Петербургские сказки - Денис Вепс

Остальные гости отпрянули и застыли. Никто не спешил разнимать дерущихся. Никто не лез заступаться. Боялись они не упыриных клыков, и уж тем более не розочки Каверщика. Они страшились того, кто придёт на шум.

Тяжёлая поступь ознаменовала появление Ворона. Весь дом сотрясался от каждого его шага, словно сотни прикованных к дому призраков вздрагивали от шагов вальравна. Гости бросились к выходу или попрятались под столами. Никто не хотел видеть расправу над дебоширами. И только Кот недовольно щурился, сверля взглядом Каверщика. Тот же выпустил из рук розочку и стал ждать.

Вскоре могучий вальравн показался в проёме, вперив осоловелый взгляд своих птичьих глаз в Каверщика. По лицу мужчины пробежала тень брезгливости. Ворон был полон сил. Он был сыт.

– Я понимаю твоё негодование, – проклекотал вальравн, – принести за мой стол это… – Он бросил взгляд на растоптанное поле Монополии, валяющееся среди смятых игрушечных купюр, а затем продолжил. – И всё же, ты нарушил правило.

Упыри чуть попятились, боясь оказаться рядом с Каверщиком. Вальравн же подступил ближе.

– Ты знаешь, – проклекотал Ворон, – в этом доме лишь одно правило… и только одно наказание.

ㅤ

– Я пришёл к Посреднику! – поспешно выпалил Каверщик.

– И вот я здесь… – хищно проклекотал Ворон. – На твою беду.

– Мне нужен обмен, – не сдавался Каверщик. – Я хочу доступ к твоим запасам Вдохновения.

– Ха! – каркнул вальравн. – А ты в своём репертуаре! Узнаю старину Музыканта.

– Закон есть закон, – прозвучал в их головах женский голос, отражённый эхом от сознания всех собравшихся в зале.

Ворон взглянул на Кота. Тот говорил громко. При всех. Он отрезал Ворону путь к отступлению, и тому это явно не понравилось.

– Мне есть что предложить, – тихо сказал Каверщик.

– Неужели? – сказал Кот, сверкнув глазами.

Каверщик с трудом сглотнул застрявший в горле ком, и едва слышно произнёс:

– Голос.

ㅤ

На несколько секунд дом погрузился в абсолютную тишину.

Первым шелохнулся Ворон. Он откинул в сторону полы плаща и рухнул в ближайшее кресло. Вальравн, не сводя глаз с Каверщика, предложил тому устроиться напротив.

Все гости невольно подались вперёд. Они боялись упустить даже малейшую деталь сделки, о которой даже спустя века будут рассказывать в сказках.

– Кто будет свидетелем? – проклекотал Ворон.

– Кофея… – обронил Каверщик.

Вальравн одобрительно кивнул, но Каверщик уже не увидел этого – мужчина понуро смотрел в одну точку, не в силах глядеть на своего палача.

– Эй, девочка! – проклекотал Ворон. – Принеси нам эспрессо!

– Двойной, – тихо сказал Каверщик, едва найдя силы, чтобы поднять взгляд.

– Ты его слышала. Да побыстрее!

Теперь уже Каверщик смотрел в чёрную бусину глаза Ворона, не в силах оторваться. Что-то в его взгляде пугало мужчину. Вскоре Каверщик понял, что – Вальравн улыбался. Он радовался не выгодной сделке. Ворон готовил что-то большее. У него была карта, которую он ещё не разыграл. Что-то, что перевернёт всю сделку.

Интрига длилась недолго. Ворон победно сверкнул глазом, как только поднос с чашкой кофе оказался на столе. Каверщик проследил за взглядом вальравна… и едва не вскочил с кресла. Каверщик едва не вскрикнул от счастья, но через мгновенье его захлестнула волна отчаяния. Постепенно осознавая весь ужас своего положения, Каверщик перевёл взгляд на Ворона.

– Иди, девочка, – проклекотал Ворон довольно. – Только не очень далеко.

Девушка, повинуясь приказу вальравна, безвольно отступила к стойке бара, где замерла восковым изваянием. Каверщик проводил её потерянным взглядом, с трудом сдерживая нарастающий крик отчаяния.

– Хорошая, правда? – спросил Ворон, не скрывая ехидства.

