Переплетения 2 - Гизум Герко

В воздухе перед ним вспыхнул полупрозрачный интерфейс группы. Его палец, массивный и прямой, без колебаний нажал на красную кнопку.

Холодное, бездушное системное сообщение вспыхнуло в сознании каждого из нас, словно вспышка молнии.

[Неуязвимый] покинул группу.

Олег развернулся. Его тяжелые сапоги гулко простучали по грязным доскам пола. Он не оглянулся. Мгновение — и его массивная фигура растворилась в тенях и гомоне главного зала таверны.

Мы остались втроем. В оглушительной тишине. Среди обломков.

Первым нарушил молчание Михаил. Он издал тихий, странный звук — не то всхлип, не то смешок.

— Вот и конец баллады, — прошептал он, глядя в пустоту, куда ушел Олег. — Или только начало новой, куда более мрачной главы.

Кира ничего не сказала. Она снова взяла в руки свой арбалет и принялась его чистить с яростной, сосредоточенной энергией. Но я видел, как дрожат ее пальцы. Ее гнев на Олега сменился чем-то другим. Холодным осознанием нашей уязвимости. Мы потеряли не просто танка. Мы потеряли наш фундамент. Нашу стену.

Я же смотрел на пустое место, где только что сидел Олег, и мой мозг, наконец оправившись от шока, начал работать. Я прокручивал в голове не его гневные слова. Я анализировал сам конфликт. Это был не просто спор. Это было столкновение двух несовместимых операционных систем. Логика Олега была бинарной: честь или бесчестие, атака или защита, победа или смерть. Прямая, как рельсы. Моя же система была основана на переменных, на адаптации, на поиске не самого сильного, а самого элегантного решения.

Я ошибся.

Я совершил ту же ошибку, что и на том совещании в «ПиксельХабе». Я представил идеальное, элегантное решение, но не учел самый главный, самый непредсказуемый фактор. Человеческий. Я думал, что руковожу слаженным механизмом, а оказалось — группой личностей, со своими страхами, гордостью и убеждениями.

Олег не был просто «щитом». Он был человеком, для которого понятие «честь» было не пустым звуком. И я, своим «гениальным» планом, заставил его этой честью поступиться, превратив в приманку, в инструмент.

Провал был не тактическим. Провал был системным. Фундаментальная ошибка в самой архитектуре нашей команды, которую я, ее создатель, не заметил.

Мы не просто потеряли танка. Мы потеряли веру друг в друга. И чтобы восстановить ее, нужно было нечто большее, чем новый апгрейд или пара удачных рейдов. Нужно было признать и исправить ошибку.

Мою ошибку.

Кира захлопнула меню ремонта с резким, злым щелчком, который прозвучал в мертвой тишине как выстрел.

Михаил застыл, его рука так и осталась лежать на безмолвных струнах лютни. Они оба посмотрели на меня, ожидая команды, плана, следующего хода в этой проигранной партии. Но я молчал, и их взгляды медленно переместились друг на друга, находя в чужом лице отражение собственной растерянности и горечи.

— Я в реал, — наконец произнесла Кира. Голос был ровным, лишенным всяких эмоций, и от этого звучал еще страшнее. Это был голос инженера, констатирующего полный отказ системы. — Нужно подумать.

Она не стала ждать ответа. Ее фигура замерла на мгновение, стала полупрозрачной и с тихим шелестом исчезла.

Михаил посмотрел на пустое место, где она только что сидела, потом на меня. В его глазах плескалась вселенская скорбь, достойная его лучших баллад.

— Маркус, я… — начал он, но слова застряли в горле.

Он не знал, что сказать. Не было такой легенды, такой истории, которая могла бы исправить это. Он беспомощно развел руками, покачал головой и тоже вышел из игры.

Я остался один.

Один за столом в углу шумной таверны в Нижнем Городе Лирии-Порта.

Вокруг меня кипела жизнь. За соседним столом какая-то группа хохотала, празднуя удачный рейд. У стойки бард, куда удачливее Михаила, бренчал на лютне веселую песенку. Игроки заключали сделки, ругались, хвастались добычей. Обычный вечер в обычном игровом хабе. Никто даже не заметил, как только что на их глазах родилась и умерла одна маленькая легенда. Наша легенда. «Группа 189472». Инвентарный номер, стертый из всех анналов, кроме нашей памяти.

Я не чувствовал гнева. Не было обиды на Олега за его упрямство, на Киру за ее резкость, на Михаила за его растерянность. Все эмоции, казалось, сгорели в том последнем, отчаянном бою, оставив после себя лишь холодный, стерильный пепел.

Это было состояние, до боли мне знакомое. Состояние системного сбоя. Критической ошибки. И мой мозг, моя профессиональная привычка, уже переключился с режима участника на режим аналитика. Начался разбор полетов.

Безжалостный, холодный, беспристрастный.

Я медленно, словно во сне, поднял руку и открыл меню.

Выход.

* * *

Воздух моей квартиры показался густым и неподвижным.

Легкое головокружение после выхода из нейро-интерфейса быстро прошло, сменившись оглушающей тишиной. Я не стал включать свет. Прошел в центр комнаты и застыл, глядя на темные окна, в которых отражались далекие, холодные огни ночного города.

«Это твоя вина! Твои трусливые планы, твои „нечестные“ уловки!»

Слова Олега не ранили. Они были данными. Входными переменными, которые я до этого момента игнорировал. Моя модель провалилась. Мой расчет оказался неверным. Значит, в исходных данных была ошибка. Или, что хуже, ошибка была в самом алгоритме.

Я вернулся за свой стол. Но открыл не интерфейс игры, а свой «Дневник исследователя».

Мой собственный, внутренний лог, где каждая гипотеза, каждая схема были частью одной большой системы, которую я пытался построить.

Я не стал открывать раздел «Подгород» или «Боевые тактики». Я создал новый.

Команда. Анализ сбоя.

Я закрыл глаза. Нужно было воспроизвести все с самого начала.

Не бой. Бой был лишь следствием. Нужно было вернуться к причине.

Воспоминания хлынули потоком необработанных данных.

Вот мы сидим здесь, в этой же таверне, и я впервые собираю команду. Кира — «инженер». Михаил — «архив». Олег — «щит». Компоненты. Я видел их как функции, как идеальные шестеренки для моего будущего механизма. Я анализировал их навыки, их снаряжение, их потенциальную синергию.

Я прокрутил в памяти сцену перед входом в Подгород, когда мимо нас проходил отряд «Железного Легиона».

Помню, как Бромдаль Железноголовый муштровал своих новичков.

«Вы — не герои. Вы — винтики в боевой машине».

Я помню, как мы с Кирой обменялись усмешками. Примитивно. Неэффективно. А Олег… Олег молчал. Я видел, как он смотрит на них. В его ровном, спокойном взгляде не было насмешки. Было… уважение. Да, именно. Уважение к порядку, к дисциплине, к прямолинейной, честной силе. Я видел это. Зафиксировал. И отбросил, как незначительную деталь, не вписывающуюся в мою модель его