Предатель - Энтони Райан

Они с Леанорой обменялись лаконичными формальными приветствиями, по большей части лишёнными обычной бурной почтительности. Лорд Мерик, выступая в роли герольда Рулгарта, представил его просто как «Рыцарь-хранитель Алундии и Ваалишь народа каэритов».

Леанору объявил суроволицый сэр Элберт.

— Принцесса-регент от имени его высочества короля Артина Алгатинета, монарха всего Альбермайна, приветствует вас, милорд. — Его тону не хватало витиеватости, за исключением резкого акцента на слове «всего». Увидев, как потемнело лицо Рулгарта, я понял, что тот не упустил подтекста. Какое бы соглашение ни было здесь достигнуто, с точки зрения Леаноры, оно не включало бы в себя вопрос о суверенитете Алундии.

Поэтому, когда смолк голос Элберта, опустилась тишина, которая, по моим ожиданиям, обещала быть долгой и неприятной. К счастью, кое-кто из присутствующих не обратил внимания на сгустившиеся тучи. Принцесса Дюсинда с радостным визгом покинула своё место возле замершего жениха, бросилась к дяде и обхватила его руками за шею, когда он опустился на колени, чтобы её поприветствовать. Она хихикнула, когда он поднял её, и протянула руку Мерику.

— Кузен, тебе надо это поцеловать, — сказала она. — Видишь ли, я теперь принцесса.

— Это честь для меня, кузина, — серьёзно и торжественно ответил юный рыцарь, после чего прижал губы к тыльной стороне её ладони.

Тогда я увидел, как по лицу Рулгарта пробежала тень, его взгляд стал отстранённым, когда он внимательно смотрел на улыбающееся лицо своей племянницы. Я знал, что он видел кого-то другого, ту женщину, чьей тени, как я с облегчением обнаружил, не оказалось среди собравшихся в нижних покоях замка. На самом деле, насколько я мог судить, никакие мертвецы не явились сюда, чтобы меня помучить. Я задавался вопросом, не отпугивает ли их как-то присутствие такого количества живых душ. Суета прибрежного посёлка не заглушила крики утопленницы, но, с другой стороны, та была совершенно безумна. Возможно, в своём уме призраки более застенчивы.

— Дюсинда! — рявкнул король голосом, который, как я понимаю, считал командным, но на деле прозвучал сварливо. — Будущая королева должна знать своё место. Мама, вы так не думаете?

По стиснутым зубам Леаноры и болезненной улыбке, я пришёл к выводу, что его мать в тот момент думала в основном о том, чтобы приложить, как следует королевский зад.

— Я думаю, неблагородно было бы возражать против воссоединения принцессы с семьёй, ваше величество, — ответила она. И, в отличие от сына, в её тоне командные нотки звучали весьма отчётливо.

— И дядя Писарь! — воскликнула Дюсинда, искусно игнорируя будущего мужа, вывернулась из рук Рулгарта и протянула руку мне. Видно было, что её настоящему дяде совершенно не понравилось то, что она обратилась ко мне таким образом, поэтому я с некоторым удовольствием любезно поклонился и поцеловал ей руку.

— Принцесса. Надеюсь, вы нашли ваше путешествие не слишком утомительным.

— Ох, оно было ужасным. Артина тошнило всю дорогу сюда.

— Неправда! — встрял король, на что его невеста ответила, насмешливо высунув язык.

— Вы, дядя Писарь, выглядите грустным, — продолжала Дюсинда. Она смотрела на меня, сдвинув маленькие брови. — Почему?

— Это всего лишь лицо человека, который проехал много миль, ваше величество. — Я снова поклонился и отступил назад. — Хотя я очень рад снова вас увидеть.

— Король и принцесса удалятся на отдых, — заявила Леанора, сурово посмотрев прищуренными глазами на ребёнка в руках Рулгарта. Меня заинтересовало, что её рассердило — возобновление семейных отношений Дюсинды с Рулгартом или чувство материнской зависти. Я видел, как сильно она заботилась о девочке. Но для достижения поставленной цели преданность Дюсинды могла быть направлена только в одно русло.

Артин что-то угрюмо буркнул, но сердитого взгляда матери хватило, чтобы он умолк, и они с Дюсиндой послушно покинули помещение.

— Итак, — сказала Леанора и поднялась со стула, оживлённо и деловито сжав руки. — Господа и дамы, нам нужно многое обсудить. Лорд Писарь, полагаю, вы поделитесь с нами новостями касательно вашей встречи с вождями каэритских племён.

Рулгарт на это чуть усмехнулся, а я лишь устало вздохнул. Леаноре будет нелегко понять каэритские обычаи. Ситуацию мог бы прояснить Эйтлишь, но он тем же утром вскоре после нашего прибытия ушёл в лес. Рулгарт заявил, что не знает, куда тот мог пойти, но дал понять, что лучше не ожидать его скорого возвращения.

— Я встретился с советом каэритских старейшин, ваше величество, — сказал я. — И рад доложить, что они осознают нашу общую опасность и высказались в поддержку войны с Лжекоролевой. Многие воины уже собрались, чтобы получить наставления Ваалиша, — я наклонил голову в сторону Рулгарта, — и ещё многие прямо сейчас идут на север, на сборы здесь.

— Понятно. Позвольте спросить, это слово, «Ваалишь», что именно оно означает?

— Ближайший эквивалент — мастер клинка, — ответил Рулгарт. — Каэриты редко сражаются клинковым оружием. Однако они достаточно мудры, чтобы осознать необходимость совершенствовать свои навыки, если им предстоит встретиться с северной армией в открытом поле.

— Итак, тысячи людей собираются и учатся у вас цивилизованным методам ведения битв. — Леанора поджала губы. — Мне кажется, что более подходящим переводом было бы «маршал» или «генерал».

— Я думал, — низко прорычал Рулгарт в ответ, — ваше величество уже имеет достаточный опыт сражений, и понимает, что цивилизованными их назвать никак нельзя.

Вместо ожидаемой отповеди Леанора лишь приподняла бровь и грустно изогнула губы.

— Так и есть, милорд. Скажите, сколько воинов каэриты отправят на эту войну?

— Они не обременяют себя числами, как мы. Я могу лишь примерно оценить наши силы, но они весьма значительны.

— Неужели? — Леанора вопросительно взглянула на Эйн, стоявшую позади её стула. — Мне кажется, мы способны на большее, не так ли, леди Эйн?

Меня не удивило, что Леанора обнаружила способности Эйн к числам. Пускай здравый рассудок почти полностью к ней вернулся, но Эйн во многих отношениях оставалась бесхитростной душой. Надо бы предупредить её, чтобы в будущем она вела себя более осмотрительно.

— На вчерашний вечер, — объявила Эйн, — в окрестностях этого замка стояло лагерем шесть тысяч четыреста семьдесят два каэритских воина. — Она помедлила, а потом качнула головой в сторону Леаноры и неловко добавила: — Если угодно вашему величеству.

— Мне это весьма угодно, миледи. — Принцесса-регент на мгновение задумалась, выражение её бровей указывало, что она действительно считает, а не притворяется. — Вместе с нашими силами, которых союзники госпожи Сакен каждый день переправляют сюда всё больше, похоже, скоро в нашем распоряжении будет могучее войско.

— Могущественное по численности войско всё равно окажется слабым, если не будет должным