мужчина в моих мечтах – приторный образ. А ты – настоящий. Несовершенный, сумасбродный и творческий. Я знаю, чего от тебя ожидать, но иногда ты меня всё-таки удивляешь. Ты – мой человек, а кому-то не везет встретить своего человека.

И еще целый час я рассказывал о событиях своего сна. Как жил в гостинице, как переезжал. Про людей, что появлялись рядом в самый нужный момент и говорили на те темы, которые меня волновали где-то в глубине души. Я знал, что могу довериться Кате, но все равно не стал раскрывать всех подробностей разговоров. Какие-то тайны должны быть у человека. Они не просто так скрыты в глубине. Это вопросы, на которые должен дать ответ один человек, а другой запомнить и навсегда закрыть эту тему. И больше никогда не вспоминать. Именно это и произошло со мной в Коломне. Я получил свои ответы и закрыл нерешенные конфликты в душе. Так долго терзаемый этим, я наконец-то нашел облегчение. И хоть это произошло во сне, последствия оказались вполне ощутимыми. Затем история приобрела свой фантастичный окрас. Мертвецы на улицах, легенда о Маринкиной башне и о ней самой. С содроганием вспомнил Зою Ивановну. Как она тянула руки и сопела, раскачиваясь в петле. Такое сложно забыть. И это было самым страшным, если считать всё увиденное.

– А как ты выбрался из города, если нельзя было уехать на транспорте?

– Всё было закрыто в связи с авариями. Но там был Бобреневский мост, а за ним начиналась деревня. Я хотел переплыть реку и искать помощи, потому что мост постоянно отрывался на понтонах и уплывал по реке.

– Переплыл?

– Нет. Случилось всё иначе. Я снова встретился с барменом, который меня и отправил в Коломну.

– А где?

– Его бар появился на месте заброшенного дома. Там он мне сказал, что я мертв и нахожусь в Пробуждении.

– Что значит Пробуждение?

– Это, как посмертие что ли. Типа, душа оказывается в списке ожидания на Божий суд в Пробуждении и должна выполнить последнее незавершённое дело.

– А какое у тебя было незавершённое дело, раз ты умер?

– Возможно, оно как-то связано с книгой.

– А этот бармен тебе не сказал?

– Нет, но он говорил про какого-то Проводника. Которого я встретил, когда отчаялся и пошёл в Собор. Я подумал, что, если мертв, то Бог должен ответить на мои мольбы и подсказать, что делать.

– Так, а дальше?

– Там появился Я.

– Ну да, ты же сам пришел туда.

– Нет, не я, а другой Я. Ну, то есть мой Проводник – это я сам, только, как бы близнец.

– Как-то сложно. Но, допустим.

– Я его неоднократно видел со спины, а тут он встал передо мной и заговорил. Подтвердил слова бармена, что я мертв и мне нужно закончить незавершенное дело. А про тебя вообще сказал, что ты меня всю жизнь тянула на дно и то, что это они подстроили твоё исчезновение. Якобы, тебе не место в моей жизни, только, как воспоминанию. А я набил ему морду за эти слова.

– Может, тебе хотелось, чтобы я там была?

– Мне на секунду показалось, что я тебя видел. Но, каждый раз, когда я звонил тебе, холодный голос на той стороне отвечал, что номер не существует. Вот что я должен был думать?

– Твоё подсознание совершенно меня вычеркнуло во сне. – Катя задумалась. – А как ты выбрался?

– После Собора я решил переплыть на другую сторону реки и прыгнул в воду, а проснулся дома.

– Вот это сюжет.

– Да я сам в шоке. Первые минуты вообще не мог сообразить дома я или нет. Разглядывал стены и искал подвох.

– А сейчас ты веришь, что дома?

– Сейчас я готов поверить во что угодно, но не в Коломну.

– Леш, я вот теперь думаю на счет незавершенного дела. А, что, если люди после смерти попадают в такое Пробуждение?

– Ну, я могу об этом догадываться только исходя из своего сна.

– Но на самом деле, какое у тебя там могло быть незавершенное дело? Ну, не после смерти, а в жизни?

– Думаю, что это связано с книгой. Ну, я целый год не мог придумать сюжет, а тут бац и во сне вижу цельную картинку. И мало того, что вижу, а погружен в события, как главный герой. На своей шкуре прочувствовал происходящее.

– Мне кажется из этого может получиться хорошая книга. Лиза будет довольна.

– Лиза будет довольна всему, что я напишу. Целый год не писал, а сейчас выдам ей книгу, причем кардинально отличающуюся от всех остальных.

– Будешь писать?

– Конечно. Пока помню весь сон от начала и до конца, нужно записать черновой вариант. А дальше буду наполнять его кровью и мясом.

– Твой талант меня продолжает удивлять.

– И меня, честно говоря, тоже. Весь год вгонял себя в тоску, чтобы в один день увидеть нечто потрясающее.

– И не только себя. – Катя рассмеялась. – Тогда, не откладывай надолго.

– Сваришь кофе?

– Минут через двадцать. Хочу еще поваляться, – Катя потянулась под одеялом, – сегодня единственный выходной.

– Суббота или воскресенье?

– Суббота.

– Тогда поваляемся.

У меня не выходило из головы внутреннее состояние невесомости. Будто полет ещё не закончился, и пилот предупреждает о предстоящей