Ткачи пустоты. Книга 1: Искра в пепле - victor

в сторону с тихим шипением гидравлики, открывая люк в боку объекта. Это был шаттл. Маленький, но явно высокотехнологичный, его корпус был сделан из темного, матового материала, который, казалось, поглощал свет, делая его почти невидимым на фоне серой пустоши. Он был искусно замаскирован.

«Входи», – сказал Зерек, указывая на открывшийся проем.

Кай колебался всего мгновение, не веря своим глазам. Но любопытство и невыносимое напряжение последних дней перевесили все сомнения. Потом шагнул внутрь.

Внутри шаттла было неожиданно просторно и светло. Мягкий, равномерный свет исходил от стен, обитых каким-то светлым, приятным на ощупь, словно бархат, материалом. В носовой части располагались удобные кресла, панель управления со множеством светящихся символов, которые Кай не мог прочитать, и большим обзорным иллюминатором. Воздух был свежим и прохладным, пахнущим чистотой.

Зерек занял место пилота. Он сделал несколько пассов руками над панелью, его пальцы едва касались светящихся символов, и шаттл ожил, издав тихий, мелодичный гул, похожий на шепот древних механизмов, от которых Кай когда-то приходил в восторг.

«Пристегнись, дитя, – сказал К'зир, его голос стал чуть мягче. – Путешествие будет коротким, но может быть… непривычным для тебя».

Кай нашел ремни, которые автоматически подстроились под его тело, и пристегнулся к креслу. Он чувствовал невероятную усталость. Пережитый стресс, ранение, Потоковое Истощение – все это разом навалилось на него, грозя отключить сознание.

Шаттл беззвучно поднялся в воздух. Кай посмотрел в иллюминатор. Ржавая Яма, его дом, его тюрьма, его проклятие, стремительно удалялась, превращаясь в огромное, безобразное пятно из ржавчины и пыли на серой земле. Он видел знакомые очертания мусорных гор, руины заводов, извилистые тропы, по которым он ходил столько лет. Все его прошлое сжималось в нечто маленькое и незначительное.

Чувство было смешанным. Облегчение от осознания, что он больше не в этом прогнившем месте. Страх перед неизвестностью, которая ожидала его за пределами привычного. И… тоска? Призрачная, необъяснимая тоска по месту, которое принесло ему столько страданий. Он сам не знал.

Внезапно за иллюминатором все изменилось. Вместо рыжей дымки и серого пейзажа появились вихри разноцветной энергии, туннели света, туманности, переливающиеся всеми цветами радуги – от изумрудно-зеленого до глубокого фиолетового. Это было похоже на его самые безумные сны, на видения от Осколка. Только теперь это было реально, осязаемо, грандиозно.

«Что… что это?» – прошептал Кай, прижавшись лицом к иллюминатору, его голос был полон детского изумления.

«Нить Потока, – ответил Зерек, не отрываясь от управления, его голос был спокоен, но в нем слышалась легкая торжественность. – Один из стабильных каналов, связывающих Пузыри Реальности. Способ путешествия между мирами».

Кай ничего не понял, но зрелище завораживало. Он смотрел, как их маленький шаттл несется сквозь этот калейдоскоп энергий, чувствуя, как последние силы окончательно покидают его. Голова закружилась, веки отяжелели.

Последнее, что он увидел перед тем, как провалиться в глубокий, тяжелый, без сновидений сон, были удаляющиеся, словно тающие в тумане, ржавые огни его мира. Искры в пепле. То, чем он был.

Он не знал, проснулся ли он через несколько часов или через несколько дней. Он не знал, куда его везут. Но он чувствовал, что его старая жизнь, его жизнь в Ржавой Яме, закончилась навсегда. И новая, полная опасностей, чудес и необъяснимы

х сил, только начиналась. И он был готов.

Глава 8: Прибытие в Неизвестность

Пробуждение было медленным, туманным, похожим на то, как сознание медленно выбирается из густого, липкого тумана. Кай сначала не понял, где он. Не было привычного скрипа ржавого металла, въедливого запаха пыли и гнили, едкого озона или горелого масла. Вместо этого – абсолютная тишина, в которой он слышал лишь собственный, едва слышный стук сердца. Мягкий, ровный, ненавязчивый свет проникал откуда-то сверху, окутывая все вокруг. А воздух… воздух был чистым, свежим, едва уловимо пахнущим озоном после грозы, но без примеси гари – лишь чистый, прохладный аромат, который проникал в самые легкие, заставляя их чувствовать непривычную легкость.

Он лежал на чем-то мягком и упругом, что никак не походило на его топчан из старых покрышек, пахнущий затхлостью и потом. Это было нечто гладкое, анатомически правильное, будто само принимавшее форму его тела. Сквозь ресницы он видел гладкий, светлый потолок, сделанный из неизвестного материала, излучающего мягкий, рассеянный свет. Попытка пошевелиться отозвалась тупой, ноющей болью в раненой руке – той самой, которую Клешня задел обрезком трубы – и общей слабостью во всем теле, словно его внутренности вывернули наизнанку. Это было остаточное явление Потокового Истощения.

Он медленно, с усилием сел, оглядываясь. Он находился в небольшом, обтекаемом отсеке шаттла, в одном из кресел, откинутом в почти горизонтальное положение. Все было функционально, идеально чисто и лишено всякой лишней детали. Рядом, в кресле пилота, сидел Зерек. К'зир не спал – судя по его неподвижности, он находился в глубокой медитации или сосредоточении. Его фиолетовые, лишенные зрачков глаза были устремлены на панель управления, а длинные, тонкие пальцы плавно, почти бесшумно скользили по светящимся, непонятным символам, как будто он не управлял, а общался с самим кораблём.

За иллюминатором уже не было феерии Нити Потока – разноцветных вихрей и световых туннелей. Вместо этого – бархатная чернота космоса, усыпанная мириадами далеких, холодных, равнодушных звезд, свет которых казался призрачным. И прямо по курсу медленно, но неумолимо рос в размерах какой-то объект. Он был похож на огромный, неровный астероид темно-серого цвета, испещренный кратерами и трещинами, словно древний, спящий великан. Но в некоторых местах на его поверхности Кай заметил правильные геометрические структуры, слабо светящиеся в темноте – шлюзы, антенны, купола, башни, которые были столь гармонично вписаны в естественный рельеф астероида, что их можно было легко принять за часть природного образования.

«Проснулся?» – голос Зерека, как всегда, прозвучал безэмоционально, но Кай уловил в нем нотку… внимания? Не строгости, не холодности, а именно внимания, граничащего с любопытством. Или, возможно, это просто его истощенный разум приписывал К'зиру несвойственные эмоции.

«Где… где мы?» – хрипло спросил Кай, горло пересохло от долгого сна и тревоги. Он не чувствовал жажды, но инстинктивно попытался сглотнуть.

«Мы приближаемся к "Тихой Обители", – ответил Зерек, не отрываясь от панели. – Временный аванпост Ордена Хранителей Узора в этом секторе Межслойя. Здесь ты будешь в безопасности, дитя. И здесь мы попытаемся понять природу твоего Резонанса и артефакта, который ты так упорно называешь своим. Твое тело истощено, Кай. Ты нуждался в глубоком восстановлении».

Кай инстинктивно коснулся внутреннего кармана куртки. Осколок был на месте, его знакомое