– Я думал, что она погибла… Что они обе погибли, – прошептал Каверщик. – Погибли за Городом.

– Так и было, – подтвердил Ворон. – Но один сердобольный болван вернул её призрак в Город.

– И она ожила? Вот так запросто?

– А чему ты удивляешься? Это же не просто девочка… это та самая девочка.

– А…

– Нет. Ведьмы больше нет… Волк унёс её.

Ворон пристально смотрел на Каверщика. Теперь мужчина не отводил глаз. Ненависть кипела в нём, и он её не скрывал.

– Так на чём мы остановились? – ехидно спросил Ворон. – Ты вроде хотел отдать мне свой голос за…

Вальравн выдержал театральную паузу, желая насладиться трепыханиями своей добычи.

– За Ев… – начал было Каверщик.

– А, а, а! – перебил его Ворон. – Никаких имён!

– За девочку, – покорно ответил Каверщик.

– За какую такую девочку? – издевательски переспросил Ворон.

– За ту. Самую. Девочку, – с нажимом ответил Каверщик, начиная распаляться.

– О… ну, видишь ли… сорока на хвосте принесла, что Волк идёт за ней. И когда он придёт в Город…

– Если он придёт, – перебил Ворона мужчина.

– Когда Волк придёт в Город, – стоял на своём вальравн, – у меня должно быть на что можно с ним сторговаться.

– Волк не торгуется, – холодно ответил Каверщик. – Он не заключает сделок. Не внемлет мольбам. Не щадит. Он приходит и убивает.

Мужчине показалось, что вальравна передёрнуло от последних слов. Каверщик подумал, что сказки об их последней встрече были не такими уж лживыми.

– В любом случае, разговор шёл о моих запасах Вдохновения… – продолжил свою игру Ворон, говоря уже не так уверенно.

– Ты сам поднял ставки, – буркнул в ответ Каверщик.

– Тебе есть чем ответить?

– Я, конечно, всего лишь свидетель… – раздался из чашки булькающий девичий голос, – но посмею поделиться мнением. Его голос стоит куда больше, что твои запасы, Ворон. Все прекрасно знают, как Город хочет получить этот голос… Ты ведь не хочешь расстроить своего хозяина?

ㅤ

Ворон недовольно клацнул клювом, приказывая Кофее заткнуться. Однако слово её уже было сказано и в этом слове была неоспоримая истина.

– Голос в обмен за девочку, – согласился вальравн. – Но только её! Ни капли Вдохновения сверху.

Каверщик ещё раз оглянулся и посмотрел на Еву. Девушка стояла, словно изваяние. Сама не своя.

– Завтра, – наконец ответил Каверщик. – На рассвете я приду к тебе, чтобы отдать причитающееся.

Ворон пристально смотрел на него. Даже тень его эмоций тонула во тьме птичьих глаз. Искажённому чёрному зеркалу нечего было отражать.

– Я должен спеть ей последнюю песню, – сказал Каверщик, почти умоляя.

– Хм… – каркнул Ворон. – Что ж. В память о нашей былой дружбе, не могу тебе отказать в такой малости.

Впервые за долгое время Кот подал голос. Этот голос был глубоким, холодным и беспристрастным. То был голос самого Города:

– Бери девочку и иди. Но помни, что с первым лучом солнца петербургские Ветры заберут твой голос и ты больше не будешь петь. Никогда.

Каверщик молча кивнул и с трудом поднялся из кресла. Его отяжелевшая поступь набатом звучала в гробовой тишине зала. Мужчина подошёл к девушке и взял её за руку. Она не сопротивлялась. Ей было всё равно. Каверщик чуть сильнее сжал тёплый воск её ладони в своей и потянул девушку за собой.

Он шёл медленно, хотя ему следовало торопиться. Но груз принятого решения, отягощённый дюжинами взглядов, навалился на его плечи, придавливая к земле. Он хотел остановиться. Хотел вернуть свои слова назад. Надеялся отменить свою сделку. Как будто это было возможно. Особенно для духа, живущего среди людей, пьющего бульон их эмоций и представлений о жизни. Духа, отягощённого человеческой совестью.

Словно в тумане он поднялся по лестнице и вошёл во мрак. Каверщик даже не заметил перехода. Мгла наполнила городского духа задолго до этого – он впустил