Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

от нее кусок и отправило его в другое место... Ну, я не знаю куда. Куда бы ни вел разлом, он не был связан с миром Создателя. Или вселенной, как назвала его Сирилет. Мне нужно было спросить ее об этом, но сейчас, когда на нас падала луна, было не совсем подходящее время.

Лурса продолжала падать на Оваэрис. Ее поверхность треснула из-за куска, вырванного из ее массы. Огонь вспыхнул по всей ее красной туше. Ее обломки, куски лунного камня размером с дом, тянулись за ней. Мир, казалось, покачнулся, как будто обычные правила, которые управляли им, перестали действовать. Я почувствовала себя легче, медленнее, как будто находилась под водой. Волосы плавали перед моим лицом. Капли воды и крови отделились от оазиса и взмыли вверх. Я была не единственной, кто это почувствовал. Имико пискнула, прижалась к Сирилет и прижала ее к себе. Кенто, прихрамывая, направилась к нам, двигаясь медленно, ее разорванное пальто задралось вверх, как будто оно было разумным и отчаянно пыталось убежать от нее. Зеваки, те, кто не был схвачен и убит Создателем, собрались у кромки воды, чтобы поглазеть на величественную фигуру Лурсы, надвигающуюся на нас. Некоторые из них пытались бежать, но с трудом сделали несколько шагов, как будто их ноги не находили опоры на земле.

Я потела. Мы все потели. В пустыне была середина ночи, но мне казалось, что солнце уже взошло и греет нас всех. Воздух дрожал от жары, над оазисом местами поднимался пар, а в воде становилось неудобно стоять.

— Отодвинь ее, — крикнула Кенто Сирилет. Ей пришлось кричать, чтобы ее услышали сквозь рев. До этого момента я даже не замечала шума, но он был оглушительным и доносился со всех сторон.

Сирилет посмотрела на Кенто. Моя младшая дочь была такой уставшей, что не могла сидеть прямо без помощи Имико. Кровь все еще текла у нее из носа и ушей, стекая по засохшим следам. Ее темные глаза сверкали в ночи, но были полуприкрыты. Все обручи, пронзавшие ее руки, за исключением двух, превратились в расплавленный шлак на коже, а плоть под металлом была красной и разъеденной, местами все еще дымясь. Сирилет просто покачала головой, глядя на Кенто.

Затем Кенто обратила на меня взгляд своих ледяных голубых глаз.

— Что нам делать, Эска? — В ее голосе послышалось отчаяние. — Что, черт возьми, нам делать?

Когда мир вокруг тебя горит, люди всегда обращаются к пиромантам. Сначала за ответами, потом с обвинениями.

Я помахала обитателям оазиса, стоявшим на берегу пруда в ожидании смерти. «Идите сюда», — закричала я. Кенто быстро присоединилась, призывая собравшихся торговцев и безумцев присоединиться к нам в центре озера. Некоторые направились к нам, медленно пробираясь по воде, борясь с обезумевшей гравитацией. Другие полностью игнорировали нас, не сводя глаз с Лурсы, которая падала, трескаясь, раскалываясь от новых ран, нанесенных ей разломом.

Десять обитателей оазиса добрались до нас вовремя. Семья пахтов, мужчина и женщина, и двое детей. Трое торговцев, все земляне, — двое мужчин держались друг за друга и плакали так, как могут только несчастные влюбленные, — и полазийка с челюстью, похожей на наковальню. Безумный землянин со спутанными волосами и без рубашки. Женщина-пахт, одетая во все черное, несла маленького ребенка-землянина, который звал свою мать. К тому времени, когда последний из них добрался до нас, жара стала почти невыносимой. Вода обжигала мне ноги, и все мы с трудом дышали горячим, разреженным воздухом. Другие все еще пробирались к нам, изо всех сил пытаясь добраться до того небольшого убежища, которое мы обещали. Я переглянулась с Кенто, и мы обе поняли правду. Они не успеют, и, если я буду колебаться еще немного, мы погибнем вместе с ними

Я подняла руку и создала пузырь из кинемантии, дугомантии и пиромантии одновременно. Воздух все еще был слишком горячим, вода обжигала, но Кенто опустила руки в красное озеро и использовала свою пиромантию, чтобы охладить пространство внутри моего пузыря. Женщина-землянин с грязным лицом, залитым слезами, добежала до нас, ударилась о щит, отскочила от него и закричала на нас, умоляя ее впустить. Я выдержала ее взгляд, игнорируя других внутри моего щита, которые просили меня опустить его и впустить ее. Это бы убило нас всех.

Рев стал оглушительным, но я ничего не могла с этим поделать. Лурса пролетела над нашими головами так близко, что я могла разглядеть трещины, проходящие по ее багровой коже, могла видеть огонь, бегущий по ним, как кровь по венам. Она действительно была полой внутри, и я заглянула в ее изрытые оспинами глубины. Тюрьма для Ранд, когда-то разрушенная, а теперь обрушивающаяся на нас.

Вода вокруг моего пузыря закипела. Деревья на краю оазиса охватило пламя, листья горели, стволы обугливались. Женщина, которая умоляла меня впустить ее, отшатнулась, закричала, задохнулась и растаяла. Я отвернулась от этого ужасающего зрелища и поняла, что скоро мне придется избавляться от нового призрака.

Воздух вокруг нас загорелся, огонь вспыхнул, а затем погас. Я почувствовала, что поднимаюсь, мои ноги больше не касались земли, затем Кенто схватила меня за ногу своей окровавленной рукой и потянула вниз. Она стояла на коленях посреди воды, зарывшись одной рукой в землю, и от нее исходил холод. Некоторые другие бросились на землю, но, когда Лурса проходила над головой, все остальные внутри моего пузыря плавали, словно открепленные от мира.

Лурса медленно плыла по небу. Или, возможно, не так уж и медленно, а только казалось таким. Огромные куски ее тела тянулись за ней по пятам, вращаясь, падая, разбиваясь вокруг нас, сотрясая землю и поднимая в ночное небо клубы песка, несмотря на то что тот горел.

Я почувствовала, как мое тело вновь обрело вес, а ноги снова обрели опору на земле. Я держала свой щит поднятым, используя всю свою магическую силу, чтобы не дать горящему миру снаружи нас уничтожить.

На нас обрушился мощный грохот, когда трещины, огонь и напряжение от падения, наконец, раскололи Лурсу надвое, как треснувшее яйцо.

— Мама, — позвала Сирилет. Она подавилась чем-то и сплюнула кровь в прохладную воду, плескавшуюся внутри моего пузыря. Остальная часть оазиса исчезла, вода испарилась из-за пекла, вызванного трением Лурсы о воздух. — Что бы ты ни делала, не роняй щит. — Она вся дрожала, и Имико удерживала ее в вертикальном положении. — Я имею в виду, что это еще не конец. Ты должна нас защитить.

Остальные, укрывшиеся в моем пузыре, жались друг