Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

— Порталы — это просто то, что создается с помощью Источника. Они соединяют одно место во вселенной с другим местом в той же вселенной. Разломы — это дыры в самой вселенной, они ведут в другие вселенные. Или, э-э, могут... привести в другие вселенные. Когда Ранды и Джинны столкнулись здесь во время своей войны, они открыли разлом, и по чистой случайности, он привел во вселенную Создателя. Создатель достаточно силен, чтобы удержать разлом открытым, и начал разрывать его, делая его больше, в попытке проникнуть в нашу вселенную. Он также достаточно силен, чтобы, будучи связанным с нашей вселенной через разлом, иногда похищать кого-нибудь из портала. Именно так он похитил меня, когда я была маленькой.

— Но ты... — Кенто замолчала, поморщилась и потерла затылок. — Ты вернула разлом в исходное состояние, чтобы он вел в никуда, а не во вселенную Создателя? — То, как она нерешительно произнесла это, подразумевало, что она либо не поверила Сирилет, либо изо всех сил пыталась понять, о чем говорит моя младшая дочь.

— Да. — Сирилет улыбнулась Кенто. — Разломы создаются с помощью магии Источников. Руда на наших спутниках нарушает работу Источников. Итак, я проверила это. Поэкспериментировала. Я, э-э, создавала небольшие разломы, ведущие в другие вселенные, а затем приводила их в соприкосновение с рудой. Небольшие куски руды просто перенеслись в другую вселенную. Я имею в виду, в какую-то другую вселенную. Но если кусок руды был крупнее, чем разлом, это возвращало разлом в исходное состояние, и он вел в никуда. — Она снова замолчала и поморщилась, пытаясь собраться с мыслями.

Вокруг нас все еще бушевал шторм. То тут, то там сверкали молнии, и, хотя ветер и пыль не достигали нас, рев шторма был похож на рычание льва, бьющегося в клетке, отчаянно пытающегося добраться до своей добычи.

— Но единственные разломы, которые мне удалось создать, были просто булавочными уколами. Слишком маленькими для... Это было все равно, что заглянуть в другую вселенную через замочную скважину. Но этот, великий разлом, больше похож на открытую дверь.

— Очень большую дверь, — сказала Кенто.

— Так и есть! — согласилась Сирилет.

Я вздохнула.

— И единственным куском руды, достаточно крупным, чтобы нарушить его работу, была одна из наших лун.

— Именно так, Мама, — кивнула Сирилет, ссутулившись, ее плечи поникли. — Создатель собирался продолжать ковыряться в разломе. Однажды он должен был расширить его настолько, чтобы пролезть внутрь и убить нас всех. Я это знаю. Он... он показал мне. Пытался заставить меня помочь. Пытался... Был лишь единственный способ это остановить. Я искала. Я искала, искала. Я искала другой способ. Я не нашла. Был только этот. Наш единственный шанс.

Остальные все еще толпились вокруг нас. Безумный землянин стоял на коленях, воздев руки к разлому, умоляя Создателя вернуться. Полазийка расхаживала взад-вперед, глядя на бушевавший вокруг нас шторм и ругаясь. Взрослые пахты спорили на своем родном языке, мужчина яростно размахивал руками. Но их дети стояли рядом, слушая Сирилет. Я не очень хорошо разбираюсь в возрасте пахтов, но, если бы они были землянами, я бы дала мальчику не больше шести, а девочке — девять или десять. Мальчик прижался к девочке, и она крепко его обняла.

— Почему монстр хотел убить нас? — спросила маленькая девочка на земном.

Сирилет пристально посмотрела на девочку. Та отвела взгляд от этих глаз, наполненных темным светом, но не отступила, даже когда маленький мальчик-пахт потянул ее за руку, заставляя отступить.

— Когда мне было десять лет, монстр похитил меня, — наконец сказала Сирилет. — Он забрал меня в свою вселенную, баюкал и многое мне показал. Он показал мне, что намерен сделать, что я должна сделать, чтобы его освободить. Я задала ему один вопрос, тот же, что и ты. Почему? Я имею в виду, что может быть такого важного, такого ужасного в Оваэрисе, в нашем мире... в нас самих, что монстру понадобилось его уничтожить?

Кенто покачала головой, отвернулась и скрестила руки на груди. Но не отошла. Она все еще слушала.

— Видите ли, каждая вселенная отличается от других, — продолжила Сирилет. — Я знаю. Я заглянула в некоторые из них. Я видела вселенную, где люди поклоняются звездам, а не богам. Другую вселенную, где мир поглощен лесом и туманом. Я видела мир, настолько погруженный в кровопролитие и войну, что сами мертвые восстали, чтобы остановить это. — Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами и покачала головой. — Но вселенная Создателя, монстра... Она пустая. Она всегда была пустой. Там нет ничего, кроме Создателя. Вы можете себе представить, как ему одиноко?

Я могла. Я всегда ненавидела одиночество. Но даже в самые тяжелые времена, когда я сидела в тюрьме, я не была по-настоящему одинока. У меня были мои охранники и мои мучители. У меня были призраки всех тех, кого я убила. Еще совсем недавно, во время моего пребывания в Райсоме, окружающие люди понятия не имели, кто я на самом деле, и это, безусловно, было своего рода одиночеством, но я никогда не была по-настоящему одинока. Идея, возможность существования в мире, во вселенной, в которой никого нет. Остаться в полном и неизбежном одиночестве... Это был настоящий ужас.

Маленькая девочка-пахт покачала головой. «Мне бы хотелось иногда побыть одной». Она взглянула на младшего брата, вцепившегося в ее когтистую руку.

Сирилет улыбнулась ей и кивнула. «Братья и сестры могут быть жесткими. По крайней мере, он еще не пытался тебя убить». Она взглянула на Кенто, но моя старшая дочь даже не повернулась, чтобы подтвердить ее слова. Маленькая девочка-пахт нахмурилась и попыталась высвободить руку, но брат сжал ее крепче.

Сирилет вздохнула.

— У монстра не было ни братьев, ни сестер, ни родителей, ни друзей. У него никого не было. Время от времени он наблюдал за другими вселенными — его сила была настолько велика, что он мог это делать, — но он не нашел никого похожего на себя. Никого, кто мог бы понять его или общаться с ним. Поэтому он решил сделать себе компанию. И завел детей.

— От кого? — спросила девочка-пахт.

Сирилет усмехнулась:

— От себя.

Девочка-пахт широко раскрыла глаза и обнажила клыки. Со времен, проведенных с Иштар много лет назад, я знала, что так пахт выражает отвращение.

Сирилет кивнула, затем перевела взгляд своих темных глаз на меня. «Он создал Ранд