Пленница ледяного герцога - Наталья Варварова

— Теперь обойдемся без боли. Я вторгаюсь в твой разум. Рассказывают, что это даже приятно…

Одно долгое мгновение ничего не происходило. Я различала противное жужжание, как будто в голове завелся комар. Болевые ощущения, Кассиэль не соврал, отсутствовали. Обиднее всего сознавать, что через пару секунд от меня как от личности ничего не останется.

— У него не получилось! — это снова раскричался Самуэль. — Ты не поддаешься прямому манипулированию. Вот так удача. Как я рада, что в голове слышу именно его.

— Ого, ты действительно ненавидишь нас. Я то считал, что тебя заставили демоны. Каково же тебе с Азазелем? Ну, ничего. Когда я получу разрешение перевести тебя к себе в застенки, ты возненавидишь все живое. И мертвое тоже. Я постараюсь, чтобы сильные эмоции длились и длились.

Я старалась не дышать. Раз у меня получилось неизвестно что и неизвестно как, то не растерять бы это неведомое преимущество. Самуэль наконец сообразил, что мне нужны инструкции:

— Соглашайся на его слова. Кивай или поддакивай. Закати глаз. Расслабь лицо. Нет, нет. Никаких гримас! Тебе совершенно спокойно рядом с ним.

Я старалась за ним успевать, а сама недоумевала: почему я выполняла приказы герцога, а ментальный диктат Кассиэля меня миновал.

— Тебе хорошо со мной, крошка? Куда мы сейчас пойдем?

«В Ад, — хотелось крикнуть мне. — Давай я покажу тебе дорогу. Найду хоть с закрытыми глазами, чтобы там ты превратился из сосульки в обычного слизня. Прожаренного». Вместо этого я старательно кивала. Откуда я знаю, куда там он меня мысленно зовет?

Невидимая сила оторвала от меня Кассиэля и швырнула его в сторону. Я увидела герцога — точнее, мужчину, похожего на Азазеля. Его лицо превратилось в глыбу серого гранита. Глаза почернели, из пальцев, потрескивая, вылетали коротенькие молнии. Не сомневалась, что он сдерживался, чтобы не зарядить в своего гостя увесистым разрядом.

— Вспоминай свои лучшие минуты у Древа, брат. Потому что наступила твоя последняя.

— Я при исполнении, — внезапно тонким голосом заскулил Кассиэль. — Вот ордер на дознание. Вот разрешение на доступ в дом. Вот приказ сената доставить девушку. Я не при чем, Азазель. Пощади! Мой дом всегда служил тебе и Древу.

Глава 19. Расправа

Я наблюдала, как Азазель боролся с эмоциями. Внушительное зрелище. Между собой столкнулись необходимость верить собственным глазам и холодная логика, отличительная черта их расы.

При этом, не представляю, что бы это значило, но я ощущала его сокрушительную ярость, почти как свою. И противостоял ей не просто разум, а вполне конкретная мотивация. Необходимость просчитывать дальнейшее развитие событий… чтобы не навредить мне.

С каких пор я стала читать его мысли? Как он там выражался — их верхний слой. Сейчас Азазель не убивал Кассиэля не потому, что они как минимум были единомышленниками, вместе воевали против демонов и много что еще… Он опасался, что такой шаг в сенате будет расценен как доказательство, что принцепс потерял самостоятельность и зависим от чужачки, вторгнувшейся в их мир.

Так-так. Не желал развязывать войну с собственными братьями, но и отдавать меня им не собирался. Рассчитывал договориться, значит. По всему следовало, что он намерен сделать мое пребывание в Чертогах длительным и приятным.

Ко мне возвращались силы, и появилась шальная мысль снова опробовать сандалии. Осмотреть окрестности. Понятно, что никакого портала на Мидиус я не найду, но хотя бы буду знать, что вокруг. Куда бежать, когда очередной гость Азазеля с нежной улыбкой соберется меня потрошить.

Кажется, Азазель заметил мое присутствие в своей голове, а, может, опять залез в мою. Нашел меня глазами и грозно сдвинул брови. Хорошо, не буду гулять по воздуху. Не больно-то и хотелось.

Самуэль помог подняться Кассиэлю, с которым герцог соизволил продолжить беседу.

— Вижу, между мной и остальным сенатом произошло недопонимание. Оставь все бумаги. Обязательно с ними ознакомлюсь, — пока герцог говорил, глава Зеленых все еще боялся свободно дышать. — Разумеется, я возмущен, что вы принимаете подобные резолюции за моей спиной. Исключив для меня возможность объясниться. По правилам, вы должны были выразить недоверие, отстранить от дел и только затем самоуправствовать.

— Но, принцепс, часть должностей носит несменяемый характер. Мы забеспокоились, когда стали доходить слухи… Совершенно дикие. И вот я лично убедился, что они имели под собой основание.

Кассиэль понемногу приходил в себя. Он стряхивал с белоснежного наряда невидимую пыль. Кстати, я только что поняла, почему у них настолько чистые подошвы — они же не ступают по земле.

— На то, что я вступил с человеческой женщиной в ближнюю связь, указывало множество косвенных признаков. И вы все равно посмели покуситься на нее. Ты сканировал ее ауру, то есть подтвердил, что она моя избранница. И вместо того, чтобы отпустить и извиниться, напал, использовал ментальный взлом.

По-моему, Кассиэлю расслабляться было рано, потому что герцог еще не закончил:

— Если ты забыл, сенатор, мы применяем такие методы только во время войны. Под исключение попадают преступники, либо те, кто в состоянии пролить свет на происшествие чрезвычайной важности. И оба последних пункта — при условии, что одобрение подписал принцепс. Что за бардак у нас происходит?

Мне, конечно, все это было интересно. Но за эти недели я так устала от этого мира и от его обитателей. Между бровями Азазеля наметился залом. Он хмурился все больше; зато к нему вернулась привычная смуглость.

— Но, принцепс, — сенатор повторялся, все меньше заботясь о красоте слога. — Ее провинность чрезвычайно серьезна. Сенат вверил мне доставить девушку для дальнейшего разбирательства — с вашим участием, разумеется. Она кинулась бежать, выбросилась из дома. Я сделал вывод, что ей есть, что скрывать. И не ошибся! Обнаружил затертые следы демонической воли. На первый взгляд, она действовала сама, но вот глубже нашелся алый слой. Так что все это устроили в Бездне. Без взлома мы бы этого не добились. Ее необходимо тщательно исследовать.

Я замерла. Ничего подобного этот садист мне не говорил. Он лишь расписывал, какими ужасными будут мои муки.

— Ты взял отпечаток? — спокойно поинтересовался герцог. — Я тоже хочу это увидеть. Однако Фелиция останется здесь. Связь между нами углубляется. На днях мы вместе преклоним колена под Древом. Прискорбно, что светлые воины все больше забывают, что такое истинное единение. Немного терпения, еще несколько дней, и я сам отвечу на любые вопросы, связанные с ее прошлым. Судьба девушки решена.

Час от часу не легче. А если я возражаю? Я не готова сливаться с герцогом ни в каком единении. Если бы я могла